Впрочем, после первой рекламы его комплекса «Прибрежные огни» малометражные квартиры расхватали за две недели. Как ни крути, а теперь Катя у всех ассоциировалась именно с недвижимостью, принадлежащей Ярцеву, так что вряд ли кто-то очень удивится, заметив их вместе за столиком в ресторане.

Накрытый белоснежной скатертью, столик у окна уже был сервирован. В круглых подсвечниках мягким пламенем горели свечи. На столе стояла бутылка шампанского и бокалы.

Ярцев помог Кате устроиться за столом и занял место напротив нее.

Она с интересом посмотрела в витражное окно. Река и набережная, мигающая огнями небольших кафе, были, как на ладони.

— Потрясающий вид, — улыбнулась девушка.

— Рад, что тебе нравится, — он испытывающее посмотрел на нее и достал бутылку шампанского из ведерка, расписанного золотистыми вензелями.

Вскоре искристый напиток шипел в бокалах из тонкого стекла.

— После ужина я отвезу тебя домой. Завтра нам снимать рекламу, ты должна выспаться.

Катя больше на него не смотрела. Ей было обидно, что он лишает ее своего присутствия. Сейчас им принесут горячее, они быстро поужинают, и ее отправят домой.

— Катюша, ну, не дуйся… — Ярцев взял ее за руку и сжал пальцы в своих руках.

— Я хочу остаться с тобой. Я не хочу домой.

— Отснимем рекламу, и на выходные я тебя украду.

— До выходных целая вечность.

— Ну, же, будь хорошей девочкой.

— Это так скучно…

Он рассмеялся и снова налил им шампанского.

Вечер во «Фризе» пролетел, словно один миг. Кате казалось, ей всего мало. Мало времени, которое они провели вместе за роскошным столиком с видом на набережную. Мало поцелуев и объятий, которые он так щедро дарил ей в Абхазии, а теперь вдруг лишил, только потому, что у него слишком много дел.

Его машина остановилась возле подъезда Марго.

— Иди, Катюша, — нежный, короткий поцелуй опалил губы, тут же вызвав ответную дрожь в теле.

— А платье?

— Оставь себе.

— Саш…

— Оставь себе платье. Завтра съемка в комплексе «Прибрежные огни». В восемь часов утра за тобой заедет машина.

— Хорошо.

Она вздохнула, позволила себе поцеловать его в губы еще раз и нехотя выбралась из автомобиля.

Быстро поднялась на четвертый этаж, открыла дверь своим ключом и щелкнула светом в прихожей.

— Марго, я дома!

Странная тишина. Катя достала из кармана пальто сотовый телефон, и проверила пропущенные вызовы. Нет, Марго ей не присылала сообщений о том, что задержится.

— Марго…

Нехорошее предчувствие снова сдавило грудь. Катя толкнула дверь в гостиную и нерешительно застыла на месте. Подруга лежала на диванчике, скрючившись, словно от холода, и никак не отреагировала на резко включенный свет.

Катерина бросилась к Марго. Схватила руку, прощупала пульс.

— Марго! Марго, очнись!

Начала бить ее по щекам. На секунду подруга открыла глаза, уставилась на Катю стеклянным, блуждающим взглядом, а потом снова провалилась в странный сон.

Что-то явно было не так. В какой-то момент Катя догадалась – Марго наглоталась таблеток, - и обмерла от страха.

Откуда-то из небытия противно завибрировал ее собственный сотовый телефон. Девушка взглянула на экран. Звонил Ваня.

— Привет, красавица. Как настроение? Прогуляться по проспекту не желаешь? — жизнерадостно поинтересовался он.

— Ваня! — к горлу подкатился комок. — Марго чего-то наглоталась, Ваня! Иди сюда скорее…

— О, нет! Точно наглоталась?

— Да! Она в себя никак не может прийти!

— Какой у вас номер квартиры?

— Двести семнадцать. На четвертом этаже.

— Домофон есть?

— Да.

— Срочно вызывай неотложку, Катя! Я бегу уже. Надо вызвать рвоту.

— Хорошо… Хорошо…

Катя отбросила сумочку и пальто в сторону, подхватила подругу за крупные плечи и повернула на бок.

— Что ты пила, Марго?! Что ты пила?! — она трясла ее за плечи, била по щекам, а по лицу катились горькие слезы.

Спустя десять минут прибежал Иван.

— Неси сюда тазик или ведро!

Он засучил рукава, и ловко засунул Марго два пальца в рот. Катя едва успела подставить маленький жестяной тазик, как у подруги начались рвотные позывы.

— Воду неси. Попытаемся ей промыть желудок, пока скорая едет, — уверенно отдавал распоряжения Ваня.

Катя бросилась на кухню, за водой. Набрала из-под крана полный стакан и прибежала обратно.

Марго очнулась и застонала. Иван тут же сунул ей стакан с водой.

— Пей! — приказал он.

— Не надо, я не хочу, — едва слышно запротестовала она.

— У тебя не спрашивают, хочешь ты, или нет! С этим психотерапевт в больнице будет разбираться!

И Марго начала пить воду.

Катя стояла, прижавшись к стене, и ее трясло. Дорогое платье было испорчено пятнами, но сейчас ее волновало это меньше всего на свете. Мысль о том, что вернись она немного позже, или утром, и подруги уже могло бы не быть, парализовала сознание.

Вскоре приехала неотложка. Иван вышел из комнаты в кухню, помыть руки. Марго быстро подняли на носилки и унесли в скорую.

— Едем же с ними! — тронул Катю за плечо вышедший из кухни Иван, и она, словно очнувшись от ступора, подхватила сумочку и натянула на себя пальто.

Марго сразу же увезли. Катя и Ваня долго сидели в приемнике, ожидая хоть каких-то новостей.

— Откуда ты научился так легко обращаться с суицидниками? — посмотрела на Ваню Катя.

— Я по первому образованию медбрат. На скорой два года проработал. А потом ушел. Не могу смотреть на смерть. Каждый раз пропускаешь это через себя, и самому жить не хочется, — пожал плечами тот.

— Понятно… Спасибо тебе, Вань.

— Не за что. Устала?

— Очень…

Она улыбнулась, и он прижал ее к себе. Это был всего лишь миг, но именно в этот миг двери приемника снова распахнулись, и Катя услышала знакомый женский голос.

— Вы обязаны ему помочь! Это второй приступ за последнюю неделю!

Она подняла глаза и увидела Наташу. Та бежала рядом с носилками, на которых лежал пожилой мужчина, но Катю узнала сразу. Впилась глазами в Ванину руку, крепко сжимающую Катю, и во взгляде мелькнуло ледяное торжество.

Кате стало не по себе. Снова нехорошее предчувствие стеснило грудь, и стало нечем дышать.