Для меня это было идеальным вариантом. «Взять сделку к себе» означало посадить жильцов коммуналки на договор с нашим агентством. Во-первых, тогда мне не надо было просить чужого менеджера ждать, пока мы найдем покупателя на нашу квартиру, — все сроки я могла определять сама. Во-вторых, я могла контролировать действия агента, ведущего расселение. В третьих, это ненамного, но увеличивало мои комиссионные.

Документы были подписаны. «Паджеро» к этому времени был продан через автомобильный салон. Чтобы начать расселение, оставалось продать квартиру Михаила. Через неделю появились покупатели.

— Снизьте цену, внесем аванс, — предложили они.

— Ты помнишь, что мне все равно, за сколько ты продашь нашу квартиру? — спросил Михаил.

Пришлось опять делать выборку и пересчитывать бюджет сделки. Не упадешь в цене — не купят. Упадешь — не хватит денег на расселение. В цене пришлось подвинуться.

— У нас расселение на хвосте, — предупредила я.

— Ничего, нам это только на руку, — обрадовалась агент. — Перед нами по цепи три квартиры. У них еще приватизация не закончилась. И один продавец в тюрьме — никак доверенность от него получить не могут. Вы расселяйте, мы вас торопить не будем.

Иван начал подбирать встречные покупки для коммуналки. За неделю он не организовал ни одного просмотра.

— Ваня, в чем проблема? — спросила я. — До бесконечности нас никто ждать не будет.

Иван морщил лоб, делал скорбное лицо, вздыхал, а потом неожиданно предложил:

— А давайте вы их сами расселите? А меня устроит гарантийка на тысячу долларов. Дадите?

Гарантийка — это гарантийное письмо, которое выдает агентство в подтверждение своих денежных обязательств. Чаще всего она выдается чужим агентам, отдавшим свои квартиры в это агентство. Зачем агенты это делают? Как правило, это происходит, когда хозяева жадничают, и агент не может заложить нормальные комиссионные. В своем агентстве он получит половину. В чужом может получить гораздо больше. Но чужое агентство при этом зарабатывает на варианте, на который оно не рассчитывало. Деньги выдаются после того, как сделка закрывается с представлением всех документов.

Я согласилась. Иван получил гарантийку, а я начала расселение. Семье врачей нужна была стандартная трехкомнатная квартира, а их соседу — деньги. Все было просто. Кроме одного момента. Надо было пройти РОНО.

РОНО — это районный отдел народного образования. Именно там сидели инспектора, дающие разрешения на сделки, в которых принимали участие несовершеннолетние. Родители — взрослые и, заметьте, дееспособные люди, не могут сами решить, в какой квартире будет жить их ребенок. Понимаете? Избирать и быть избранными — в том числе в законодательные органы — имеют право. А распорядиться собственностью своего ребенка — нет. Рылом не вышли. Это может только так называемый «специалист». Без разрешения РОНО ни один нотариус не будет проводить сделку. Абсолютно чужой для вас человек принимает решение, копаясь в вашей жизни. Кто ввел эту инстанцию? Этого Старшего Брата, который и не снился Оруэллу? Говорят, что причиной тому было огромное количество сделок с квартирами алкоголиков, дети которых оставались на улице. Поверьте мне как агенту — люди, которые специализировались на этом «бизнесе», с легкостью продолжают делать это несмотря ни на какие запреты. Прибыль, получаемая от таких сделок, позволяет купить не всех и вся, но многих, очень многих чиновников. Зато нормальные родители обречены на прохождение бессмысленной и зачастую унизительной процедуры.

У инспекторов, выдающих разрешения, есть определенные правила.

В результате сделки:

— количество метров, принадлежащих ребенку, не может уменьшиться;

— если семья с ребенком едет из отдельной квартиры в отдельную квартиру, общее количество метров в квартире не может уменьшиться (даже если доля ребенка при этом вырастет);

— ребенок не может уехать из города в область — это означает, что вы тайный алкоголик и пытаетесь нарушить права ребенка (все аргументы о том, что жители области не являются людьми второго сорта, засуньте себе сами знаете куда — инспекторам виднее);

— переезд из коммуналки в отдельную квартиру может сопровождаться уменьшением общей площади, т. к. считается, что улучшаются общие условия жизни, и так далее.

В этих правилах есть масса нюансов, что дает чиновникам возможность маневра в принятии решения. Вроде бы можно, но они считают, что нельзя. И вообще, срок выдачи разрешения может доходить до месяца. Сложные случаи рассматривает комиссия из безответственных лиц. Кто на рынке недвижимости будет вас ждать столько времени? Особенно если цены растут. Так как же пройти РОНО быстро и без проблем? Да очень просто — за взятку. Вся система выдачи этих разрешений заточена на получение денег. И все агенты эти взятки дают. Вынуждены давать, чтобы провести сделку.

Сейчас полномочия выдачи разрешений переданы муниципальным образованиям. Как вы думаете, кого мы увидели, придя в первый раз за этой справкой в округ? Все те же лица. Родные и близкие, которые мы видели в РОНО. Славную когорту специалистов, выращенных системой. Передача полномочий стала трагедией. Через комиссию теперь проходят все варианты. Это как бы защита от коррупции. Но и здесь все решаемо. Просто в этой ситуации работает всем известный российский принцип — чем строже, тем дороже. Глава муниципального образования, который подписывает разрешение, занимает выборную должность. НАД НИМ НЕТ НАЧАЛЬНИКОВ! На него некому пожаловаться! Только в прокуратуру. А прокуратура не занимается разбором жизненной ситуации. Она следит за исполнением буквы закона. Поэтому так и ценится умение договориться, не вступая в конфликт.

В нашей сделке в большой квартире после приватизации на ребенка приходилось много метров. Больше, чем он получал в трехкомнатной квартире, даже если бы мы целиком оформили ее на его имя.

— Не знаю, не знаю, — качала головой инспектор РОНО. — У ребенка собственности становится меньше. Вы нарушаете его права.

— Но ведь он едет из коммуналки в отдельную квартиру, — объясняла мать ребенка.

— Маленькая квартирка получается, — упорствовала инспекторша.

— Стандартная трехкомнатная квартира. 60 метров. На элитную у нас нет денег. И вообще у нас сосед алкоголик. Однажды он в пьяном виде напугал нашу девочку, потом она долго спала плохо. Пришлось врачу показывать. При чем здесь метры? Мы хотим покоя.

В конце концов мы договорились и получили вожделенную справку. Нотариат прошел спокойно. В сделке участвовало всего четырнадцать человек. Не считая агентов. Такая вот обычная сделка.

Весна 1999 года

Мою клиентку звали Анной. Очень приятная женщина лет сорока с восемнадцатилетним сыном жила в двухкомнатной коммуналке на Петроградке. Она занимала большую комнату — 24 метра, а соседи ютились в маленькой — 15-метровой. Соседей было шесть человек — муж с женой и четверо детей. Анна преподавала английский язык в гимназии, расположенной неподалеку. Кроме этого, она подрабатывала переводчицей в двух местах, чтобы скопить деньги на решение квартирного вопроса.