несуразное: бились двое дикарей. Бились неумело. Любой послушник из миссии раскидал бы обоих за полминуты. Они больше орали и грозили друг другу египетскими казнями, чем махали кулаками. Причина драки сидела рядом на ступеньке, вытирала сопли подолом и бормотала что-то несвязное. Когда я проходил мимо, она посмотрела на меня и высоким голосом провизжала:

— А-а-а… падла… туда же…

В общем, Петлюровка в вечернее время место очень оживленное. Несколько раз я ловил на себе недружелюбные взгляды, и, возможно, только наличие оружия не позволяло хозяевам этих взглядов подойти ко мне ближе. Хотя как знать, если забрести в тёмный проулок или глухой тупик, то не факт, что оружие поможет.

Я вошёл в салун. Все столы заняты, к барной стойке не протолкнуться. Дым, угар, крики, звон бьющейся посуды. На оркестровой площадке под звуки пианино пыталась что-то петь затянутая в концертное платье толстуха. Я прислушался. Если отбросить в сторону шум, то пела она на удивление хорошо. Красивый глубокий голос. И песня очень знакомая. Старая…

К долгожданной гитаре я тихо прильну,

Осторожно и бережно трону струну,

И она отзовётся, зазывно звеня,

Добротою наполнив тебя и меня.

Те немногие слушатели, которые внимали певице, дружно захлопали в ладоши и затянули припев вслед за ней.

От зари до зари,

От темна до темна,

О любви говори,

Пой гитарная струна [2].

Раздвигая народ плечами и не отвечая не нелестные выкрики, я прорвался к стойке. Бармен был тот же, что и в прошлый раз: мрачный и крепкий как бочонок пива. Я бы, кстати, не отказался от кружечки, но в разделе «Финансы» светился жирный ноль, а повторно влезать в красную зону не хотелось.

— Дон? — без всяких наводящих вопросов, спросил бармен.

Я кивнул. Он наполнил кружку, поставил передо мной.

— За счёт заведения, — и добавил чуть тише. — Жди.

Бармен ушёл, вместо него шустрый юноша принялся наполнять посетителям кружки и стопки. У кого не было штрих-кодов и планшетов, расплачивались смарт-картами.

Слева примостился лысый мужичок в коричневой майке, похожий на высохшую поганку. Подмигнул.

— Выпьем, приятель?

От его подмигивания мне стало неприятно. Он на что намекает?

— Я не по этой части.

— Так и я тоже. Просто выпить зашёл. День выдался тяжёлый, требуется отдых, а в жилом блоке так не развеешься. Да и цены здесь ниже, чем в помывочной.

Юноша плеснул ему водки до краёв. Мужичок опрокинул стопку в себя, крякнул. На кармане у него было вышито имя: Желатин.

— Любезный, ещё стопочку плесни. И грибочков солёных подай, — он повернулся ко мне. — Грибочки у них — чудо. Подают с луком, со сметаной. Ум отъешь! Я сейчас говорю, а у самого слюнки текут. Закажи тарелочку, не пожалеешь.

Желатин не походил на человека с достатком. Я уже давно обратил внимание, что те, кто по местным меркам прилично зарабатывал, старались покупать не майки, а рубашки, которые стоили гораздо дороже и являлись своеобразным показателем обеспеченности. Но сдаётся мне, что ценник на грибную закуску значительно выше того кофе, которым угощала меня Алиса, однако Желатин ел грибы и не вздрагивал от мысли, что они стоять больше среднего дневного заработка. На чём же он зарабатывает, если может позволить себе такую роскошь?

Вернулся бармен, положил на стойку ключ.

— Второй этаж, комната шесть.

Я накрыл ключ ладонью.

— Пиво не убирай.

По широкой лестнице поднялся наверх, прошёл по галёрке, повернул в коридор. Возле двери с цифрой «6» остановился. Приник к полотну ухом, прислушался. Изнутри доносился то ли скрип, то ли хрип. Что или, вернее, кто меня ждёт с той стороны? Справлюсь? Должен справиться. А если он заряжен? Заряженный человек на порядок быстрее, вплотную к нему подходить нельзя.

Я снял автомат с предохранителя, левой рукой сунул ключ в скважину, повернул.

Музыка заиграла громче, хор пьяных голосов подхватил очередной шлягер прошедшего века. Я замер на секунду — тональность скрипа не изменилась — скользнул в приоткрытую дверь и тут же закрыл её за собой.

На столе горела лампа. В круг света попадали стены небольшой комнатки, тумбочка с бутылкой и узкая койка. На койке дёргались двое, от этого и происходили хрипы и скрипы.

Я облизнул губы. Ну и кто из них цель? Или я должен ликвидировать обоих?

Из-под мужской туши на меня уставилось женское лицо с размазанной по щекам косметикой. Женщина посмотрела сначала на автомат, потом на меня, потом снова на автомат, и забарабанила ладонями по голой спине мужчины.

— Эй, эй, эй!

— Ты чё?

— Кто это?

Мужчина обернулся. Грызун!

И всё встало на свои места. Мёрзлый обещал разобраться со старателем, чтобы тот не проболтался о новом проводнике, и выполнил обещание, но почему-то решил сделать это моими руками. Хочет повязать кровью? Так на мне уже и так литры, в той числе свиной. Или действительно выбор осуществляет группа аналитиков?

Грызун подскочил. В голом виде он выглядел совсем уж нелепо. Ноги кривые, бугорок между ними скукожившийся, тело в тюремных наколках. Звёзд на плечах не наблюдалось, но куполов, крестов и прочего хватало в избытке.

— Ты… ты чё, Дон? Привет. Как нашёл меня? Я думал, тебе кранты.

Он говорил, а глазами елозил по куче одежды на полу. Если пошевелить её, там наверняка найдётся и автомат, и нож.

— Я оденусь? Ну ты крут! Вырваться от редбулей…

Он потянулся за штанами, я молча вскинул автомат к плечу.

— Дон, Дон, погоди. Не стреляй! Ты из-за нанограндов так рассердился? Да, господи, я и не собирался тебя кидать. Твоя доля у меня. Я сейчас всё переведу. Делов-то на пять минут. Я достану? — он взял с тумбочки планшет. — Вот смотри: оформить перевод… получатель: Дон… Сумма какая красивая. Твоя доля четырнадцать тысяч восемьсот семьдесят семь статов. Час назад сдал всё до последнего гранта. Курс сегодня двести шестьдесят один стат за карат. Мы богачи, Дон. Давай запястье.

Он подался ко мне, в глазах загорелась надежда, окаймлённая серебряным блеском. Я оценил расстояние: шагов пять. Ещё два — и он до меня дотянется. Не уверен, что справлюсь с ним в рукопашную.

— Тормози, Грызун. Встань на место.

— Стою.

— Ты, вроде, говорил, что продать наногранды может лишь тот, у кого есть лицензия. У тебя её нет, а посредник берёт треть. Значит, сумма должна быть меньше, не настолько красивая.

— Какая ещё лицензия? — пьяным голосом пробормотала женщина.

— Заткнись, дура! — резко обернулся к ней Грызун. — Дон, всё не так просто. Я сейчас объясню…

— Ладно, Грызун, не грызи мозги. Я уже знаю, что никакая лицензия не нужна. Ты с самого начала хотел меня кинуть.

— Дон, я…

Он сделал шаг вперёд, я надавил на спуск. Короткая очередь отбросила старателя к стене, кровь из его головы брызнула на лицо проститутке. Та завизжала, я вздрогнул и снова надавил на спуск, чисто на автомате. Две секунды, два трупа.

По жилам прокатилось облегчение, словно груз сбросил. Я даже выдохнул и почувствовал толику радости. Чем это вызвано не знаю, но совесть за два новых убийства меня мучить не будет.

Я набрал сообщение:

Выполнено.

Подумал и добавил:

Одна попутная жертва.

Отправил, и рассмеялся: попутная жертва. Какая глупейшая мысль. Я превращаюсь в такого же нигилиста, как Алиса.

Постоял немного, обошёл комнату. Что делать дальше? Ждать ответа или уходить? Никогда не готовил себя к профессии наёмного убийцы, даже фильмов на эту тему не смотрел. Наверное, подожду немного и спущусь вниз, там на стойке пиво киснет.

Скрипнула дверь за спиной. Я резко повернулся. Палец уже привычно лёг на спусковую скобу.

— Спокойно, любезный, — на пороге стоял Желатин. — У нас особое сотрудничество на очистку и уборку. Ты своё дело сделал, дай нам своё сделать.

Желатин вошёл, за ним ещё двое. Новые особисты принесли с собой несколько мешков, деловито засунули в них трупы и принялись замывать пол от крови. Я склонился над Грызуном, подобрал планшет.

— Слышь, — снова заговорил Желатин — не трогай ничего, это наша награда за труды, таковы условия сотрудничества.

Всё верно, каждый получает по делам его. Что прилетит мне, пока не знаю, а им достанутся плюшки с трупов. Думаю, что с тела Грызуна они неплохо поднимутся, на много порций грибов хватит.

Я вернулся к стойке. Пиво моё так и стояло нетронутым. Народ гудел, певица исполняла очередной шлягер. Всё шло своим чередом. Выстрелов не услышали, а если услышали, то не обратили внимания. В Петлюровке постреливают часто, потому что законы Загона здесь не действуют.

Пришёл ответ:

Сотрудничество засчитано. На ваш счёт