Все они чувствовали себя непринужденно, были веселы и, как надеялся ассасин, ничего не подозревали. Все это было хорошо, однако Эцио больше интересовало, насколько важные сведения выуживали куртизанки Клаудии из этой своры высокородных мерзавцев.

Он заметил сестру. Ему понравилось, что Клаудия была одета скромно. Но ему не понравился ее чересчур любезный (на его вкус) тон, каким она разговаривала с Асканио Сфорца – бывшим вице-канцлером курии. Помнится, Асканио впал в немилость и даже был вынужден ненадолго покинуть Рим. Теперь он вернулся и лез из кожи вон, вновь пытаясь снискать расположение папы. Стоило Клаудии увидеть Эцио, выражение ее лица мигом изменилось. Она извинилась перед кардиналом и подошла к брату, настороженно улыбаясь.

– Добро пожаловать в «Цветущую розу», брат.

– В самом деле, – ответил Эцио и даже не улыбнулся.

– Как ты видишь, наш бордель – самое посещаемое заведение в Риме.

– Жулье и мерзавцы таковыми и остаются, как бы ни принаряжались.

Клаудия закусила губу.

– Мы немало потрудились. И не забыли, для чего именно нужно это заведение.

– Да. Братство не напрасно вложило в вас свои деньги.

– Это еще не все. Идем в кабинет.

К удивлению Эцио, в кабинете он увидел мать. Вместе со счетоводом она проверяла какие-то записи в расходной книге. Мать и сын сдержанно поздоровались.

– Смотри. – Клаудия достала другую книгу. – Здесь я веду список всех навыков и способностей, которым обучены мои девочки.

– Твои девочки? – переспросил Эцио, не сумев подавить сарказм.

Сестра явно чувствовала себя здесь как рыба в воде.

– А почему бы и нет? Взгляни.

Ее поведение стало жестче. Эцио бегло пролистал книгу:

– Немногому же ты их научила.

– Думаешь, у тебя бы получилось лучше? – спросила она, язвительностью не уступая брату.

– Nessun problema[71], – резко ответил Эцио.

Чувствуя назревающую ссору, Мария встала из-за стола и подошла к ним.

– Эцио, – обратилась она к сыну. – Люди Борджиа портят немало крови нашим куртизанкам. Девочки стараются не обострять ситуацию, но им трудно избежать подозрения. Ты бы мог кое-чему их научить…

– Хорошо, я буду иметь это в виду. Но прежде мне надо поближе с ними познакомиться. Что-нибудь еще? – спросил он, снова поворачиваясь к сестре.

– Нет.

Возникла пауза.

– Эцио, – произнесла Клаудия.

– Что?

– Нет, ничего.

Эцио собрался уходить, но не смог уйти, не спросив:

– Вы нашли Катерину?

– Ищем, – холодно ответила Клаудия.

– Рад слышать. Когда узнаете о ее точном местонахождении, сразу же известите меня. Я по-прежнему живу на острове Тиберина.

Из большой гостиной до них донеслись музыка и взрывы смеха.

– Стадо у вас обширное. Из кого-нибудь да выдоите эти сведения.

После этих слов он ушел, не простившись.

На улице ему стало стыдно за свое поведение. Чувствовалось, сестра и мать стараются изо всех сил. Но удержится ли Клаудия на этом скользком поприще?

Эцио передернуло. Он не знал, сумеет ли в случае чего защитить своих близких. Это и было основной причиной гнева. Ассасин не представлял своей жизни без матери и сестры. Страх за их безопасность делал уязвимым его самого.

Наконец у Эцио состоялась долгожданная встреча с Макиавелли. Это произошло вскоре после стычки с Клаудией в «Цветущей розе». Поначалу Аудиторе держался замкнуто. Он не любил, когда члены братства исчезали, не поставив его в известность. Но в глубине души Эцио понимал: для Никколо он должен сделать исключение. Само по себе братство было сообществом свободомыслящих и свободолюбивых людей, действующих сообща не по принуждению, а на основе общности взглядов и интересов. Члены братства не были солдатами Эцио, и он не имел ни малейшего права контролировать любого из них.

Макиавелли сторонился дружеских объятий. Ограничились крепким рукопожатием.

– Нам надо поговорить, – решительным тоном начал Эцио.

– Обязательно. – Никколо смотрел ему в глаза. – Итак, тебе известно о моем обмене сведениями с Пантасилеей.

– Да.

– Отлично. В мизинце этой женщины больше понимания важности стратегии, чем во всем внушительном теле ее мужа. Я ни в коем случае не хочу умалить достоинства Бартоломео на поле сражения. – Макиавелли помолчал. – Благодаря одному из моих связных я сумел добыть сведения исключительной важности. Теперь нам известны имена девяти главных тамплиерских пособников, которых Чезаре взял к себе на службу Их задача – держать Рим в постоянном страхе.

– Скажи, как мне их найти.

Никколо задумался.

– Предлагаю побродить по разным частям города и поискать там признаки беспокойства, запугивания, угроз. Поговорить с людьми. Возможно, так ты выйдешь на тех, кто укажет тебе точное направление.

– Эти сведения ты получил от чиновника из канцелярии Борджиа? – спросил Эцио.

– Да, – неохотно признался Макиавелли. – Откуда ты знаешь?

Эцио вспомнилась встреча на рыночной площади – был ли это первый контакт Никколо со связным?

– Да просто ткнул пальцем в небо, – сказал Эцио. – Спасибо за сведения.

– Кстати, Клаудиа, Бартоломео и Ла Вольпе ждут тебя внутри, – сказал Макиавелли. – Как-то подозрительно точно ты ткнул пальцем в небо…

– Интуиция, дорогой Никколо. Только и всего.

Эцио вошел внутрь.

– Интуиция? – недоверчиво пробормотал Макиавелли, входя следом в помещение, служившее тайным святилищем. Все, кто там был, при появлении Эцио встали. Их лица были предельно серьезны.

– Добрый вечер, – поздоровался Эцио и сразу же перешел к делу: – Кому что удалось узнать?

Первым заговорил Бартоломео:

– Мы узнали, что этот bastardo[72]Чезаре сейчас находится в Кастель Сант-Анджело вместе с папой.

– Мои шпионы выяснили, – подхватил Ла Вольпе, – что Яблоко действительно кому-то передали для тайного изучения. Сейчас мы устанавливаем, кому именно.

– А что, трудно догадаться?

– Догадок нам мало. Мы должны знать наверняка.

– У меня есть новости насчет Катерины Сфорца, – сказала Клаудия. – На следующей неделе, в четверг, когда начнет темнеть, ее перевезут в тюрьму Кастель Сант-Анджело.

У Эцио замерло сердце на словах сестры, но все новости были одинаково хороши.