кругу, колесо стремительно проносится мимо платформы для посадки и выхода, поскольку я купил пять мест на аттракционе. Я наблюдаю за людьми и вижу внизу детей, которые неистово машут руками. Я поднимаю руку и улыбаюсь им.

— Думаю, у нас все в порядке, — говорю я ей.

— Я тебя поцеловала.

Я поднимаю бровь.

— Да, красавица.

— Я… я поцеловала тебя. Я просто… поцеловала тебя.

— Бренна…

Она откидывается на спинку кресла, ее глаза смотрят прямо перед собой.

— Я не знаю, что сказать.

— Это первый раз, когда кто-то так реагирует, — признаюсь я.

— Я не уверен, должен ли я быть польщен тем, что мой поцелуй оставил тебя в замешательстве, или обеспокоен.

— Это был хороший поцелуй, — признает она.

— Да, был.

— Я просто в шоке от того, что сделала это.

Я наклоняюсь ближе, чтобы она почувствовала честность в моих словах.

— Мне понравилось, и я бы очень хотел поцеловать тебя снова.

Черт, я бы хотел целовать ее везде. Я хотел бы сделать гораздо больше, чем это. Может быть, я смогу выкинуть это из головы. Она занимает так много моих мыслей, что становится жарко, но реальность намного лучше.

Бренна проводит руками по лицу.

— Ты мне нравишься, Джейкоб. Ты мне нравишься, и это пугает меня, потому что мне уже очень давно не нравился никто, кроме моего мужа. Прошло более тринадцати лет с тех пор, как я целовала другого мужчину. Дело в том, что мне тоже понравилось целовать тебя…

— Не говори больше ничего, — останавливаю я ее. — Тебе незачем. Я понимаю.

Она не из тех девушек, которые вступают в какие-то странные отношения или что это там у них. Я знал это, но все равно был чертовым идиотом. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой или извинялась.

— Просто знай, что мне это понравилось.

— Но я должна кое-что сказать. Мне тоже понравилось, и ты не представляешь, как сильно я хочу повторить это. Но что это значит?

— Я не совсем понимаю, о чем ты спрашиваешь.

— Я имею в виду, мы станем кем? Приятелями по поцелуям? Мы перепихнемся, а потом просто притворимся, что ничего не было? Я не уверена, что смогу стать такой девушкой. У меня двое детей, один из которых обожает тебя, а другая — молодая девушка, которая слишком много видит. Как я объясню своим детям, что мы собираемся делать, если я сама этого не понимаю?

И вот о чем говорил Коннор.

— Я ни о чем не прошу.

Она поворачивается ко мне и берет мои руки в свои.

— Я знаю, что это не так. Дело во мне. То, чем я зарабатываю на жизнь, заставляет меня смотреть на все со стороны. Я анализирую и переоцениваю, а потом накручиваю себя до бесконечности. Но я задаюсь вопросом. Что бы это могло быть?

Как бы мне ни хотелось сказать ей то, что, как я знаю, заставит ее согласиться, я не стану этого делать. Я никогда не стану мужчиной, который использует женщин, чтобы получить то, что хочет.

— Я не могу остаться здесь, Бренна. Поэтому, что бы мы ни делали, у всего будет своя дата окончания.

Она пытается улыбнуться, но улыбка не достигает ее глаз.

— Я так и поняла.

— Я никогда не буду тебе лгать. Я не буду заставлять тебя думать, что есть что-то еще, если этого нет. Я хочу тебя. Я никогда так не хотел другую женщину. Ты занимаешь все мои мысли, но я не могу обещать тебе большего, чем то, что мы разделим, пока я живу здесь.

— И я это ценю. Мне просто нужно подумать об этом. Я не знаю, смогу ли я сделать… это.

— Я понимаю, но это все, что я могу предложить.

Мы с Бренной откидываемся назад, делая еще один круг.

После еще нескольких поворотов она тихо говорит.

— Каждый раз, когда я буду смотреть на колесо обозрения, я всегда буду вспоминать эту ночь и тебя.

— Это уже кое-что. Я бы хотел, чтобы это было нечто большим.

Она берет мою руку и сжимает.

— Не говори так, Джейкоб. Это все, что у нас есть.

Глава семнадцатая

Бренна

Я переворачиваюсь в сотый раз. Я не могу заснуть. Я не могу перестать думать о Джейкобе. Я чувствую его, ощущаю мятный вкус его губ и глубокий земляной аромат его одеколона. Это слишком много. Мне слишком жарко. Я сажусь, сбрасываю одеяло с ног и вздыхаю.

— Что же мне делать?

Моя жизнь — это череда серьезных решений. Я никогда не была молодой и беззаботной. Ночь, когда я встретила Люка, изменила траекторию моего пути. Я ни о чем не жалею, но что, если бы все могло быть немного иначе? Я могла бы дать себе шанс насладиться чем-то, что не должно определять мою жизнь. Свидания с Джейкобом, или как бы мы это ни называли, не дадут мне возможности пустить корни, но на какое-то время позволят взмахнуть крыльями. Я смотрю на часы и вижу, что уже пять утра. У меня нет шансов снова заснуть, поэтому я решаю прогуляться. Дети ночуют у свекров и вернутся домой позже, а значит, в доме слишком тихо. Сейчас начало лета, и я давно не встречала рассвет. Девни сказала, что на заднем дворе есть место, откуда открывается лучший вид на гору в Шугарлоуф. Я могу пойти и посмотреть на это место, вместо того чтобы сидеть здесь и предаваться размышлениям. Убедившись, что мой свитер плотно обмотан вокруг меня, я беру одеяло и отправляюсь в путь. Пока я иду, небо начинает светлеть, и я просто дышу. Мои мысли блуждают, пока я иду к ручью, который, по словам Девни, протекает через участок. За все время, что мы здесь живем, я только дважды ходила в ту сторону. Наверное, это не самая умная идея — делать это, когда никого нет дома, чтобы никто не заметил, если я не вернусь, но сейчас уже слишком поздно. Каждый шаг заставляет меня вспоминать еще один момент прошлой ночи. Я поцеловала Джейкоба. Я не колебалась, я просто наклонилась и сделала это. Это был мой первый, первый поцелуй за тринадцать лет.

«Я хочу тебя. Я никогда так не хотел другую женщину. Ты занимаешь все мои мысли, но я не могу обещать тебе большего, чем то, что мы разделим, пока я живу здесь».

Он хочет меня. Он хочет меня, а я хочу его, и мы оба взрослые одинокие люди. Я