никогда так не боялся, как сегодня. Сейчас мне было по-настоящему страшно, что отец не дождется меня. Что меня не будет рядом, когда я так нужен.

Две светлые головки спрятались за дверьми, которые прикрыли бесшумно. Видимо поняли, что бросать я их не собираюсь, скандала не будет, и лучше не мешаться под ногами. Какие они понимающие, все в свою маму. Больше я не стал тянуть, прошел к столу, достал ноут и погрузился в изучение вариантов вылета. А Софи молча пошла в нашу спальню, собирать мои вещи. А ведь я всего пару дней, как переехал сюда из гостиницы. Вариантов было немного, один вылет был через три часа, второй — через пять. Выбор стал очевиден. После оплаты я стал ходить по квартире и собирать все необходимые вещи, которые могли понадобятся мне на несколько дней, или на неделю, а может на несколько. Я не мог даже представить, сколько меня не будет тут. Сколько Софи придется ждать, пока я приеду обратно. А ведь скоро новый год…

Софи вышла из спальни с моей сумкой в руках, которая практически порвалась от количества вещей в ней. Это выглядело так смешно, что я не смог сдержать смех. Возможно даже истеричный (со стороны было виднее). Девушка с недоумением и тревогой смотрела на меня.

— Что-то не так? — Золотые глаза смотрели в самую душу. В два больших шага я оказался рядом с девушкой и заключил ее в объятия.

— Все хорошо, — шептал, целуя светлый висок. — Просто я еду домой. Мне там не нужно столько вещей.

Софи расслабилась и даже хихикнула. Легко и тихо.

— Точно, ты же летишь домой, — шепот пробирал до костей. Хотелось взять ее вот так в охапку и полететь вместе. Но не время, не сейчас. — Тогда я пойду, уберу лишнее.

— Да, пусть хоть что-то останется у тебя, пока я не вернусь. А заодно я все остальное уложу в сумку. А то я не оплачивал багаж.

Взмахнул рукой в сторону стола, где была куча вещей, которые собирал я. Теперь мы вместе смеялись, тихонько, будто боясь спугнуть кого-то или что-то. Но скорее всего, чтоб не накликать беду пострашнее. Через пару минут мы продолжили то, что делали.

Такси приехало за мной, когда до вылета самолета оставалось два с половиной часа. Я уже стоял на пороге в пальто и с сумкой в руках. А Софи, стоявшая напротив, обнимала на прощание. Из своих комнат вышли и Мира с Радой. Обе были грустными, Мира даже плакала, тихо утирая мокрые дорожки слез.

— Ты же приедешь? — Рада смотрела прямо и сосредоточено. Они не хотели, чтоб я уезжал… Это осознание заставило улыбнуться легкой и грустной улыбкой.

— Конечно приеду, — я подошел ближе к ним, поставил сумку на пол и обнял девчонок. Они, как котята, прижались сильнее. Мира всхлипнула. — Просто я еще не знаю, сколько времени мне понадобится. Поэтому очень прошу присмотреть за вашей мамой, хорошо?

Обе согласно кивнули.

— Если что, звоните. Не только, когда нужна помощь, вообще, если захотите поговорить, ладно?

Опять кивок.

— Я постараюсь приехать до нового года и привезти подарки, как и обещал, — Софи с недоумением посмотрела на меня. Я кивнул, будто говоря: "Да, я помню, что на подарки девочкам скидываемся вместе, но я хочу еще что-нибудь подарить". Детские руки еще чуть крепче сжали в объятиях, и девочки отступили.

— Все, мне пора, такси ждет у подъезда, — еще раз обнял Софи, поцеловал в висок. — Я постараюсь вернуться как можно скорее.

— Не нужно, главное, чтоб дома все было хорошо. А мы подождем, — в золотых глазах была уверенность в произнесенных словах. Значит подождут. И не обидятся. Это теплотой пришлось по сердцу. Махнул рукой на прощание, взялся за ручки сумки и вышел за дверь.

Глава 27. Софи

С момента отъезда Германа прошла неделя. Я и не знала, насколько мы стали близки, пока нас не разделило расстояние. Уже на второй-третий день я начала скучать. Он звонил каждый день, курьер привозил от него цветы, были постоянные переписки. Но наступал вечер, я ложилась в кровать, и тогда накатывала тоска. Я была одна. Опять.

Я постаралась забыться в работе, но вот у меня уже закончились административные задачи, а клиентов не так много, как хотелось бы. И все же я нашла дело, в которое я уходила с удовольствием. Это мои девочки. Когда выдавалось достаточно свободного времени, я ходила на репетиции Миры, слушала ее выступления. Или приходила в студию Рады (в ее комнату, если она не в художке), и мы вместе писали картины. Тогда-то я и поняла, что талант у старшей дочери точно не от меня.

— Мам! Это что у тебя такое? — Радиона уже открыто смеялась, смотря на мою "картину".

Я тоже всмотрелась в свой холст. Рандомные пятна зеленого и синего, и даже издалека полноценная картина не складывалась. М-да, в моем случае "художник" от слова "худо".

— Радочка, я понятия не имею, что это такое, — мы переглянулись и захихикали. — Ты же у нас талант, может ты как-то правильно сможешь страктовать?

Дочь посмотрела на мою мазню еще более внимательно. Повернула голову в одну сторону, в другую, прищурилась и выдала:

— Так, если ты сделаешь цвет более плотно друг к другу, добавишь еще несколько оттенков и цветов, то получится прекрасный цветочный луг, — и она обернулась ко мне. На ее лице была задумчивость.

— Отлично, тогда продолжаем.

На седьмой день к нам приехала Афина. Мы с Радой как раз пошли пить чай, пока сохнут картины, а тут звонок в дверь. Я как была в домашнем кастюме, запачканом краской, с пучком на голове и разноцветными пальцами от краски, так и пошла открывать.

— Привет, привет! — Моя подруженька просто светилась счастьем. Она сегодня (как и всегда) выглядела просто ослепительно. Черные брюки палаццо и объемный синий свитер очень ей шли. Куртка девушки была в ее руках, а шарф висел на шее. — Да я смотрю, вы все в творчестве.

Смех Афины прокатился по моей квартире.

— Привет, а ты какими судьбами? —