— Брат сказал, что ты скучаешь, вот я и решила освободить пару часов и сбежать к тебе, — девушка сняла сапоги и направилась на кухню. — Соф, у тебя есть что покушать?

— Да, мы с Радой как раз хотели попить чай, ты с нами? Стоп, сбежала? А с кем малые? — Я прошла вслед за ней.

— Привет, Рада, — Фина потрепала мою старшую дочь по голове. — А где сестричка? Вообще-то у моих детишек есть отец. У него сегодня как раз выдался выходной.

Подруга ухмыльнулась и уселась на стул. А я прошла к холодильнику и заглянула во внутрь.

— Понятно. Могу предложить бутерброды, торт, есть паста "Карбонара". Что будешь? — Повернулась к девочкам.

— Буду все, — Фина улыбнулась.

— А я хочу торт, — ответила вслед Афине Рада. — Мира в вокальной студии, приедет только вечером. У нее какой-то конкурс должен пройти через неделю. Вот она и готовится.

— Понятно, а ты? Когда следующая выставка?

— Похоже, у нас с Радой скоро будет совместная выставка, — смешок сам вырвался, вспомнилась моя мазня. — За эту неделю я написала картин пять.

— Ооо, тогда жду в подарок на Новый год твое произведение, — Фина не была бы собой, если бы не сказала этого.

Разговоры на некоторое время прервались. Нужно было поесть. А когда с едой было покончено, а Рада отправилась обратно за мольберт, Афина начала настоящие, взрослые, разговоры.

— Как идут дела с отшиванием Вади? — Подруга спряталась за чашкой с чаем.

— М-м-м, — я спряталась за руками. — Можно я не буду отвечать?

— Я знаю про ваше пари, — решила добить она, я неверяще вскинула голову. — Да-да, я разговаривала с Вадимом.

— И что он говорит? У него получилось отделаться от мысли, добиваться меня?

— Он сходил на одно свидание, но оно прошло не очень удачно. Она его отшила на десятой минуте, — подруга виновато улыбнулась, будто это она сорвала им свидание.

— Никто и не говорил, что будет легко. Но надо отдать ему должное, Вадя за это время ни разу мне не позвонил и не написал. Он держит слово, — я отпила чай из чашки. — Надеюсь, он и правда старается, а не сорвал свидание нарочно.

— На сколько я знаю, нет, — Фина посмотрела на меня. — Он правда старается.

— Ладно, будем надеяться, что у него все получится.

Мы немного помолчали, каждая думая о своем.

— Ну, а как у вас дела с моим братом? Сильно тяжело терпеть расстояние? — Подруга вновь улыбнулась, так тепло и нежно. Как и всегда, когда речь заходила о Германе. Мы все знали о их связи близнецов.

— Честно? Я по нему очень скучаю… Хоть собирайся и едь за ним, — мы с Афиной резко переглянулись.

— А что? Идея перспективная. До Нового года чуть больше недели, — подруга даже со стула встала и начала ходить по гостинной. — Но сможешь ли ты? Хватит ли духа?

Она посмотрела на меня.

— Это же такой шанс, ты сможешь познакомиться с его родителями. А потом вместе вернетесь домой и отпразднуете Новый год.

— Да, это идея. Есть один нюанс, точно ли Герман не будет против? Вдруг он не хочет, чтоб знакомство состоялось так? — Я нервно теребила край футболки.

— Так ты же не у них остановишься. Я дам тебе адрес квартиры Гера, на крайний случай, можешь снять номер в отеле.

Вот так, на коленке, мы придумали шикарный план. Я поеду в отпуск к любимому мужчине (которому я до сих пор не сказала, что люблю его. Зато смогу это сделать в крутой атмосфере), дети отдохнут со своим отцом (об этом я договорилась в тот же вечер), и все будут счастливы. Осталось подождать совсем немного и не спалиться перед парнем.

Глава 28. Герман

С моего отъезда в Москву прошла неделя. Отец шел на поправку, но его еще не отпускали домой, и до Нового года не отпустят (по крайней мере, так сказали врачи). Мама все еще оставалась у его постели, с небольшими перерывами на душ и сон. Так тяжело было видеть родных в таком состоянии, подавленных, тревожных. Так непривычно видеть мою всегда жизнерадостную маму все время в слезах. А отца прикованным к постели и приходящего в сознание совсем на небольшие промежутки времени.

Когда я появился на пороге палаты, уставший, только с самолета, увидел отца без сознания. Он был серым, помятым, с тенями под глазами. Выглядел хуже мертвеца. Я медленно вошел в палату и встал подле матери. Она держала за руку мужа и тихо всхлипывала. Ком встал в горле, стало тяжело дышать.

— Сыночек, ты приехал, — тихий мамин шепот вывел меня из оцепенения, присел перед ней и взял за свободную руку. Видимо она только сейчас заметила мое присутствие.

— Да, мам, я вернулся, — с трудом узнал собственный голос, хриплый, низкий, как у прокуренного соседа. — Что говорят врачи?

— Ему лучше, — мать опять посмотрела на отца. — Но он все никак не приходит в сознание.

— Ничего-ничего, с ним все будет хорошо. Это же Михаил Сергеевич Гоцман. Железный человек своего времени. Он самый сильный человек, которого я знаю.

А у самого руки тряслись, и сердце сжималось в страхе за него.

Когда мама поняла, что я точно не исчезну, что я не плод ее воображения, смогла отпустить мою руку. А у меня появилась возможность дойти до кабинета врача, где мне подробнее объяснили: стресс на работе плюс возраст, плюс интенсивная работа без нормального сна. Итог: инфаркт с осложнением в виде комы (это если на человеческий язык перевести).

— Герман Михайлович, если Ваш отец очнется в ближайшие двое суток, то это отличный прогноз на выздоровление, — врачом оказался пожилой мужчина с, практически, полностью седыми волосами. Лицо было испещрено морщинами, но глаза остались все такими же цепкими, как и в молодости (лично не видел, но уверен, что так и было). Из-за массивного деревянного стола, нижней части тела было не видно, только белый