— Мы почти на месте. — Он постучал тростью в стенку экипажа и крикнул вознице: — Остановишься так, чтобы карету не было видно с другой стороны улицы!

Изабель с любопытством смотрела в окно, но вскоре ей пришлось признать, что она совсем не знала эту часть города. Дома здесь были маленькие и ветхие, и кое-где на ступеньках лестниц сидели люди в поношенной одежде. Она услышала доносившийся откуда-то плач ребенка. А затем увидела тощую бездомную собаку, рывшуюся в отбросах, — очевидно, здесь остатки пищи выбрасывали прямо на улицу. И, конечно же, в этом районе Лондона благовоспитанной леди было не место. Да она никогда бы и не отважилась здесь появиться.

Тут карета наконец остановилась, и Изабель стала разглядывать дом, в котором, очевидно, и скрывался Данте Блэк. Дом был двухэтажный, такой же ветхий, как и все остальные. Причем на некоторых окнах отсутствовали ставни. Неухоженный садик вокруг дома душили сорняки, а молоток на покосившейся двери висел криво. «Но как же здесь мог оказаться такой обеспеченный и влиятельный аукционист, как Данте Блэк? — спрашивала себя Изабель. — Что ему здесь делать?»

Ответ пришел сам собой. Конечно же, он скрывался тут от Маркуса Хоксли. Да-да, он ужасно боялся его, потому и забился в эту лачугу, — видимо, полагал, что здесь Маркус его не отыщет.

— О чем ты думаешь? — спросил брата Роман.

— Думаю о том, что сказать Данте. Сказать, что мы подозреваем Гэвинпорта? Сказать, что мы догадываемся о его преступной связи с маркизом?

Роман пожал плечами:

— Не уверен, что надо говорить про маркиза Гэвинпорта. Разумеется, у него есть средства нанять преступников, похитивших картину Гейнсборо. Но маловероятно, что Данте Блэк признается в том, что выполнял заказ Гэвинпорта. Это означало бы конец карьеры Данте.

— В таком случае нам придется заставить его заговорить. Верно?

Роман едва заметно кивнул:

— Да, пожалуй. Только я пойду с тобой, Маркус.

— А как вы собираетесь проникнуть внутрь? — спросила Изабель.

— Можно взломать дверь, — ответил Роман.

Но Маркус тут же покачал головой:

— Нет-нет, тогда Данте успеет сбежать через черный ход. К счастью, я захватил с собой набор отмычек.

Роман усмехнулся и пробормотал:

— Отмычки — это подарок твоего клиента, специалиста по замкам?

Маркус негромко рассмеялся:

— Да, конечно. Иногда вместо денег я получаю от своих клиентов небольшие подарки, а также полезные навыки. — Он взглянул на Изабель: — Дорогая, оставайтесь в карете. Мы скоро вернемся.

— Но я хочу пойти с вами.

— Нет! — в один голос заявили братья.

— Поверьте, я смогу вам помочь, — настаивала Изабель.

Маркус пристально посмотрел на нее и отчетливо проговорил:

— Я согласился на то, чтобы вы поехали с нами, при одном условии: вы должны находиться в карете. Ясно?

− Но я…

— Нет, Изабель!

Заглянув в глаза Маркуса, она поняла, что спорить бесполезно. К тому же он был прав: перед тем как отправиться сюда, братья взяли с нее слово, что она будет находиться в карете.

Выпрыгнув из экипажа, Роман с Маркусом быстро зашагали к ветхому дому, в котором укрывался аукционист. Глядя из окна кареты, Изабель заметила, как Маркус открыл отмычкой замок. В следующую секунду братья проникли в дом, и дверь за ними закрылась.

Изабель не сводила глаз с двери, ожидая их возвращения, но время тянулось ужасно медленно.

Что они собираются предпринять? Нашли ли Данте Блэка? Допрашивают ли его сейчас? Признался ли Данте в причастности лорда Гэвинпорта к этому делу?

Изабель то и дело хваталась за серебряную ручку на дверце кареты, ей очень хотелось выскочить из экипажа, перебежать через улицу и… Она не знала, что потом будет делать, но сейчас это не имело значения. Она не могла больше ждать, не могла томиться в карете…

Прошло еще несколько минут, и Изабель, в очередной раз потянувшись к ручке на дверце кареты, вполголоса пробормотала:

— К черту ожидание…

В следующее мгновение, уже взявшись за серебряную ручку, она замерла в нерешительности, вспомнив о вознице. Вне всякого сомнения, слуге Ардмора были даны строгие указания, так что он едва ли выпустит ее из кареты.

«Но что же делать? Что предпринять?» — спрашивала себя Изабель.

Внезапно за окном кареты послышались шаги, а затем раздался пронзительный женский смех. Выглянув в окно, Изабель увидела двух женщин, подававших кучеру какие-то знаки. Их яркие и безвкусные наряды и столь же безвкусно размалеванные лица свидетельствовали о том, что это были уличные женщины, отправившиеся на свой промысел.

— Что за удивительная карета, сэр! − прокричала одна из них. — А почему бы нам не забраться в нее?! Не могли бы мы составить вам компанию?

Кучер оглушительно расхохотался, потом ответил:

— Я на службе, леди.

— Мы тоже! — со смехом закричала женщина в ярко-желтом платье.

— А как насчет того, чтобы мне ненадолго спуститься с козел? — осведомился кучер.

Послышался скрип рессор — это означало, что кучер спрыгнул на землю. Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Изабель открыла дверцу и выскользнула из экипажа. Перебежав дорогу, остановилась перед дверью дома, где скрывался Данте. Отдышавшись, прижалась ухом к двери. Тишина.

Собравшись с духом, Изабель осторожно приоткрыла дверь и снова прислушалась. Все та же тишина. Открыв дверь пошире, она вошла в холл и осмотрелась. Грязные коричневые обои покорежились и во многих местах отклеились от стен. А на лестнице, ведущей на второй этаж, лежала пыльная ковровая дорожка, местами протертая до дыр, так что видны были дощатые ступени. Изабель заглянула в крохотную гостиную, но там никого не оказалось. А узкий коридор вел в другие комнаты первого этажа.

Пройдя на цыпочках по коридору, Изабель услышала мужские голоса и остановилась в нерешительности.

А потом вдруг раздался крик, сменившийся шарканьем ног и громким стоном.

Изабель замерла и похолодела. Что же там происходит? Может быть, там… убивают кого-то? Немного помедлив, она осторожно, на цыпочках, двинулась вперед. Внезапно ее рукав зацепился за отклеившиеся обои, и в воздух, поднялось облако пыли и штукатурки. Изабель зажала пальцами нос и с трудом подавила желание чихнуть.

Добравшись до подножия лестницы, Изабель уже собралась миновать ее, но тут вдруг краем глаза заметила какую-то тень. Она повернула голову, и едва не вскрикнула от изумления, На лестничной площадке стоял высоченный и чудовищно худой человек с длинными черными волосами. Несколько мгновений он смотрел на нее с ухмылкой, потом вдруг вскинул руку с пистолетом.