какое-то мгновение мне показалось, что даже окружавшая его зеленая аура вспыхнула ярче. — Согласен, не совсем впустую, но все равно нужно ускоряться. Итак, вот мое предложение. Работать будем тремя группами. Никита и Настя — это группа номер один, группа номер два — это я, Макс и Ольга, ну и третьей группой будет упертый как баран Константин, который любит ходить один, — Паровоз в ответ на это лишь кивнул, мол, да, люблю ходить один и буду ходить один.

— А почему мы вдвоем с Настей? — спросил Никита. — Не то, чтобы мне было страшно, но все-таки.

— Потому, что вы останетесь на хозяйстве, — категорично ответил ему Толик и, предвосхищая возможные возражения со стороны Чернова, поднял руку и добавил. — Только не спорь пожалуйста, кто-то однозначно должен остаться на базе. Собак мы уже видели, а здесь могут оказаться не только собаки, но и еще какая-нибудь хищная живность. Лично я, по приходу назад, не хочу увидеть наше растасканное барахло по всей округе и испорченную еду. Поверь моему опыту, дикие животные способны проникать в подобные домишки самым непостижимым образом, а значит кто-то должен остаться и охранять наше имущество. Это вопрос нашего выживания, если хочешь.

— Допустим, — не сдавался мой друг. — Но почему именно мы с Настей? Пусть Макс с Ольгой останутся.

Тут уже пришел мой черед возмущаться, так как сидеть в этом доме мне уже порядком надоело и хотелось как-то размяться. Прогулка на свежем воздухе вполне для этого годится.

— Никита, так нечестно, — возразил я. — Имей совесть! Ты уже сегодня бродил по этому поселку, так что будет справедливо если теперь мы поменяемся местами.

Чернов нахмурил брови и скорчил недовольную гримасу, вариант остаться здесь в качестве охраны ему явно не очень нравился. Но, к моему удивлению, упорствовать он не стал, видимо видел какую-то логику в моих словах.

— Пусть идут, Никита, — махнула рукой Касаткина. — Чего ты? Завтра мы пойдем, не вижу поводов чтобы нервничать или ты боишься здесь оставаться?

— Да нет, почему боюсь? Пусть идут, конечно. Просто скучно сидеть на одном месте. К тому же мне тоже интересно полазить по окрестностям.

— Завтра полазишь, — заверила его Настя. — А сегодня поможешь мне обед готовить.

— Вот это правильно! — оживился Паровоз и на его лице появилась широкая улыбка. — Без обеда в нашем деле никак нельзя.

— Если возражений больше нет, то предлагаю считать вопрос закрытым, — сказал Толик, внимательно посмотрел на нас в ожидании возможных комментариев, но их не последовало и тогда он продолжил. — Теперь предлагаю распределить маршруты и вообще определиться со стратегией работы на ближайшие дни. Начать предлагаю со зданий, который находятся в непосредственной близости от монастыря. По нашему опыту, как правило, далеко скрытые хода не уходят, хотя бывает и наоборот, но в любом случае начать стоит с близлежащих. С учетом того, что в нашей группе будет больше народа, думаю работать мы будем быстрее, чем одинокий Паровоз, поэтому мы возьмем себе южную и западную часть территории, — Толик обвел маркером на карте несколько объектов. — Костя пойдет на восточную сторону, ну а северную часть, если понадобится, будем осматривать в самом конце. Строений там никаких нет, так что не думаю, что стоит оттуда начинать. Вкратце план такой, если кому есть, что сказать — говорите, только кратко и по сути, чтобы не терять времени.

— А что тут тары-бары разводить? Мне кажется, что в нашем случае нет никакой разницы, куда именно идти, — сказал Костя и почесал свою лысую голову. — Все равно не знаем где именно может находиться этот подземный ход.

— Если он вообще существует, — сказал Никита.

— И то верно, — согласился я. — Так и до обеда просидим, пока все не обсудим. Начнем, а там видно будет.

— Это общая точка зрения? — уточнил Валет, выдержал паузу и продолжил. — Окей, в таком случае согласовываем общие моменты. Во-первых, не забываем держать связь — каждый час или чаще, если есть, что сказать кто-то из группы докладывает ситуацию всем остальным, первый выход на связь в одиннадцать. Во-вторых, работаем до половины второго, затем короткий перерыв на обед и обмен информацией. Если кто-то задерживается — прошу сообщить об этом всем остальным, чтобы мы не теряли время на поиски. Вопросы? Предложения по существу? — вопросов и предложений по существу не поступило. — Тогда за работу.

После этих слов никто особо задерживаться на стал и вскоре две группы покинули наше временное пристанище.

К сожалению, за время нашего завтрака утренний туман никуда не делся. В этих местах он вообще был каким-то необычным — густой, клубящийся и белый, как молоко. До этого момента мне подобное зрелище видеть не доводилось. Хуже всего дело обстояло в видимости, потому как сквозь него просто невозможно было хоть что-то рассмотреть на расстоянии дальше двадцати шагов.

Первым шел Валет, за ним Ольга, ну а я прикрывал их сзади. Вокруг была полная тишина, даже птиц и тех не было слышно. При всем этом я не чувствовал какой-либо особой тревоги — так, разве что небольшое беспокойство и не более того. Ну, а чего волноваться в самом-то деле? Кто, кроме таких придурков как мы, может здесь оказаться? Во всяком случае, во время утренней разведки ребята никого не нашли. Ну, кроме собак, разумеется. Но это проблемы решаемые и для их решения у меня и Ольги есть пистолеты, а у Толика «Сайга» — справимся как-нибудь и не такое проходили.

Я, конечно, не хочу жути наводить, но по правде говоря, хорошего настроения окружающие виды не добавляли, а скорее наоборот, наводили чувство какой-то грустной безнадеги. Со мной так всегда происходило, когда приходилось видеть заброшенные дома или поселки. Все какое-то мрачное, грязное, древнее и тоскливое, по-другому не скажешь. Одним словом — безнадега.

Вот и сейчас, подходя к нужному нам дому, я наблюдал, как из тумана на нас выплывает древний, почти завалившийся забор и настроение начало портиться. После забора пришел черед и самого дома, который пребывал в таком же жалком состоянии.

— С этого момента внимательно смотрите под ноги и идите очень осторожно, — предупредил нас Толик.

— Да я и без предупреждений сама осторожность, — шепотом ответила ему Ольга. — У меня такое ощущение, что в этом тумане кто-то живет.

Я