В этот момент вернулся клерк и положил какие-то бумаги на стол перед своим боссом. Последний просмотрел их, выбрал одну и протянул ее Бернли.

– Это письмо, полученное нами утром тридцатого марта с вложением купюр на сумму в одну тысячу пятьсот франков. На конверт была наклеена английская почтовая марка.

Письмо оказалось написанным от руки на одной стороне листа бумаги. Выглядело оно так:

Лондон, WC,

р-н Тоттенхэм-Корт-роуд,

Уэст-Джабб-стрит, дом 141.

29 марта 1912 г.

В фирму «Дюпьер и Си»,

Париж, Гренель,

рю Прованс (близ рю де ла Конвенсьон).

Господа!

Я крайне заинтересован в приобретении скульптурной группы, расположенной слева от главного входа вашего выставочного зала на бульваре Капуцинок. Группа состоит из трех фигур: двух сидящих и одной стоящей. Вы без труда определите, что именно мне требуется, поскольку больше ничего подобного слева от витрины не находится.

Пожалуйста, отправьте скульптуру незамедлительно по вышеуказанному адресу в Лондоне.

Мне неизвестна точная цена, включая стоимость транспортировки, но я посчитал, что 1500 франков окажется достаточно. Посему я приложил к данному письму указанную сумму, и если баланс не сойдется в ту или иную сторону, внести поправки можно путем обмена корреспонденцией.

Остается добавить, что лишь необходимость срочного отъезда в Англию не позволила мне сделать заказ лично.

Искренне ваш

Леон Феликс.

Инспектор Бернли тщательно изучил письмо.

– Смею надеяться, вы позволите нам на некоторое время забрать это у вас? – спросил он.

– Конечно.

– А еще, если я все верно понял, деньги пришли в виде обычных купюр, выпущенных государственным банком, а их источник невозможно определить в отличие от, скажем, чека или другого подобного платежного документа?

– Именно так.

– Ну что же, в таком случае, мсье Тевене, прошу извинить за еще одно вмешательство в ваш рассказ.

– Мне немногое осталось добавить. Скульптура была упакована и отправлена в день получения письма. Кстати, общая стоимость вместе с транспортировкой составила ровно одну тысячу четыреста франков, а потому лишние сто франков стали дополнительным приложением к грузу. Нам показалось, что подобный способ отправки столь небольшой денежной суммы вполне безопасен, поскольку бочку вместе с содержимым мы застраховали.

– Бочку? Вы отправляете свою продукцию именно в бочках?

– Да. Для нас специально изготавливают их в двух размерах, тяжелые и крайне прочные, именно для пересылки столь ценных предметов. Это стало нашим собственным изобретением, чем мы даже отчасти гордимся. Такой способ проще и гораздо надежнее, чем перевозка в обычных ящиках.

– В повозке, оставленной на улице, мы привезли бочку. Если нам позволят заехать во внутренний двор, быть может, вы согласитесь осмотреть ее и определить ваша ли она и не та ли это бочка, которую вы отправили Феликсу?

– Прошу прощения, но так уж случилось, что груз отправляли непосредственно из демонстрационного зала на бульваре Капуцинок. Если вы располагаете временем, чтобы доставить бочку туда, я дам управляющему распоряжение оказать вам любую помощь, какая может потребоваться. Более того, я сам поеду на место вместе с вами. Мне теперь не унять некоторого беспокойства, пока дело не прояснится окончательно.

Детективы от души поблагодарили его, и пока Лефарж объяснял новую задачу кучеру, мсье Тевене вызвал такси, чтобы добраться до бульвара Капуцинок.

Выставочный зал оказался не слишком просторным, но роскошно отделанным магазином, сплошь заставленным произведениями высокой художественной ценности, и, несомненно, большой стоимости. Мсье Тевене представил гостям управляющего мсье Тома – молодого и энергичного с виду мужчину, который пригласил всех пройти в свой кабинет. Он не говорил по-английски, а потому поддерживать разговор пришлось в основном Лефаржу. Но начал сам Тевене.

– Эти джентльмены, – сказал он, – обратились к нам с запросом по поводу продажи на прошлой неделе скульптурной группы работы Ле Марешаля мистеру Феликсу из Лондона. Мне хотелось бы попросить вас, Тома, рассказать им все, что вам об этом известно.

Молодой человек ответил легким поклоном.

– С удовольствием выполню вашу просьбу.

После чего Лефарж в нескольких фразах поведал ему основные факты, связанные с делом.

– Вероятно, – добавил он, – будет лучше всего, если вы поделитесь со мной информацией, а я смогу задавать вам по ходу вопросы о том, что будет мне не понятно.

– Вы совершенно правы, мсье, хотя мой рассказ не займет много времени. – Он бегло взглянул на какие-то свои записи. – Тридцатого марта, то есть во вторник на прошлой неделе, нам позвонили из главной конторы фирмы и сообщили, что последняя скульптурная группа, выполненная Ле Марешалем и выставленная в углу нашей витрины, продана. Нам следовало сразу же отправить ее мистеру Леону Феликсу по известному вам адресу. Кроме того, поступило указание приложить к грузу конверт со ста франками в качестве компенсации переплаты, допущенной клиентом. Все это мы проделали. Скульптура и деньги, соответствующим образом упакованные, были отправлены к месту назначения. Нами соблюдался установленный порядок и хорошо отработанные ранее методы транспортировки, принятые нашей фирмой. Единственная особенность данной сделки заключалась в отсутствии расписки мистера Феликса в получении груза. Думаю, это единственный случай в моей практике, когда нас не уведомили о благополучном прибытии отправленного товара, хотя имелась дополнительная причина ожидать получения расписки, поскольку оплата была внесена авансом и наличными. Важно, однако, пояснить, что в тот же вторник нам позвонил из Лондона мистер Феликс, интересовавшийся, когда и каким образом мы отправили бочку. Я лично ответил на все его вопросы.

Молодой человек сделал паузу, и Лефарж спросил, как именно была упакована скульптурная группа.

– Ее поместили в бочку типа А, как у нас заведено.

– Мы как раз везем сюда бочку. Вскоре она прибудет. Вы сможете идентифицировать ее?

– Либо я сам, либо наш мастер.

– Что ж, мсье Тевене, не думаю, что мы сможем продвинуться дальше до появления нашей бочки. У нас как раз есть время перекусить. Надеюсь, вы с мсье Тома согласитесь составить нам приятную компанию?

Приглашение было принято, и все пообедали в одном из уютных ресторанов на бульваре. К их возвращению телега уже стояла у выставочного зала.

– Будет лучше, если мы заведем повозку во двор, – сказал Тома. – Идите вперед, а я покажу кучеру дорогу.