– Мне понадобится беседа с тремя нашими дамами, чтобы с их помощью составить самые точные описания, – сказал Лефарж.

– Конечно. Я распоряжусь, и их вызовут для встречи с вами.

Мсье Шове незамедлительно связался с нужным отделом, и уже через несколько минут к нему в кабинет вошли три уже знакомые Бернли женщины-детектива. С их помощью тексты объявлений были написаны в кратчайшие сроки. Шеф прочитал их, одобрил, после чего отдал указание продиктовать по телефону объявления в редакции основных парижских газет, чтобы они появились в печати на следующее же утро. Копии объявлений направили в несколько глянцевых журналов, посвященных модам на ювелирные изделия и предметы для украшения женских причесок, с просьбой найти для текстов место в ближайших номерах.

– Между прочим, – спохватился шеф, когда дамы удалились, – я получил ответы на наши вопросы относительно лотереи. Мсье Ле Готье сказал чистую правду. Он действительно отправил чек в уплату за билеты в названный им день, а тираж состоится только в четверг на следующей неделе. Таким образом, все указывает на то, что мы имеем дело с честным человеком, не имеющим к письму, адресованному Феликсу, никакого отношения. А теперь относительно планов на завтрашний день. Что вы можете предложить?

– Прежде всего, мсье, мы посчитали необходимым вернуться на вокзал Сен-Лазар и узнать, не получил ли начальник участка железной дороги новой информации для нас. Затем следует предпринять попытку выяснить происхождение бочки, отправленной через Руан.

– Очень хорошо. А я тем временем попробую ухватиться за другую нить, хотя она не выглядит особо перспективной. Отправлю пару своих агентов по ателье модных фотографов, вручив им копии сделанного мистером Бернли снимка. Быть может, кому-то из них жертва в свое время позировала для портрета. Конечно, предпочтительнее, чтобы этим занялись вы сами, – он вздохнул и посмотрел на Бернли, – поскольку лично видели тело. Итак, на сегодня все, насколько я понимаю? Тогда спокойной вам ночи.

– Кажется, бремя работы ненадолго снято с нас, – сказал Лефарж, как только они вышли из кабинета шефа. – Я собирался предложить развлечься в кабаре «Фоли-Бержер». Если для тебя еще не слишком поздно, разумеется. Что скажешь?

– С удовольствием приму твое приглашение, – ответил Бернли, – но только мы заглянем туда не более чем на час, ладно? Чтобы полноценно работать, мне необходимо хорошенько высыпаться.

– Будь по-твоему, – кивнул Лефарж и тут же поймал такси, доставившее двух приятелей к знаменитому на весь мир мюзик-холлу…

Утром Лефарж заехал за Бернли в отель, и они вместе отправились к своему знакомому на вокзале Сен-Лазар.

– Должен вас обрадовать, господа, – сразу же заявил тот, приглашая гостей присаживаться. – Мне удалось добыть необходимые сведения. – После чего он взял со стола какие-то бумаги. – Вот, например, расписка от приемщика с судна из Саутгемптона в получении того, что мы можем назвать бочкой номер один. Она была выдана в 19.47 по прибытии в порт груза, отправленного с этого вокзала тридцатого марта. А здесь, – он показал им почти такой же листок, – квитанция на бланке «Островного и континентального пароходства» в получении бочки номер два, так же вывезенной с моего вокзала товарным поездом первого апреля, а принятой на борт корабля только третьего числа. Кроме того, наш распорядитель на товарном дворе Сен-Лазара, куда въезд со стороны рю Кардине, уведомил меня, что разыскал рабочих, помогавших разгружать бочку номер два, когда ее привезли туда. При желании вы сможете с ними встретиться прямо сейчас.

– Не нахожу слов, чтобы выразить вам свою благодарность, мсье, – сказал Лефарж. – Ваша помощь поистине неоценима.

– Спешу заверить, что мне это доставляет исключительное удовольствие.

Обменявшись всеми возможными любезностями, они расстались. Сыщики на метро добрались до Батиньоля, а потом прошли по рю Кардине до обширной товарной станции Сен-Лазар.

Там они представились агенту-распорядителю, уже ожидавшему их. Он провел детективов длинными проходами, минуя широкий двор, где происходило непрестанное движение транспорта, к длинному ряду пакгаузов с общей площадкой для погрузки и выгрузки. Подозвав двоих рабочих в синих спецовках, он дал им указание отвечать на любые вопросы детективов, после чего извинился и ушел по своим делам.

– Как вы поняли, парни, – вступил в разговор Лефарж, – мы крайне нуждаемся в информации, а вас ожидает премия в несколько франков, если поможете нам.

Работяги выразили готовность сообщить все, что им известно.

– Вы помните, как первого числа этого месяца, то есть в четверг на прошлой неделе, разгружали бочку, предназначавшуюся для отправки мистеру Феликсу в Лондон морским путем через Руан?

– Конечно, мы помним ту бочку, – ответили двое рабочих почти в один голос.

– Но вам, должно быть, приходится разгружать сотни бочек. Почему же запомнилась именно эта?

– Если вам, мсье, довелось бы самому кантовать ту бочку, – ответил один из грузчиков, – вы бы ее тоже надолго запомнили. Она оказалась на редкость тяжелой, такие нечасто попадаются. И форма у нее была странная. Почти без выпуклости посередке.

– В котором часу ее привезли сюда?

– Где-то вскоре после шести вечера, мсье. Минут в пять или десять седьмого.

– Как вам удалось столь точно зафиксировать время?

– Видите ли, мсье, – ответил один из них с улыбкой, – в половине седьмого у нас заканчивалась смена, и мы уже поглядывали на часы.

– Можете сказать, кто именно доставил ее на товарную станцию?

На сей раз рабочие лишь пожали плечами.

– Увы, мсье, ничем не можем помочь, – снова ответил тот, что был разговорчивее. – Кучера мы бы узнали, повстречайся он нам вновь, но где живет и на кого работает, нам не известно.

– Тогда хотя бы опишите его.

– Охотно, мсье. Это был низенький, худощавый, остролицый и какой-то болезненный с виду мужчина. Волосы седые, лицо чисто выбритое.

– Что ж, попрошу вас проявить наблюдательность. Когда кучер появится снова, узнайте, кто он, и дайте знать. Вот мой адрес. Если получится, вознаграждение составит пятьдесят франков.

А пока Лефарж, заручившись обещаниями рабочих выполнить просьбу, выдал каждому по пять франков.

– Вероятно, по поводу кучера тоже придется дать объявление, – заметил Бернли, когда они возвращались в сторону Клиши.

– Лучше будет сначала связаться со штаб-квартирой, – отозвался Лефарж, – и узнать мнение шефа. Если он одобрит идею, поместим объявление уже в сегодняшних вечерних газетах.

Бернли его поддержал, и после краткой остановки на обед они позвонили в Сюрте с ближайшего общественного телефона.

– Это Лефарж? – спросила телефонистка с коммутатора. – Шеф просил вас вернуться к нему незамедлительно. У него есть для вас новости.

Они на метро добрались от станции «Клиши» до «Шатле» и вошли в здание Сюрте, когда часы пробили два. Мсье Шове был у себя в кабинете.