технически — что угодно подойдёт. Можно заставить воду решетом таскать. Или траву в зелёный цвет красить. Или, там, бордюры перекладывать, снег с дорожек сдувать, опавшие листья с газонов собирать. Без разницы, лишь бы при деле были. При каком — им пофиг, главное процесс. Кощею, что характерно, тоже было пофиг. А нам, как нормальным адекватным людям, в чьих руках сосредоточена мощная рабочая сила, надо подумать, куда бы эту силу применить с пользой для себя.

Гравий внял и задумался.

— У тётки Евдокии в деревне венцы у колодца подгнили, — сказал минут через пять. — Поменять бы. Она давно просит.

— Во! В правильном направлении мыслишь, неплохой вариант. Только масштаб немного не тот… Так, стой! Поменять, говоришь? А если их в Полоцк отправить? Там стену починить надо.

— И ров вокруг стены выкопать, — подал идею Гравий. — Тогда тем тварям, что без крыльев, запросто к стене не попасть. Великан перешагнёт, конечно. Крысы перелезут. А прочие — не.

— Отличный план! В летнее время в ров можно будет карасей запустить. Чтобы красиво… Короче. Давай, формируй тут из чертей два бригады — строителей и землекопов. А я погнал в Полоцк, мужиков предупрежу.

Я сел в яйцо. Ну и полетел на нём в Полоцк, фиг ли мне.

В Полоцке, несмотря на ранний час, работы по ликвидации последствий штурма шли уже вовсю. При посадке народ у крепостной стены немного офигел, но в целом восприняли нормально. Большинство из присутствующих охотников ходили со мной в загробный мир, летающее яйцо видели не в первый раз.

— Егор! — позвал я. — К тебе скоро подкрепление прибудет.

— Да помню, ты говорил. Разумовский должен строителей прислать.

— Не. Это немного другое подкрепление.

— Да мне что в лоб, что по лбу, — махнул рукой Егор. — Прибудет — и хорошо. Как обскажу им, что делать, отойду ненадолго.

— Далеко?

— Недалече. Глебу скоро жениться, надобно подарок для невесты выбрать. Просил помочь.

— А ты специалист по подаркам для невест? — обрадовался я. — Вот это мне повезло, так повезло! Самому скоро жениться. А что им обычно дарят?

Егор почесал в затылке.

— Да я не то чтобы специалист, сам не женатый. Но в Поречье у меня оружейник есть знакомый. Тот, что для Неофита меч ковал — помнишь?

— Помню. И что?

— Дак, он меч под любую руку выковать может. Хоть для пацана, хоть для девицы. И ножны разукрасить всяко-разно, хошь цветами, хошь зверями заморскими. Землянке он меч ковал.

— Э-э-э, — сказал я.

— Что?

— А Глеб разве на охотнице женится?

— Нет. Обычная девка, трактирщика дочь.

— Так и нафига ей меч?

Егор посмотрел на меня удивленно. Как человек, категорически не понимающий, что это вообще за жизнь такая — без меча.

— Ну, что она им делать будет? — уточнил вопрос я.

Егор впал в глубокую задумчивость. И тут от стены послышался вопль:

— Мать честная!

Оказалось, что из-под земли полезли черти.

— Бей нечисть! — рявкнул Егор. Выхватил меч и бросился в атаку.

* * *

— Вот вечно ты меня не дослушиваешь, — упрекнул Егора я.

Уже после того, как слегка помятые черти были разбиты на бригады, укомплектованы заступами, лопатами и прочим инструментом и приступили к строительным работам. Население Полоцка ломилось к стене всем населением, от мала до велика. Какую-то бабку крепкий молодой мужик тащил на закорках. Краем уха я слышал, что прозрели даже якобы слепые, побирающиеся у храмов. Ну, ещё бы. Такого аттракциона половчанам сроду не показывали.

— Сам сказал — тебе что в лоб, что по лбу. А сам вон как разнервничался.

— Да кабы б я знал, что это черти!

— А какая разница-то? Ну, черти. Руки у них есть, копать умеют. Камень укладывать тоже. Кормить их не надо, на постой определять не надо. Как закончат работу, так свалят к себе в загробный мир — и поминай, как звали. Как по мне, так идеальная рабсила. Не понимаю, чем ты недоволен.

Егор только головой покачал.

А на якоре у стены вдруг материализовался охотник. Он держал руки на плечах двух мужиков, одетых как мастеровые.

Лицо охотника показалось мне знакомым. А, ну точно! Один из свиты Разумовского. Охотник меня тоже узнал, поклонился.

— Здравия желаю, ваше сиятельство. Вот, прислали их сиятельство Никита Григорьич работников. Обождите маленько, скоро ещё прибудут.

Я помотал головой:

— Не надо, можешь перемещать обратно. Передай Никите Григорьичу, что его помощь не требуется. Рабочих рук у нас тут хватит.

— Это как же так? — удивился охотник.

— Да вот, сам погляди.

Охотник подошёл к пролому в стене. Выглянул наружу и увидел чертей, деловито долбящих заступами мерзлую землю. Вторая бригада месила глину — как мне объяснили, местный аналог цементного раствора для кладки.

Охотник схватился за меч. Я был наготове и перехватил его руку.

— Спокойно, брат.

— Так ведь черти же! — охотник дёрнулся.

— Это черти — какие надо черти. Видишь же — не хулиганят, не богохульствуют. Делом заняты. Так Никите Григорьичу и передай: граф Давыдов на работы по устройству укреплений пригнал два подразделения чертей. Работы ведутся в штатном режиме, помощь не требуется. — Я повернулся к мастеровым. — Извиняйте за беспокойство, мужики. Сейчас он вас обратно отправит.

Побледневшие мастеровые, глядя на чертей с заступами в руках, истово крестились. Охотник тоже пробормотал молитву.

— Всякое я про вас слыхал, господин Давыдов. Но чтоб такое… Такое…

— Да что такого-то, — буркнул Егор. — Ну, черти. Ну, стену строят. Не видал ни разу, что ли? — и пренебрежительно сплюнул.

* * *

Дома я оказался уже под вечер. В столовой сидели Неофит, Маруся и Кощей.

— Да что ж ты такой криворукий? — звенел голос Неофита. — Как ты загробным миром управлял-то, вообще? Бирюльку подцепить не может… Терминатор! Покажь ему, как надо.

К столу невозмутимо приблизился Терминатор. Держа в одной руке младенца, второй взял крошечный крючочек. Прицелился и выцепил из горки на столе бирюльку — так, что ни одна другая не шелохнулась, и горка осталась целой.

— Вот! — гордо сказал Неофит. — Терминатор — и тот может. А он, между прочим, железный!

Младенец поддержал няньку одобрительным агуканьем. Кощей горестно вздохнул.

— Что хоть ты там делал-то, в загробном царстве? — с неудовольствием продолжил Неофит.

— Правил.

— «Правил»… За тысячу лет в бирюльки играть не научился.

— Не брани его, Митрофанушка, — вмешалась жалостливая Маруся. — Видишь, он и так расстроен.

— Отбой, — поддержал Марусю я. — Тебя вот отправь загробным царством править — тоже, небось, не вдруг получится. Гравий, и тот напрягся… Пойдём со мной, Славомыс.

Судя по тому, что слова «загробное царство» Марусю не смутили, разболтать, кто такой Кощей,