В газете нашлась рубрика путешествия, где указывалось, что Мари Шайтан — составленное из разных шрифтов имя — не смогла спуститься по лестнице на улицу Теней. Город заволокло мраком, и юная ведьма испугалась повторения своей истории. Анна понимающе кивнула. Она и сама бы не полезла во тьму, зная, что окажется в том подвале. У Ярослава дела шли хорошо. Он зачем-то собрал совет Семерых, вот только Забытый не понял, что там обсуждалось.

Жнец и Диана ссорились, но город влепил в их статью поговорку "милые бранятся — только тешатся". Анна захихикала. Она ни разу не видела эту парочку вместе, но Забытый поместил под текстом забавную фотку двух малышей. Девочка и правда казалась похожей на Диану, такая же волевая и решительная. Малышка сыпала другому карапузу на голову песок. Мальчик хныкал. Анна решила, что он все же не похож на жнеца: тот гораздо худощавее карапуза с картинки.

А на самой последней странице нашелся пейзаж, нарисованный акварелью прямо поверх ровных колонок букв. На ней неизвестный художник изобразил лес и дорожку лунного света на тропе, которая будто уходила в небо.

— На что ты намекаешь? — спросила Анна.

Ей как-то не верилось, что Забытый просто развлечения ради сделал для нее выпуск газеты. Ее время подходило к концу. Может, город пытался что-то ей объяснить?

— Не переживай, — сказала она, откладывая газету в сторону. — Я уже смирилась. К черту все. Рада была познакомиться, кстати. Оказывается, ты вовсе не такой страшный.

Тень ухватила ее за штанину и потянула куда-то вниз. Анна полубезумно захихикала. За то время, что она провела в Забытом, многие вещи стали для нее нормой. Анна предполагала, что вечность в абсолютном мраке, где нет вообще ничего, как-то повлияла на ее рассудок. К несчастью, на улице Теней единственным аналогом психотерапии была уборка в пустых домах и агрессивный бег от проблем. Анна знала, что ее поведение становится не совсем нормальным, но сделать ничего не могла. Да и не хотела. Если шарахаться от каждой тени, живя в их обители, так и до клиники недолго. А Забытый как-то забыл поместить на свою улицу дурку.

— Жаль, — фыркнула Анна, отпихивая тень в сторону, как слишком прилипчивую собаку, — что не получится побыть с тобой подольше. Вижу, фанатики вроде Арсения тебя совсем достали, правда?

Тени зашуршали по траве. Анна с любопытством наблюдала, как они набухают и черной лужицей стекают на тротуар. Стрелочка. Это они уже проходили. Анна встала и отряхнула брюки. Газета отправилась в карман, как и запечатанные письма. За калиткой обнаружился небольшой чемоданчик с биркой, сильно смахивающей на те, что вешались веке в 19.

— Забавно, — озвучила свою мысль Анна. — Если ты никого не забирал к себе вот уже тысячу лет, откуда у тебя вещи из прошлых веков? Жнец ошибся, наверное. Кто-то да попал к тебе.

Забытый призадумался, потянулся — это было весьма забавное ощущение для стоящей на улице Анны — и показал ей. К ногам девушки взявшимся из ниоткуда морским прибоем вынесло кучу вещей. Бутылки, одежда, утопленные телефоны — все это оказалось на мокром асфальте. Забытый бережно высушил проезжую часть, и в следующий миг предметы накрыло густой тьмой. Когда Анна снова их увидела, они уже были в идеальном состоянии.

— Удобненько, — улыбнулась Анна. — И мусор собрал, и своим жильцам помог. Так ты на это тратишь энергию, что тебе дают человеческие маги?

Вихрь теней под ее ногами на секунду остановился, чтобы кивнуть.

— Понятно. А зачем это тебе? Не хочешь уйти на покой или что-то вроде того?

Забытый заметно напрягся. Анна знала, что для него это была больная тема. Его создали для людей, он всю жизнь был с ними, принимал их. А теперь исчез. Какой-то умник еще на заре веков догадался приносить ему жертвы, так что город, сам того не желая, переродился в бога. Что ему было делать? Он занялся тем единственным, о чем знал. Учился, узнавал все больше и больше, помогал забредшим в него душам, исполняя их желания, действуя так, как они того ожидали. Его создали как Эдем, недостижимый идеал. А спустя пару веков человеческие мысли извратили его суть, превратив рай в темницу. Так Забытый и существовал. План. Подпространство. Бог. Затерянный город. Он лишь пытался соответствовать жителям, вот и все. О нем говорили как о жадном поглотителе душ, хитром и неподкупном порождении бездны. Он и стал им. Анне стало грустно от этих мыслей.

— Да знаю я, тебе самому не нравится. Может, перепишешь парочку гримуаров, обелишь себя? Сразу народ подтянется, ты же действительно город. Обычный город. И улица у тебя милая, ничуть не хуже Цветочной.

Одна из теней нетерпеливо подтолкнула чемодан, и он прокатился вперед по дорожке.

— И куда ты меня отправляешь? Исчезать пора? — улыбнулась Анна.

Она ухватилась за ручку чемодана и потащила его вперед. Улица Теней привычно выстилала перед ней дорогу, отдаляя клубящуюся впереди тьму. Забытый относился к своим жителям ровно так, как они ожидали. Анна поняла это еще тогда, во тьме, когда в ее дурную голову пришла идея просто попросить выпустить ее. Она не хотела быть пленницей, но согласилась стать обычной жительницей. Точнее, призраком в умершем городе.

Забытый, похоже, действительно собирался ее куда-то отправить. Дорога обогнула черную мельницу и продолжилась куда-то в пустоту. Анна аккуратно подошла к краю асфальта, за которой разливалась непривычная темнота. Забытый до сего дня берег свою единственную гостью и не позволял ей снова забраться в тени, как тогда, в первый раз. Сейчас он будто передумал.

Анна с грустью посмотрела на покосившийся шпиль, старинные калитки, аккуратные заборчики и такие разные дома. Только так и можно было описать их — разные. Сотни стилей, характеров, материалов. Даже черная мельница по сути стала домом для Арсения. Все эти строения представляли собой души, когда-то забредшие сюда и оставшиеся, пусть и на короткий срок.

— Обидно, — пожаловалась Анна. — Ты всем сделал дома, а мне так и не успел. Почему?

Потому что у нее еще никогда не было того места, в котором она чувствовала себя по-настоящему дома. Анна и сама понимала, но хотела еще немного поговорить. Исчезать было страшно, и чувство беззащитности перед неизбежным медленно и настойчиво тянуло девушку вниз, в ничего. Теперь она искренне жалела, что отдала свой кристалл Арсению. Анна поддалась сиюминутному порыву, надеясь проявить себя… лучше. Тут сыграли роль все те сказки, что она слушала в детстве.

Будь хорошей и получишь награду. Веди себя правильно, и с тобой ничего не случится.

Обман это все. Анна сделала все ровно так, как советовала ее лучшая, добрая часть. И что в итоге? Даже маньяк получил какое-то пристанище посмертно, а она просто растворится в воздухе. Анна спасла Мари. Помогла Ярославу. Поступила честно, хотя мечтала сама остаться с ним. Отдала последнее другому человеку, глупому и плохому, просто чтобы быть «хорошей». И для кого, спрашивается, она сделала лучше?

Уж точно не для себя. Анна боялась, и страх пробуждал в ней все самое низкое. Она хотела быть эгоисткой. У нее оставалось не так много времени, и сил позаботиться о ком-то не нашлось. Анна хотела бы сказать что-то приятное городу, поддержать, пообещать, что все наладится, и ему не придется еще целую вечность существовать в пустоте. Забытый смог вытащить ее из своей тьмы и развлечь, но она не могла его спасти. Анна проглотила застрявший в горле ком и попыталась напоследок хоть как-то одобрить это древнее создание, обреченное на ничто, на людскую жадность и злобу.