–Да вот, такая сексуальная фотка в интернете попалась. Хочу заняться с тобой кое-чем, чтобы ты смотрела на неё. Меня это возбуждает.

Я загораживал ей обзор на фото, закрывая зеркало собой. После этих слов я отошёл в сторону и ослабил галстук, давящий горло. Оля вцепилась глазами в маленький глянцевый снимок, а потом подошла ближе, будто бы он манил её, как магнитом, а я наблюдал за ней, глотая виски прямо из горла бутылки.

–Узнаёшь девчонку? – указав на фото рукой, спросил я. – Что он тебе там делает? А?

–Миш, я… – она схватила за сердце. Вот актрисулька, у неё же никогда не было проблем с сердцем.

–Тебе понравилось?

–Что?

–Ему понравился твой вкус?

–Миш, пожалуйста, давай нормально всё обсудим.

–Я спрашиваю! – от злости разбиваю зеркало кулаком. Осколки разлетаются в стороны, некоторые даже остались в моих костяшках, из-за чего ужасно колют.

Оля вскрикнула, а потом, увидев мою окровавленную руку кинулась ко мне и стала дуть на рану, которую из-за её дыхания саднило ещё больше. Я оттолкнул её и она с грохотом впечаталась в стену.

–Ты сука, Оля, грёбаная сука! – разорался я. В этот момент за окном грянул гром и полился тропический ливень.

–Прости меня, я не хотела, честное слово! – она упала на колени передо мной.

Я брезгливо отшвырнул её от своих ног, а потом поднял, взяв за платье и лифчик, который тут же порвался. Тогда я схватил её за шею и повалил на стол. Стёкла от разбитых стаканов не убрал, и они впились ей в спину, нанося раны. Она кричала, горько, обречённо, надеясь, что хоть кто-то в этом мире её услышат. Но нет, тебя никто не услышит.

–Я отрежу свои сиськи, чёртова тварь!

–Нет, пожалуйста, не делай этого!

–Заткнись! – она не послушала. – Заткнись! Завали рот! – она не слушала.

Я сорвал снимок с зеркала и затолкал кулаком ей в горло так, что лицо у неё покраснело, а из глаз потекли новые слёзы. Оля кашляла, задыхаясь, а потом её вырвало на саму себя.

–Ах ты, шваль грязная! – ругался я. – Ты убила во мне, всю любовь, чёртовая стерва!

Я бил её, как боксёрскую грушу. Наносил новые и новые удары и вспоминал любимую белую овечку. Очнись, Михаил. Нет больше никаких овечек, нет той милой официантки, которая привлекла тебя своим взглядом, её тела, в которое ты любил впиваться поцелуями. Ничего нет. Пустота. И Оли нет.

С этими мыслями я бил её, как заведённый. А потом…Увидел осколок, валявшийся на полу. Такой чистый, зеркальный, острый, манящий. Поднимаю его, раздвигаю Олины ноги, рву трусы и вставляю в неё. Осколок мигом мазануло кровью. Я испытывал кайф, наслаждение, радость. Смеялся, а она кричала и кричала. Я успел провести им туда-сюда всего два раза, а потом меня прервали.

***

Дзынь. Дзынь. Дзынь. Кто там ещё? Я вытащил осколок, который скользил по руке. Повсюду пахло металлом.

–Лежи тут, и не смей дёргаться. – велел я, надел халат и ушёл, не дождавшись ответа.

–Эй, здорова, братишка, как сам? А мы к тебе в бильярд. – на пороге стояли Костя и Колян с бутылкой скотча и корзиной фруктов.

–Парни, не сейчас, ладно? Мы с женой немного заняты. – поспешил ответить я.

–Аааа. – Костя растянулся в улыбке. – Тогда мы пойдём, не будем вам мешать. Ты…это…позвони, как закончишь, а то столько новостей набралось за эту неделю, нужно перетереть.

–Да. Да. Ладно. – закивал я.

–Мих, с тобой всё норм? – нахмурился Колян. – Геморрой мучает? У меня мазь есть классная…

–Ничего меня не мучает. – перебил я. – Просто вы мешаете немного. Я позвоню.

Поспешно закрываю дверь и несколько секунд слушаю удаляющиеся голоса друзей.

–Ну что, продолжим, моя принцесса? А нас чуть не застукали, представляешь!

Встаю на пороге своего кабинета, где мы резвились с Олей и у меня округляются глаза. Дует пронизывающий ветер, открыто окно, а Оли нет. Испарилась. Унёс ветер? Нет, она же ранена, куда она пойдёт? Повсюду размазана её кровь, да она же везде! Смотрю на свои руки, которые секунду назад скрывали длинные рукава халата. Руки чудовища, убившего того, кто ему дорог.

Следующее я помню лишь обрывками. Помню, как прыгнул в окно, меня сдувал ветер, проникал через самую кожу. Я бегал вокруг своего дома, забегал в лес, кричал, звал её, падал в грязь, которую намесил проливной дождь. Не было. Как след простыл. Всё, что я нашёл, это её туфлю на шпильке, которая застряла в сырой земле. Эта туфля хранилась в стенах моего дома, в моём собственном сейфе. Я часто плакал и целовал её, обнимал, даже спал. Оли больше нет. Она умерла…..

Я думал так.

Пока кое-что не случилось…

***

5 месяцев спустя

Я забирал почту всегда сам, рано утром. И в тот день было также. Укутался в тёплую куртку и пошёл за любимой газетой. Всегда любил читать её по утрам в компании кофе и омлета. Но в этот раз я увидел конверт, чёрный, матовый. На нём был написан всего лишь адрес и получатель, и то, даже не удосужились фамилию и имя начёркать. Почерк показался таким знакомым, до боли в висках, и я ринулся в дом. Разорвал конверт и увидел такую же чёрную бумагу, а на ней размашисто было написано для меня:

«Здравствуй, горячо любимый муж. Пишу, чтобы обрадовать – я убежала от тебя! Боже, наконец-то это случилось! В честь такого события я купила шампанское, решив отметить это спустя долгий срок реабилитации, где меня пытались поставить на ноги врачи. Знаешь, что со мной было? Я на трясущихся ножках добежала до шоссе, где меня подобрали попутчики и отвезли в клинику. Мучали доктора меня долго, уж не знаю, что конкретно они там делали, но теперь, я не могу иметь детей. Я бесплодная, представляешь?! И всё это – благодаря тебе! Столько крови и жизни из меня мог бы выкачать только ты. Бог позволил мне выбраться из твоего дома живой, но покалеченной. А ты остался цел и невредим, у тебя даже сердце бы не ёк…Хотя, что я пишу, какое сердце? У тебя ведь и сердца не было, а ты еще благополучно сожрал моё, а заодно и душу. Всё хорошее, что было во мне – уничтожил. Знай одно, я тоже тебя уничтожу. Я доберусь до тебя и оторву тебе то, чем ты думал всё это время! Живьём сниму кожу и скормлю собакам! А потом