–Такие не понимают. – вмешалась Лилия. – Богачка, считает, что можно всё купить. Они обычно только для себя щедрые, а для других жадные.

–Я сама схожу. Если пойдём вдвоём, она может испугаться. Тем более мы точно не знаем про охрану.

–Уверена?

Я лишь кивнула. Рома перегнулся через сиденье и поцеловал меня. От этого поцелуя стало жарко, и закружилась голова.

Я шла по гравийной дорожке, хрустя мелкими камушками и остановилась перед высоким забором. Калитка была закрыта на кодовый замок. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, и, не решалась окликнуть её, обратить на себя внимание. Руки снова затряслись, а к горлу подступила тошнота от волнения. Где моя уверенность? Через столько пройти, а сейчас стоять и тупить? Я не имею на это право. Женщина качала мою дочь, а та всё плакала. Плач был громким, оглушающим. Женщина качала и качала её, но она не успокаивалась. И тут…Её взгляд падает на меня, и она щурится.

–Вы ко мне?! – крикнула она.

Я молчала, как будто онемела и оглохла одновременно.

–Девушка?! С вами что-то случилось?!

Женщина начала приближаться к калитке, всё еще пытаясь укачать малышку.

–Да что ж такое? Юля, ты никогда так не плакала, что с тобой?

Юля…От этого имени я пришла в себя. Она сменила ей имя. Ничего от прошлого не оставила. Ни одного маленького кусочка жизни не оставила. Плач становился всё ближе, а вместе с ним я становилась всё злее. Раздался скрип открывшейся калитки и на меня уставилась удивлённая пара глаз.

–Девушка, чем могу вам помочь? – спросила она.

–Здравствуйте, я хотела поговорить…

И тут я вижу, как в шланге резко увеличивается напор воды и хлещет прямо в коляску.

–О, Боже! – кричит женщина. – Подержите Юленьку, я сейчас. – она впихнула мне в руки мою малышку. У меня сразу выступили слёзы, а вот Ева перестала плакать и даже улыбнулась.

Я незаметно поцеловала свою девочку в носик, а он рассмеялась. Узнала, да? Хотя и виделись то всего один раз. Женщина тем временем выключила воду и вытерла пот со лба, а потом, растянувшись в улыбке, подошла ко мне.

–О, вы её успокоили?

–Да. Ева перестала плакать. – я прижала малышку к груди. Я больше не отпущу её, ни за что.

–Ева? Нет, её Юлей зовут. – она подумала, что я перепутала имя, но нет.

–А как зовут вас? – поинтересовалась я.

–Меня зовут Алина. – Алина протянула руки, чтобы забрать малышку, но я не отдала её. Тогда она посмотрела на меня так пристально, как будто узнала и опустила руки.

–Алина, вы меня, наверное, не узнали. Я та самая девочка, которая с отчаянием бежала за вами ещё тогда, у клиники. Которая кричала, рыдала, а вы просто сели в машину и уехали. Без доли жалости.

–Вы шутите? Отдайте Юлю! – она вцепилась пальцами в пелёнку, но я вырвалась.

–В общем так, Алина. Мне похрен, сколько вы заплатили моей семье, Милане и кому вы там еще платили за моего ребёнка, но сегодня я её забираю! – с этими словами я развернулась и пошла к воротам, но Алина подбежала и преградила мне путь.

–Стой! Ты не можешь!

–Ещё как могу! – из меня просто рекой лилась уверенность, внутри извергался вулкан, и, клянусь, если она решит помешать мне – убью.

–У меня кроме неё никого нет! К тому же, я заплатила! – она кричала, размахивала руками.

–Повторюсь: мне пох-рен! Так яснее!? – чувствовала себя грозой, вихрем, ураганом, который сметает всё на своём пути и шла вперед, напролом.

–Я вызову полицию, понятно?! Сейчас же! – она дрожащей рукой достала из кармашка телефон и что-то водила по экрану. –Чёрт, чёрт, он сел!!

Я лишь хмыкнула.

–Знаете, что, Алина? Вызывайте, кого хотите. Я без доли сожаления расскажу им всё. Всё до мельчайших подробностей. Как вы ребёнка купили, как свидетельство о её смерти подделали, заодно и Милану сдам, да и своих родителей тоже! Свидетели у меня есть и даже ваш самый лучший адвокат не поможет! Через суд мы сдадим тест ДНК, выясним кто её настоящая мать. Мои родители точно признаются, потому что сидеть до конца жизни им не захочется, лучше уж признаться и срок дадут поменьше. Этого хотите, да?

Она растерялась, а потом с яростью швырнула свой мобильник на землю и растоптала его прямо голыми ногами. Острые мелкие камни впивались ей в ступни, а она заходилась в истерике.

–Нет! Прошу, нет! Не забирайте её!

Я присела на корточки рядом с ней. Ева была спокойной и даже не боялась наших криков.

–Мне жалко вас. Жаль, что вы не можете иметь своих детей. Но она моя дочь, а вы забрали её. Я носила её, мучилась, потом рожала. И всё. Меня лишили её вы все. А вам было не жаль. Вы просто укатили на своей круто тачке в закат, не оглядываясь.

–Я просто хотела ребёнка! – сорвалась Алина и села на землю, прижимая колени к груди и рыдала.

–Сделайте это законно. Мне жаль. – с этими словами я ушла, прижимая к себе Еву. Она не плакала, не кричала, а спокойно смотрела на меня своими карими глазищами.

Рома уже встречал меня у машины. Я шла, как с поля боя, а за моей спиной я слышала громкий и отчаянный плач Алины. Она хотела ребёнка, но жизнь не дала ей такого счастья, а она решила обманом отобрать это счастье у других, поставив себя выше всех. Не на ту нарвалась. Я слишком люблю свою дочь, и эта любовь способна свернуть горы.

Пелена слёз застилала его глаза, он смотрел только на неё, не отрывая взгляда.

–Хочешь подержать? – спросила я, улыбаясь. Боже, какой же искренней была моя улыбка, а на душе так спокойно.

–Ты позволишь? – осторожно поинтересовался Рома. – Я же…

–Хватит. Держи.

Он трясущимися руками взял её. Неловко, с нежностью. Он на меня ни разу так смотрел, как на неё. Так было круто наблюдать за этой сладкой парочкой. Об этом я только могла мечтать. Всё перевернулось, наша жизнь теперь никогда не станет прежней. Нас теперь трое.

–Можно я поеду с ней? – Рома спрашивал разрешения. Боялся, что я его не простила. Это остро чувствовалось.

–Ром, ты её папочка. – хихикнула я. – Мы – семья. Не смей больше спрашивать такое.

–Спасибо тебе.

–За что?

–За нас.

Я не выдержала и кинулась к нему, зацеловывая всё лицо. Такое родное, такое любимое лицо. Если бы мне еще год назад