В общем, я надеялся, что батюшка будет кататься всё лето. Письма по пути следования старца Самарского заблаговременно разослали. Если не горожане, то священники обеспечат дровами паровую машину. С продовольствием тоже проблем не должно возникнуть. Главное, своё обещание императору отец Нестор выполнит и заодно разгрузит меня от паломников и связанных с ними хлопот.

Ночь на Волге выдалась тихой и спокойной. Кроме раздражающего запаха помоев, доносящегося со стороны города, других претензий не было. Воспитатель Максима правильно сказал, что гулять по городу летом удовольствие весьма относительное. Да и смотреть особо нечего. В один из первых моих визитов в Самару я пытался найти знакомые ориентиры, но ни один не обнаружил. Разве что обжорные ряды на Алексеевской площади соотнёс с будущей площадью Революции.

Купцы же отчего-то этот город любили. Близость Волги, перекрёсток сухопутных путей и сложившиеся традиции делали Самару привлекательной для торговли. И если ещё лет десять назад здесь было всего три базара: Вшивый, Сытный и на Алексеевской площади, то по мере увеличения числа приезжих городским властям пришлось дополнительно выделить места для торговли с возов.

Куроедов как-то поделился впечатлениями. Типа согнали обозников куда-то на окраину города, где с одной стороны степь, а с другой — грязный овраг, идущий до Самарки. Новая Сенная площадь особой популярностью не пользовалась. Разве что кочевникам было удобно торговать практически в степи.

Вероятно, чтобы как-то поддержать престиж новой торговой площадки, рядом начали строить церковь Троицы Живоначальной. Услышав это название, я сориентировался и сообразил, что Куроедов рассказывал мне о рынке, который в будущем назывался Троицким.

Там же сейчас продавали по дешёвке земельные наделы для жилого строительства. К тому же городские власти обещали засыпать овраг. Город из уездного вскоре получит статус губернского. Начнут строить каменные дома и прокладывать приличные дороги. В том, что это случится, я ничуть не сомневался, а пока этот в основном деревянный городишко выглядел не очень презентабельно.

Матросы всю ночь стояли на вахте, но эксцессов не случилось. Так-то я держал под рукой ружьё, которое, к счастью, не понадобилось.

Правда, утро выдалось по сравнению с ночью суетным и шумным. Ожидаемо, рыбаки с рассветом уходили на промысел. А вместе с ними ещё много кто тусовался на берегу. Заработала переправа, загомонили грузчики, появились праздные наблюдатели, которым наш пароход был в диковинку.

Выйдя на палубу, я был потрясён количеством снующих рядом лодок с парусами. Как мы мимо них поплывём?

— Тебе тоже этот базар поспать не дал? — зевая и потягиваясь, подошёл ближе Лёшка.

— Похоже, сюда скоро весь город сбежится, — оценил я прибывающий люд.

— Развлечение, — согласился Алексей и тут же переключился на другую тему: — Завтрак в восемь? Что-то я уже оголодал.

— Пойдём кофе с пряниками спросим для себя, — предложил я. — После второй завтрак устроим, как аристократы-англичане.

До семи утра поднялись все. Дети, возможно, и поспали бы дольше, но их разбудил шум паровой машины. Её начали потихоньку раскочегаривать. Часа через два как раз разогреется и начнём движение.

На завтрак у нас были макароны, сыр и хлебные тосты с вареньем. Для команды и бурлаков приготовили кашу с постным маслом. Кирилл покапризничал, что хочет молоко. Пришлось пояснить ему, что по жаре сохранить этот продукт невозможно, а на пристань ничего молочного не приносили.

Скудный рацион предлагаемого товара у причалов и меня озадачил. Только пироги с непонятной начинкой.

— Я понимаю, что Петров пост, но почему нет ни зелени, ни ранних овощей? — С возмущением разглядывал Лёшка пристань.

— Избаловался ты в моём имении. Какие овощи? Забыл, что ли, как раньше и наши крепостные не сильно-то разнообразили свой рацион питания. Не уверен, что, кроме нас, кто-то в этом регионе выращивает картофель.

— Ничего, поставим задачу отцу Нестору пропагандировать овощи и зелень.

Закончить разговор мы не успели. Дед в капитанской рубке потянул рычаг, и пароход издал басовитое «ту-у-у…»

Матросы начали шустро отвязывать канаты, попутно отгоняя советчиков из числа горожан. Бурлаки в этот раз не понадобились. Отходила от пристани «Святой Николай» красиво, можно сказать, с изяществом. Гребные колёса весело шлёпали по воде, сам пароход одним своим видом вызывал уважение, а я надеялся, что все парусные лодки без лишнего напоминания уберутся с дороги.

— Не думал, что здесь такой трафик, — обеспокоенно оглядел Лёшка реку.

— Давай в капитанскую рубку поднимемся. Вдруг какие вопросы возникнут? — предложил я.

Дед в роли капитана чувствовал себя вполне уверенно. Да и беспокоиться особо не о чем. Предполагалось, что мы сейчас немного спустимся по течению Волги, повернём в русло Самарки и дальше домой.

Мы повернули.

Кто не в курсе, вход в Самарку довольно сложный из-за рельефа. Приток, впадая в Волгу, образует длинный песчаный мыс. Пароход реально не успел совершить манёвр, хотя и начал заблаговременно выписывать дугу. И скорость была небольшой, и рулевые слушали команды, но всё равно посудина вместо нужного маршрута вписалась в протоку и направилась на Сухую Самарку вокруг Коровьего острова.

— Стоп машина! Задний ход! — скомандовал дед, когда пароход снова вышел в Волгу, обогнув остров по дуге.

То, что делать задний ход такой махиной не самое разумное решение, дед и мы вместе с ним сообразили минут через десять. Управлять судном при таком манёвре не получалось. Нас начало разворачивать поперёк, одновременно снося к берегу. Рыбаки, которым изначально было интересно посмотреть на большой корабль, дружно ринулись врассыпную.

Они-то успели, а мы намотали чью-то сеть на правое колесо.

— Стоп машина! Встать на якорь! Твою ж мать! — заорал дед.

Пока матросы, не имеющие практического опыта хождения по рекам, сориентировались, пока бросили якорь, пароход успешно развернулся вокруг своей оси и снова стал носом по течению.

— Пётр Петрович, а точно ли нужно задом идти? — поинтересовался Куроедов, заглянувший в рубку.

Дед зыркнул и от ответа воздержался.

Кто-то из бурлаков полез распутывать сетку от гребного колеса, а мы начали обсуждать стратегию дальнейшего движения.

— Оставить носовой якорь и потихоньку двигаться за счёт левого колеса, пока нас не развернёт, — предложил Лёшка. — Дальше спокойно войдём в русло Самарки.

Ну, как бы с этим все согласились. И ничего не предвещало.

Как оказалось, пока мы «лавировали-лавировали», на переправу «у колокола», как её называли местные, подъехал большой конный отряд и начал погрузку. Мы только вошли в русло Самарки и сразу поняли, что не разминёмся. Пароходу элементарно не хватало глубины. Идти он мог ближе к центру, который на данный момент был занят пантоном на основе лодок. Спасло то, что скорость была небольшая и мы двигались против течения.

— Чёрт,