Ханни пожимает плечами. В её взгляде мелькает боль, но это успеваю увидеть только я.

– У него новая работа, – равнодушно говорит она, – и он собирается сам сказать вам об этом. Между прочим, я не очень-то и рвалась в этот дурацкий Лондон.

Ханни хочет склонить голову на плечо Шэю, но он как будто не замечает этого и тянется за сосисками.

– Ну, девчонки, рассказывайте, как прошёл праздник. Справились без меня?

– Всё было супер! – охотно делится впечатлениями Саммер. – Конечно, пришлось попотеть, зато мы распродали все конфеты, а заказов мама и Пэдди набрали по меньшей мере на месяц вперёд.

– Я сделала сто тысяч предсказаний, – подхватывает Скай. – И шоколадный фонтан, и кафе пользовались бешеной популярностью.

– Наши фото напечатают в газете! – прибавляет Коко. – Мы все нарядились шоколадными феями, если помнишь.

– Вот как? – смеётся Шэй. – Вы уж не забудьте меня, когда прославитесь.

Ханни со смехом обнимает его за талию, однако Шэй мягко высвобождается. Он так явно сверлит меня взглядом, что мне приходится отвернуться. Подняв глаза, я наталкиваюсь на озадаченное лицо Ханни, словно она что-то упустила и не сообразит, что именно. Внутри меня разливается едкая горечь вины.

Если присмотреться повнимательнее, то станет ясно, что в отношениях Ханни и Шэя наметилась глубокая трещина, которая грозит развалить их полностью. Мысль об этом заставляет меня испытывать страх, надежду, угрызения совести и миллион других эмоций одновременно, особенно сейчас.

Ханни протягивает Шэю кружку лимонада, а он мотает головой и вместо этого пьёт газировку. Пицце с грибами он предпочитает пепперони, пончикам – шоколадные кексы, орешкам чипсы. Что бы Ханни ему ни предлагала, он делает иной выбор, а когда она гладит его по руке или ерошит чёлку, Шэй отстраняется, делая вид, будто увлечён разговором. От Ханни это не ускользает.

– Просто не верится, что отец посадил тебя под домашний арест, – пытается она привлечь его внимание. – Это уж слишком! Разве у тебя не может быть личной жизни?

– Видимо, нет, – вздыхает Шэй. – Он считает, что я слишком много времени провожу в Танглвуде.

– Так и есть, – смеётся Скай. – Ну и что? Мы не возражаем. И что за глупости говорил твой папа насчёт поздних загулов? Ханни возвращается домой максимум в одиннадцать, а к полуночи даже Пэдди с Шарлоттой уже спят. Непонятно, с чего он взял, будто ты бываешь у нас до двух часов ночи…

Шэй виновато косится на меня. Ханни перехватывает его взгляд, и её глаза темнеют. Подозрения не дают ей покоя; рано или поздно она всё поймёт.

– Говорю же, мой отец – чокнутый. Выдумывает что зря, – с наигранной небрежностью говорит Шэй. – Что мне тут делать по ночам – бродить между деревьями? Вы все спите, ну и, откровенно говоря, очагом культуры окрестные деревни не назовёшь, так ведь?

– Так, так, – хохочет Скай, – и всё равно наши места мне нравятся. Кстати, Шэй, на прошлой неделе Черри интересовалась пиратскими пещерами. Я сказала ей, что ты больше всех знаешь о пещерах и устраиваешь экскурсии для туристов.

Лицо Шэя загорается радостью; улыбаясь во весь рот, он обращается ко мне:

– Да я только сегодня там был, возил толпу туриков на байдарках. Черри, я свожу тебя туда в любое время, только скажи!..

Шэй растерянно умолкает, и я осознаю, что на этот раз его необычное рвение заметила не только Ханни. Шэй покрывается красными пятнами и прячет взгляд за чёлкой, ощутив внезапную неловкость.

– Я имею в виду когда-нибудь потом, – пытается исправить положение он. – Если получится…

Слово – не воробей.

Я съёживаюсь под взглядом Ханни и даже не дышу. Может, если я замру, то превращусь в невидимку? Ох, нет. Ханни переводит взор с Шэя на меня и догадывается о том, в чём я боялась себе признаться: Шэй неравнодушен ко мне.

Чтобы понять это, большого ума не надо. Будь он любым другим парнем, не имей в подружках сногсшибательную красавицу, которая, ко всему прочему, приходится мне сводной сестрой, я бы давно просекла, в чём дело, решила бы это уравнение с двумя известными. Что ж, математика мне всегда плохо давалась.

Если я нравлюсь Шэю так же сильно, как он мне, значит, моя самая заветная мечта и худший кошмар сплелись воедино. Правда, в эту самую минуту отвратительное сосущее чувство под ложечкой подсказывает мне, что на первое место выйдет кошмар.

Ханни прищуривается и воинственно вздёргивает подбородок.

– Черри, – начинает она ледяным тоном, – помнится, ты как-то рассказывала мне о своём парне, который остался в Глазго и по которому ты страшно скучаешь. Так когда он приедет навестить тебя?

Её слова бьют меня электрическим разрядом, сердце начинает глухо колотиться. Ханни знает, что история насчёт бойфренда – враньё, зачем же она затеяла эту игру? Чтобы наказать меня, разумеется. Любой, кто наживёт себе врага в лице Ханни Танберри, пожалеет об этом. И…

– О парне? – побледнев, переспрашивает Шэй.

– У тебя есть парень? – эхом вторит Скай. – Ты не говорила!

– Как бишь его зовут? – продолжает наступление Ханни. – Скотт, не так ли? Я спросила у Пэдди, и он сказал, что знает только одного Скотта – маленького очкарика из соседней квартиры, который всегда оставлял тебе под дверью шоколадки.

У меня горят щёки.

– Да нет, это другой мальчик, – запинаясь, выдавливаю я, – Скотту Пиклзу всего семь лет…

– Именно так он и сказал: Скотт Пиклз, – фыркает Ханни.

– Наверное, вышла путаница, – как могу выкручиваюсь я. – Скорее всего, я упоминала Скотта, а ты… гм… что-то недопоняла, и у тебя создалось ложное представление.

– Наверное, – спокойно соглашается Ханни. – Как и в тот раз, когда ты плела мне про ваш роскошный пентхаус с видом на реку, который на самом деле оказался крохотной съёмной квартиркой, а это, согласись, не одно и то же. А ещё в тот раз, когда ты рассказывала о своих друзьях. Они ведь так соскучились по тебе и не сегодня-завтра нагрянут в гости, верно? Только вот странная штука: за всё время здесь ты не получила от своих многочисленных друзей ни одного письма, ни одного телефонного звонка или сообщения! – Ханни делает эффектную паузу. – Ну, а насчёт того, что Пэдди работал управляющим на фабрике… Как нам известно, на этой ответственной должности он занимался сортировкой бракованных батончиков. Черри, надо сказать, у тебя отлично получается создавать ложное представление.

На лицах Скай, Саммер и Коко написана смесь удивления и неловкости, однако их чувства не сравнить с тем, что испытываю я. Найди я в себе смелость, встала бы сейчас, столкнула в воду угнанную байдарку Шэя и навсегда уплыла за горизонт. Я открываю рот, чтобы как-то оправдаться, но не могу вымолвить ни слова.

– Ханни, ты закончила? – нарушает тишину Шэй. – Или в запасе остались ещё какие-нибудь гадости?