– Ясное дело, ко мне домой, – ответил шагавший чуть впереди Захар. – Не здесь же нам оставаться. В таком виде нас любой встречный городовой примет за попрошаек и заберет в отделение.

Варя вздохнула – ее платье превратилось в грязные лохмотья, руки и лицо покрывала сажа, волосы растрепались. Захар выглядел не лучше, к тому же мальчишка изрядно продрог – поверх рубахи на нем был надет только мешковатый пиджак с чужого плеча. Не самый подходящий наряд для поздней осени.

– А ты уверен… – Варя замолчала, потому что проходивший мимо мужчина проводил их с Захаром долгим и пристальным взглядом. – Что там безопасно? Что нас не станут там искать?

– Ты хочешь сказать… – Захар остановился, по его лицу медленно расползалась гримаса ужаса, в глазах вспыхнула страшная догадка. – Какой дурак! – Он с силой ударил себя ладонью по лбу. – Они же первым делом домой ко мне поедут! А там мама! Скорее бежим!

Мальчишка сорвался с места и, разбрасывая во все стороны влажные комья грязи, побежал по улице.

– Захар, стой… – пискнула Варя и, подобрав юбки, кинулась за другом.

Через несколько кварталов друзья оказались в знакомом переулке. Нырнули в арку и попали в тесный, плохо освещенный двор. Со всех сторон на них смотрели слепые окна, колыхалось на веревке серое от копоти белье. Варин взгляд остановился на большой черной машине, притаившейся в темноте.

– Это же… – выдохнула девушка.

Лицо Захара окаменело и поблекло. Он мгновенно узнал паромобиль Блюстителей и поднял голову, блуждая взглядом по окнам третьего этажа. В одном из них метались высокие тени, потом послышался сдавленный женский крик. Мальчишка дернулся, но тут дверь подъезда распахнулась с протяжным жалобным писком, и на пороге показались три Блюстителя. Они тащили под руки женщину с бледным перепуганным лицом. Женщина была одета в домашнее платье, длинные русые волосы растрепаны, на плечи кое-как наброшена пуховая шаль.

Захар рванулся было вперед, но Варя, удивляясь своей силе, схватила его за локоть и потащила в глубь двора, где стояли нагроможденные друг на друга ящики и бочки с подгнивающим мусором.

– Ммм! – промычал мальчишка – Варя зажала ему рот.

– Не надо! – прошептала она. – Ты сделаешь только хуже. Если нас поймают, мы ничем уже не поможем…

Женщину подтащили к паромобилю.

– Оставьте меня, отпустите! – задыхаясь, выкрикнула она. – Я ничего дурного не делала! И сын мой не делал…

Дверца машины открылась, и маму Захара, не говоря ни слова, втолкнули на заднее сиденье. Блюстители обвели взглядом двор и, не заметив беглецов, нырнули в паромобиль. Зафырчал мощный мотор, из трубы вырвался столб едкого дыма, и машина, круто развернувшись, исчезла в темной арке.

– Мама! – Мальчишка вывернулся из Вариных рук. Спотыкаясь, он побежал вперед, пересек двор и, оказавшись на улице, снова крикнул – надсадно, отчаянно: – Мама! Пустите! Мама!

Но паромобиль уже исчез, оставив после себя только запах гари и затихающий грохот колес. Захар сжал кулаки и заскулил:

– Твари! Ненавижу! Куда они ее увезли?!

– Послушай… – Варя подошла к другу и хотела взять его за руку. Девушка почувствовала, как волна горя, захлестнувшая Захара, накрывает и ее саму. Она содрогнулась, по грязным щекам, оставляя две белые дорожки, покатились слезы.

Но мальчишка застыл, словно ледяное изваяние. А потом медленно повернулся к Варе, и она увидела сжатые зубы, сощуренные колючие глаза и дрожащие ноздри.

– Это ты во всем виновата, – прошипел Захар. – Если бы не ты, ничего бы этого не было.

– Захар…

– Уйди от меня! – Мальчишка брезгливо поморщился. – Все твои выходки… Фантазии богатой скучающей девицы! Выставку выиграть! В университет поступить! Ха! А я, дурак, повелся…

Захара было не узнать. На бледном лице проступили красные пятна, рот скривился в уродливой гримасе.

– Из-за тебя мою маму забрали эти переделанные уроды! Ты хоть знаешь, что теперь с ней будет! Ты знаешь, что те, кого вот так увозят, больше не возвращаются?! Никогда! – Захар перешел на крик и замахал руками.

– Я не хотела… Я не думала, что так получится… – Варя попятилась, выставив вперед ладони.

– Не хотела она! Не думала! – передразнивая девушку, пропищал Захар. – Вы вообще ни о ком, кроме себя, не думаете! Что теперь будет?! И зачем, зачем я только с тобой связался!

– Не надо так говорить, – прошептала Варя. По ее щекам бежали слезы. – Нам нужно быть вместе, чтобы найти наших родителей, иначе…

– Дура! – завопил Захар. – Как ты не понимаешь! Никого мы не найдем! Не хочу тебя знать, уходи!

– Но я не справлюсь без тебя… Куда же я пойду?!

– А мне какое дело? – отчеканил Захар. – Расхлебывай сама.

Мальчишка круто развернулся и побежал по переулку.

– Постой! – Варя взвизгнула и рванулась следом. Но вскоре выбилась из сил и, тяжело дыша, привалилась к стене. Девушка всхлипнула, до крови закусила губу и смотрела, как ее друг, даже не обернувшись, исчезает за ближайшим поворотом.

«Внимание! Внимание! Внимание! Сбежали государственные преступники!» – на ближайшей крыше вспыхнул визиохолст. Полотно заполнили портреты – Варя с ужасом узнала на них себя и Захара. «Варвара Чударина и Захар Колесников. Опасны и непредсказуемы! Если вы их видели, немедленно обратитесь к Блюстителям!» – надписи всплывали одна за другой. Снова показали фотокарточки беглецов, им на смену пришла эмблема Прогресса, и визиохолст, наконец, погас.

Варя набросила на голову капюшон и огляделась. Теперь любой встречный для нее опасен – узнать девушку не составит никакого труда. Варя уже успела кое-как оттереть лицо и руки, а спасительная темнота хотя бы отчасти скрывала ее жалкий наряд. Но беглянка все равно ловила на себе жалостливые и брезгливые взгляды.

Стараясь держаться подальше от света фонарей она брела по улицам Цареграда Неведомо как Варя оказалась в Верхнем городе – катились по мостовой отполированные паромобили пестрели вывесками дорогие ресторации и салоны, а над бульварами светилось множество разноцветных фонариков. Здесь было многолюдно и Варя нырнула в крохотную улочку, а оттуда по мосту направилась в ремесленные и торговые кварталы.

Теперь ее окружали мастерские и лавки – в них продавали хлеб, игрушки, ткани, мыло, разнообразные механические приборы. В другой раз Варя с удовольствием полюбовалась бы на ярко подсвеченные витрины, но сейчас она думала только о том, как спрятаться в этом холодном и неприветливом городе.

Над головой, шумно вращая винтами, пролетел патрульный цеппелин. Мощный прожектор шарил по улицам и стенам домов, а из гондолы едва не вываливались мужчины в дальномерных окулярах. У Вари скрутило желудок. Опустив голову и стараясь вести себя непринужденно, девушка свернула в темный переулок Нижнего города. Улицы здесь вели под уклон, постепенно спускаясь к промышленным кварталам, свалкам и докам.