Поселок все еще окутывала пелена дыма. С горной тропинки было сложно разглядеть, что там происходило. Отсутствие выстрелов еще ничего не означало – неизвестный или, наоборот, известный противник мог действовать бесшумно под прикрытием дыма. Поэтому относительная тишина в отдалении казалась по-настоящему зловещей. Впереди же их ждал пещерный город, где можно было отсидеться некоторое время или по крайней мере до тех пор, пока ситуация вокруг поселка не станет более-менее прогнозируемой. Впрочем, другим важным ограничителем времени являлся запас продуктов. При желании его могло хватить дня на два, не больше. Правда, Абдель предложил ежедневно носить им еду в пещеры, однако Батяня сразу отмел этот вариант как потенциально опасный.

– Обязательно найдется кто-нибудь, кто заметит, что ты каждый день ходишь в горы, – сказал он парню. – Даже если это будут твои односельчане, об этом укрытии можно сразу забыть. О том, что мы в пещерах, будут знать и жук, и жаба. Зачем нам такое убежище?

– Хорошо. Я приду тогда, когда все уляжется, – согласился Абдель.

– Оно, может, и не уляжется так быстро. Но к завтрашнему вечеру неплохо бы было получить от тебя хоть какую-то весть, – сказал майор.

– Обязательно, – заверил юноша.

– Скажи, а туда точно никто из односельчан не ходит?

– Нам старейшина запрещает туда ходить, а другие вряд ли решатся, нужен хороший проводник. Но сейчас почти все мертвы, по крайней мере из числа тех, о ком я знал или слышал.

– Так тебя могут наказать за то, что ты ходил в пещеры? – забеспокоилась журналистка, которая до этого спокойно снимала на камеру окрестности.

– Не накажут. Я что-нибудь придумаю, – небрежно бросил Абдель, будто речь шла о какой-то мелочи.

Дорога становилась все сложнее и сложнее. Юный проводник вел себя совершенно по-взрослому. Он не просто указывал, как надо преодолевать тот или иной участок, а отдавал команды. В иной ситуации ему бы стали возражать, но в этом деле именно он был самым опытным, поэтому его все слушались. Опасные участки были успешно преодолены. Сибил восхищалась опытом и хладнокровием ливийца и снова цеплялась с идеей интервью. Юноша отказывался, а Батяня осуждающе смотрел на англичанку, и та делала вид, будто не замечала его взгляда. Майор хотел выразить свое осуждение в емкой реплике, однако Абдель объявил наконец о прибытии.

Он первым вошел в темноту пещеры.

– Это мы в такой темени сидеть будем? – не удержалась от вопроса Ирина.

– Нет. Там дальше есть галереи, в которые через отверстия сверху попадает солнечный свет, – пояснил Абдель, зажигая припрятанный среди камней факел. Стало немного светлее, но не настолько, чтобы Ирина полностью успокоилась. Вадим включил фонарик, а Сибил попыталась включить камеру и лампу подсветки на ней, но Лавров не разрешил ей это сделать.

– Здесь нет тех, кто бы хотел, чтобы вы их снимали, – напомнил он.

– Какой вы непробиваемый! – возмутилась англичанка.

Батяня оставил ее реплику без комментария, лишь ухмыльнулся, вспоминая свои прежние боевые ранения. «Что ты знаешь о пробиваемости, дорогуша!» – подумал он, по-джентльменски помогая журналистке пристраивать камеру. Та сначала испугалась, ожидая, что десантник что-нибудь учудит, но когда поняла, что это действительно помощь, даже обрадовалась. Лавров же убивал сразу двух зайцев: во-первых, не давал Сибил возможности снимать, во-вторых, представал перед ней в несколько ином свете. Впрочем, второе его заботило мало.

Группа долго шла по галереям пещер. Это был настоящий лабиринт, где с ходу разобраться мог только опытный проводник. Правда, Батяня старался запоминать дорогу. Ливиец довел группу до того места, где бил источник, так что проблем с водой у них не будет. Площадка у ручья оказалась широкой и достаточно хорошо освещенной, как и обещал Абдель.

Еще раз обговорив с русскими ключевые моменты, юноша попрощался и отправился в обратный путь. Все пожелали ему удачи, а Ирина попросила поскорее вернуться с хорошими новостями. Тот улыбнулся в ответ, утвердительно кивнул головой и скрылся в полумраке одной из галерей.

Сибил взялась за камеру и тут же принялась снимать ручей и площадку, где им всем вместе предстояло провести неопределенное количество времени.

– Вас не тошнит? – ехидно спросил у нее Лавров.

– Вы о чем? – недоуменно уточнила та.

– О ваших съемках. Не тошнит от съемок?

– Нет. А вас не тошнит от вашего военного дела?

– Без комментариев, – оборвал разговор Батяня, раскусив очередную уловку Сибил, пытавшуюся использовать ситуацию для взятия интервью.

Абдель возвращался в поселок быстрыми шагами. Спускаться в долину гораздо проще, чем подниматься в гору. Да и одному идти куда сподручнее, чем с целым гуртом людей. По дороге парень гадал, как изменилась обстановка в поселке за время его отсутствия. Дым уже не был таким густым, как несколькими часами раньше, однако видимость все еще оставалась слабоватой.

Он решил вернуться домой другой дорогой. Внезапно им овладела тревога, поэтому он свернул на одну из смежных тропинок и побрел по ней вдоль подножья горы. Впрочем, это не помогло, так как тропинка оказалась заблокированной людьми Трайпла. Увидев их, Абдель попытался убежать, но, мгновенно сорвавшись с места, парня настигли бойцы, скрутили его и связали руки. Рот закрывать не стали, а лишь приставили к губам автоматный ствол, давая понять, что шутки с выкриками здесь заканчиваются плохо.

– Что вам надо? – спросил ливиец по-английски, едва один из морпехов убрал автомат.

– Нас интересует одно – где русские?

– Какие русские? Откуда здесь могут быть русские? Я ничего не слышал о том, что в наших краях есть русские, – стал выкручиваться Абдель.

Вдруг один из бойцов приблизился к юноше и ударил его прикладом под дых. Тот застонал от боли.

– Это еще только начало, – пообещал морпех.

– Я ничего не знаю, – пробормотал Абдель.

– Скоро проверим, – злобно прозвучало в ответ.

Морские пехотинцы потащили свою жертву в поселок. Уже по дороге они сообщили по рации командиру о результате. Трайпл похвалил их и приказал поторопиться.

Американцы привели Абделя в его родной дом.

– О, такой молодой, а уже пособник русских карателей, – изобразил изумление ожидавший их там Алан.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – словно заклинание, повторял ливиец, выискивая глазами мать.

– Ха, забегали глазки, – ехидно хохотнул Трайпл. – Мамочку ищут? Да вот она, твоя мамочка.

Он жестом отдал команду, и его люди провели ливийца в самую большую комнату дома. Мать сидела на стуле, связанная по рукам и ногам, во рту торчал кляп. Лицо было опухшим и посиневшим от побоев.

– Матушка, посмотрите на сыночка. Сыночек, посмотрите на мамочку. Намек поняли? – чувствуя свое превосходство, ерничал Алан. – Матушка любит своего сыночка?