Теперь нам был открыт путь для решающего наступления в район Найтсбридж – Эль-Адем.

Несмотря на страшные удары, нанесенные Роммелем в котле, баланс сил по-прежнему был в пользу Ритчи, и с точки зрения англичан сражение было далеко еще не проиграно. К северу от котла была создана линия огневых точек, прикрытых минными полями; 201-я гвардейская бригада прочно обосновалась в Найтсбридже, а 29-я индийская бригада занимала укрепленные позиции в Эль-Адеме. На 11 июня Ритчи все еще располагал 250 крейсерскими и 80 пехотными танками, тогда как в Африканском корпусе было 160 танков, а в дивизиях «Ариете» и «Триест» – около 70 машин. Наша пехота понесла тяжелые потери, а 90-я легкопехотная дивизия уменьшилась до тысячи человек. У англичан было все еще достаточно сил, чтобы остановить Роммеля, а затем восполнить свои потери. Легкие отряды англичан и их бронеавтомобили уже нападали на наши коммуникации к западу от минных полей Эль-Газалы и осуществили несколько успешных операций против наших транспортных колонн.

План Роммеля состоял в следующем. В то время как 21-я танковая дивизия демонстративно наступает на английские позиции, обходя их с севера, 15-я танковая дивизия поворачивает к северо-востоку на Эль-Адем, имея на своем правом фланге 90-ю легкопехотную дивизию и дивизию «Триест» – на левом. По существу, это был несколько видоизмененный первоначальный план от 27 мая; он был обречен на неудачу, если бы английское командование не допустило несколько серьезных ошибок.

Новое наступление началось во второй половине дня 11 июня. К ночи 15-я танковая дивизия достигла района Надурет-эль-Гесеуаск; 90-я легкопехотная дивизия и два разведотряда на бронемашинах находились к югу от Эль– Адема. Наша служба радиоперехвата, сыгравшая важную роль в победах (Роммеля), доложила, что «4-я бронетанковая бригада отказалась от атаки в направлении на юго-восток»[110]. Роммель был обрадован, что англичане рассматривают возможность подобного шага; он приказал 15-й танковой 12 июня перейти к обороне, а 21-й дивизии продвигаться южнее Найтсбриджа, чтобы нанести английским танковым частям удар в тыл.

События 12 июня развивались медленно. Наша 15-я танковая дивизия готовилась отразить атаку англичан, а по ту сторону фронта 2-я и 4-я бронетанковые бригады ожидали распоряжений[111]. Наконец генерал Неринг отдал 15-й танковой дивизии приказ перейти в наступление. Наши противотанковые орудия, воспользовавшись ухудшением видимости в результате начавшейся песчаной бури, открыли убийственный огонь по английским танкам. Роммель счел, что момент настал, и приказал 21-й танковой дивизии ударить по открытому флангу 7-й бронетанковой дивизии. Эта атака сразу не увенчалась успехом, и вскоре наша служба радиоперехвата доложила, что английские танки «просят помощи».

22-я бронетанковая бригада двинулась на помощь своим товарищам и понесла тяжелые потери, столкнувшись с 21-й танковой дивизией и дивизией «Триест». Под объединенными ударами двух танковых дивизий 2-я и 4-я бронетанковые бригады стали отступать; отход 4-й бронетанковой бригады вскоре превратился в разгром, а к заходу солнца она, отступая, укрылась за кряжем Рамль. 2-я и 22-я бронетанковые бригады под непрерывными ударами наших танков отступили к Найтсбриджу; в этом районе ожесточенная битва продолжалась до наступления темноты. В боях 12 июня англичане потеряли 120 танков – исход битвы при Эль-Газале был предрешен.

13 июня 2 танковые дивизии наступали на кряж Ригель, который обороняли шотландские гвардейцы, поддерживаемые южноафриканцами. После упорного сопротивления кряж был взят, а слабые попытки отбить его силами английских танков отражены. Опорный пункт Найтсбридж был теперь полностью изолирован, и гвардейская бригада оставила его в ночь с 13 на 14 июня.

Утром 14 июня Ритчи понял, что сражение проиграно, и принял решение оставить оборонительный рубеж Эль-Газалы. Но еще до этого Роммель отдал приказ Африканскому корпусу прорваться к шоссе Виа-Бальбия и отрезать пути отхода находящимся в Эль-Газале дивизиям противника. В течение всего дня продолжался жестокий бой под Элуэтэт-

Тамаром, где южноафриканской и английской пехоте[112], поддержанной оставшимися танками, удалось сдерживать наше наступление вплоть до вечера, когда наконец подошедшей 15-й танковой дивизии удалось прорваться. Но к тому времени уже стемнело, и отступление 1-й южноафриканской дивизии уже шло полным ходом.

14 июня наш самолет-разведчик сообщал об оживленном движении на шоссе Виа-Бальбия и о том, что неприятельские войска, судя по всему, поспешно отступают. Роммель понимал, что необходимо как можно быстрее выйти на дорогу, идущую вдоль побережья[113]. Он срочно отдал приказ Африканскому корпусу за ночь спуститься с высот и отрезать пути отхода южноафриканцев, но приказ этот не был выполнен. Причиной этого стала предельная усталость войск после ожесточенных боев последних трех недель; снова бросить их в бой было уже невозможно. Утром 15 июня 15-я танковая дивизия спустилась с высот и отрезала арьергард южноафриканцев, но главные силы дивизии смогли избежать окружения. Большей части 50-й английской дивизии удалось прорвать фронт итальянского X корпуса и, пройдя южнее Бир-Хакейма, выйти на границу с Египтом.

Рассматривая ныне бои 11–15 июня, удивляет то, что после взятия Бир-Хакейма Роммель снова обратился к своему первоначальному плану – веерообразному наступлению своим правым флангом к Эль-Адему. Но ему опять не удалось достичь своей цели – окружения войск, удерживавших рубеж Эль-Газалы, – потому что его силы были слишком распылены. 90-я легкопехотная дивизия была слишком слаба, чтобы овладеть Эль-Адемом, и не могла поддержать Африканский корпус в критической ситуации. После поражения англичан 12 июня Африканский корпус получил приказ наступать в северном направлении и перерезать шоссе Виа– Бальбия, тогда как итальянскому XX корпусу была поручена второстепенная задача прикрытия южнее Найтсбриджа. Если бы все пять немецко-итальянских танковых и моторизованных дивизий были брошены на прорыв к Виа-Бальбия, они бы смогли помешать отходу основной массы войск противника из Эль-Газалы. После трех недель тяжелых боев один только Африканский корпус выполнить такую задачу был не в состоянии.