Гильгамеш, наводнение и миф как источник знания

Чем глубже мы погружаемся в прошлое, тем меньше оказывается в нашем распоряжении документов, позволяющих оценить уровень древнего знания. Неизвестно, с какой точностью представители исчезнувших цивилизаций прослеживали путь звезд и знали ли они вообще о таком явлении, как прецессия. В то же время не возникает никаких сомнений, что эти древние народы внимательно наблюдали за движением Солнца и Луны и что небесные объекты играли значительную роль в их мифологии. Многие ученые полагают, что античные мифы — это не просто забавные, а порой и нравоучительные истории. И тут самое время задаться следующим вопросом: и в самом ли деле представители этих цивилизаций считали звезды богами небес или же они просто использовали стилизованный язык, желая донести до потомков истину об отсчете времени?

Но чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вначале понять, что означает для нас слово «боги». Характер перевода древних текстов таков, что невольно подводит нас к современному пониманию того, что есть бог, а именно: некое всемогущее и всеобъемлющее существо. Вряд ли, однако, древние народы придерживались сходной точки зрения. В контексте их историй бог нередко предстает как некий принцип или функция природы. Главное, что мешает адекватному восприятию этого термина, — тот символический язык, который использовали представители исчезнувших цивилизаций. В своем сочинении «Теургия, или Египетские мистерии» греческий философ Ямвлих разъясняет традиции египетских жрецов. По его мнению, то, что представляется нам поклонением пантеону богов, на самом деле отражает принципы действия природы. В частности, боги олицетворяли для египтян такие специфические функции, как пищеварение, дыхание и воспроизведение. К примеру, после мумификации желудок и внутренности покойного клали в специальный кувшин, имевший форму бога Анубиса. А этот бог, как известно, изображается в виде человека с головой шакала. Анубис олицетворял принцип пищеварения, поскольку мог без ущерба для себя есть гнилое мясо.

Стоит ли удивляться тому, что в древнейшей из известных нам историй, в «Сказании о Гильгамеше», многие исследователи видят отражение не столько земных, сколько небесных событий. Согласно шумерским летописям, Гильгамеш был одним из первых царей Урука. И хотя шумеры впервые записали эту историю в начале 2-го тысячелетия до н. э, восходит она к гораздо более древней эпохе. В свое время с популярностью ее не могла сравниться никакая другая история. Хетты, хурриты, ассирийцы и вавилоняне — каждый из этих народов по-своему переосмыслил и пересказал легенду о Гильгамеше.

В «Сказании о Гильгамеше» повествуется о том, как соблазненный блудницей Энкиду (дикий человек невероятной силы) постепенно осваивает жизнь обычных людей. В конце концов он приходит в город, где встречается с Гильгамешем. Эти двое вступают в битву друг с другом. Победив в итоге Энкиду, Гильгамеш решает, что тот достоин его дружбы. Вместе они отправляются в дремучий лес, чтобы убить ужасное чудовище Хумбабу, которого бог Энлиль (божество бури или божество воздуха) сделал стражем леса. Как утверждается в «Сказании о Гильгамеше», по велению Энлиля это чудовище призвано устрашать смертных: «Рев его — Великий потоп. Пасть его — огонь, дыхание же его — смерть».

В тексте легенды Хумбаба назван богом. При этом хум означает «создатель», или «отец», а все слово Хумбаба переводится как «страж райских кедров». Это существо соответствует эламскому богу Хумбе или Хумбану, который делит титулы «сильный» и «превосходящий» с планетами Меркурием и Юпитером, а также со звездой Проционом (альфа Малого Пса).

Хумбаба — это «бог внутренностей». Именно из них сделана его голова. Лицо же Хумбабы, за исключением глаз, отмечено единой извивающейся линией. Профессора Джорджо де Сантильяна и Герта фон Деченд, авторы книги «Мельница Гамлета: описание мифа и рамки времени», полагают, что Хумбаба соотносится с планетой Меркурием (или же с Юпитером). Орбита Меркурия постоянно меняется, а по характеру вращения его вполне можно уподобить внутренностям, которые также закручены внутри брюшной полости.

Оказавшись в кедровом лесу, который растянулся «на десять тысяч двойных часов» (семьдесят тысяч миль), Гильгамеш и Энкиду отсекают Хумбабе голову. Происходит это после того, как им удается повалить самый большой кедр, вверенный охране этого чудовища. Однако герои были не одиноки. Могущественный Шамаш (Гелиос, или Солнце) наслал чудовищную бурю, которая ослепила монстра, отдав его тем самым на милость врагов.

По возвращении в Урук Гильгамеш омыл волосы и надел праздничные одежды. Очарованная его привлекательной внешностью, богиня любви Иштар (шумерская Инанна) предлагает ему жениться на ней. Но Гильгамеш решительно отвергает это предложение и осыпает богиню насмешками, напоминая ей о злополучной судьбе ее прежних мужей, включая и несчастного Таммуза (Адониса). Лишь два небесных тела могут претендовать на роль Иштар: планета Венера и звезда Сириус (она же — Сотис). Обе они в древности ассоциировались со свойствами блудницы.

Иштар в гневе поднимается на небеса и уговаривает Ану отправить на землю волшебного быка, который бы отомстил за ее позор. Этот чудовищный бык нисходит на землю и первым своим фырканьем убивает сотню воинов. Однако двум героям удается совладать с ним. Энкиду держит быка за хвост, а в это время Гильгамеш одним ударом убивает чудовище. Посрамленная Иштар появляется на стенах Урука и проклинает героев. В ответ Энкиду отсекает у быка часть ноги и швыряет этот кусок в лицо богине, осыпая ее грубыми насмешками. Празднество продолжается, но боги решают, что Энкиду должен умереть. В предостережение ему посылают вещий сон.

Нет никакой необходимости продолжать это повествование, поскольку и так ясно, что главные действующие лица этой истории, подобно персонажам греческой мифологии, олицетворяют собой движение небесных тел.

Позднее, в девятой таблице «Сказания о Гильгамеше», рассказывается о прямом вмешательстве Энкиду в дела людей — в частности, о совете построить ковчег, который спас бы избранных от Великого потопа (события, ставшего первоисточником библейской легенды о Ное). На самом деле этот ковчег — ковчег Зиусудры — не имел ничего общего с настоящим потопом. Скорее уж его можно сопоставить с созвездием Арго и небесным «наводнением». А это, в свою очередь, позволяет сделать следующий вывод: тот великий потоп, который был описан в Книге Бытия, тоже соответствовал не земному, но небесному явлению.

По мнению Сантильяны и фон Деченд, «метафора потопа, или наводнения, соответствует древнему астрономическому образу, опирающемуся на абстрактную геометрию». Вкратце все сводится к следующему: плоскость небесного экватора (воображаемый круг в небесах, начерченный концентрически к земному экватору) делит все созвездия на две половины. Северная часть созвездий, расположенных между весенним и осенним равноденствиями, олицетворяет сушу. Южная их часть, расположенная между осенним и весенним равноденствиями, включая и пору зимнего солнцестояния, олицетворяет воды. Четыре точки зодиака (два равноденствия и два солнцестояния) определяют умозрительную плоскость Земли. Созвездие, которое уже не знаменует собой осеннего равноденствия, опускается ниже линии экватора, погружаясь тем самым в глубины «вод». Как раз с этой точки зрения и можно говорить о небесном «потопе». Так нам легче понять, о каком именно наводнении идет речь в сказании о Гильгамеше.