– Билет. – Она протянула руку в резиновой перчатке и посмотрела на меня так, будто слышала эту печальную историю уже сотню раз. Протянув билет обратно, она махнула через плечо: – Первый класс налево.

Я шумно выдохнула, увидев, что там, куда она меня послала, нет очереди.

– Огромное спасибо!

Разумеется, гейт находился на другом конце терминала, но я умудрилась пройти досмотр и оказаться у гейта как раз в тот момент, когда объявляли окончание посадки. Поскольку на посадку образовалась небольшая очередь, то я перевела дух, а потом подошла к стойке, чтобы спросить, нельзя ли поменять мое место посередине.

– Простите, нельзя ли поменять место посередине? Я понимаю, что я опоздала и сажусь последней, но решила, что за спрос-то денег не берут.

– У нас полный самолет… дайте посмотрю… – Девушка взяла у меня билет и вбила кучу цифр в компьютер. – Вообще-то вы и так не посередине. У вас место у прохода. – Она сунула мне билет обратно. – Ряд два.

Это очень странно.

– Но я покупала билет на ряд тридцать с чем-то.

– Теперь вы сидите в бизнес-классе у прохода. Должно быть, класс билета повысили.

Очередь на посадку уменьшилась, да и кто я такая, чтобы спорить о месте в бизнес-классе?! Когда я дошла до второго ряда, то сняла сумочку с плеча и задвинула ее под кресло. Место у окна пустовало, но я заметила «Нью-Йорк таймс» на кресле. Я открыла багажную полку и, прежде чем хвататься за чемодан, посмотрела, хватит ли места для моих вещей.

Чья-то большая ладонь накрыла мою руку сверху.

– Лучше я.

Я резко повернула голову к мужчине, стоявшему рядом, но уже знала, кого увижу.

* * *

– Что происходит в твоей голове? – спросил Чейз.

Я молчала с тех пор, как обнаружила его в самолете. Я и так-то боюсь летать, а сюрприз в виде Чейза выбил меня из колеи. Сердце бешено колотилось, когда самолет покатился по взлетной полосе. Я вцепилась в подлокотник между нами и коротко ответила:

– Ненавижу взлеты и посадки. Сами полеты переношу нормально.

Чейз накрыл мою руку своей и легонько сжал. Он не отпускал мою ладонь, пока мы не поднялись в воздух. Когда мы набрали высоту, я выдохнула и плечи расслабились.

– Почему ты не сказал, что поедешь в эту поездку?

– Решил в последнюю минуту.

Я посмотрела на него искоса, заподозрив, что он все это спланировал.

– Насколько последнюю?

– У меня даже вещей нет с собой!

– В смысле?

– Утром я вышел из дома, намереваясь отправиться в офис. – Он замолчал, а потом провел рукой по волосам и пробормотал остаток фразы: – Я сам не понимаю, как тут оказался.

– Ты серьезно?

Кивнув, он сказал:

– В этот раз тебе придется одолжить мне рубашку.

– Не думаю, что какая-то из моих рубашек на тебя налезет.

– То есть хочешь, чтобы я ходил с голым торсом?

Стюардесса вручила нам меню.

– Не желаете что-нибудь из напитков?

Чейз ответил, не глядя в меню:

– Две «Мимозы»[14].

Я посмотрела на него:

– Сейчас всего девять утра.

– Это особый повод.

Стюардесса улыбнулась и забрала меню:

– Что-то отмечаете?

Рука Чейза по-прежнему лежала поверх моей на подлокотнике, он сцепил наши пальцы и поднял мою руку для поцелуя.

– У нас медовый месяц.

– Ух ты! Поздравляю! Вы летите с пересадкой в Канзасе или это ваш конечный пункт?

– Мы остановимся в Канзасе. Моя новоиспеченная женушка большая поклонница «Волшебника из страны Оз» и хочет сходить в музей. – Он мотнул подбородком на наши ноги. А я, как специально, была во всем черном и в красных туфлях[15]. – Иногда ее заносит немного.

Стюардесса сдержала улыбку, но я поняла, что она решила, что я немного ку-ку. Кто в здравом уме пойдет в музей, если только что вышел за такого красавчика, что сидит рядом со мной?!

Когда она ушла, я повернулась к Чейзу:

– «Волшебник из страны Оз»?

Чейз засмеялся:

– Ну, это скорее фетиш.

– А ты у нас кто будешь? Пугало без мозгов? Откуда ты берешь все эти небылицы?

– Я как раз выходил из туалета, когда ты вошла в самолет. Увидел эти сексуальные красные туфли, и это навеяло небольшую фантазию о ролевых играх.

– Мне правда кажется, что тебе пора к врачу.

– Может, ты и права. – Он наклонился и понизил голос: – Но если ты сделаешь хвостики, а из одежды оставишь только эти туфельки, то я буду счастливым Дровосеком.

После того как стюардесса принесла наши коктейли (и назвала меня «невестой»), у нас с Чейзом состоялся откровенный разговор.

– И надолго ты в Канзас? – спросила я, достав из сумочки гигиеническую помаду, чтобы обновить ее на губах.

Чейз не сводил с меня глаз.

– Ты часто пользуешься этой ерундой?

– Ты про что? Про гигиеническую помаду?

– Да, я заметил, что ты то и дело ею мажешься.

– Привычка.

– Мне не нравится ощущение воска на моих губах, так что прекращай.

– Дай угадаю. Потому что иначе я своими губами запачкаю твои?

– Именно!

– Вот еще одна причина, почему у нас ничего не выйдет, – поддразнила я его.

– Ну, одному из нас придется уступить.

Я покачала головой:

– Так на сколько ты в Канзас?

– Все зависит от тебя.

– От меня?

– Я не солгал, когда сказал, что старался не поехать. Я захотел присоединиться к тебе в ту же минуту, когда услышал, что ты уезжаешь. Хотел соврать, что жажду поприсутствовать на рабочих заседаниях, но решил, что ты меня сразу раскусишь.

– Хочешь сказать, что едешь исключительно из-за меня.

Он кивнул с серьезным видом:

– Только из-за тебя.

– Это нормально для тебя? Преследовать девушек?

– Не совсем… поэтому я и не знаю, что мне делать.

– Как же ты обычно ведешь себя, когда встречаешься с девушками?

– Честность сыграет мне на руку?