страшно, а ответственность пополам. Обоих потом заставили отрабатывать – седьмицу мыть в этом самом морге полы. Родольф после этого чуть документы свои не забрал.

Но это дела прошлые. А что же произошло сейчас? Куда делся Гусиньский? Судя по его характеристике, парень, хоть звезд с неба не хватал, но и слабаком не был. Наоборот, вечно рвался доказать, что достоин большего, всегда к чему-то стремился. Что он пытался доказать своим поступком? В районе нового кладбища в эфире не было зафиксировано ни одной вспышки насилия или всплеск эмоций. Значит, о разбойном нападении речи не шло. Такое впечатление, что Гусиньский просто-напросто воспользовался темнотой и ушел сам в неизвестном направлении. Да он даже не находился рядом с телами – ему, насколько помнится, достался участок у самой реки. Но это не повод, чтобы топиться! Или…

Я сидел в своей комнате, склонившись над недописанным отчетом пра Михарю, а мысли крутились не вокруг страшной смерти ни в чем не повинной нищенки, а вокруг пропавшего студента. Оба этих дела не могли быть объединены в одно. Или могли? Нет, я не верил в то, что Ной Гусиньский убийца. Нищенку убили прошлой ночью. У Ноя на тот раз было алиби – вся группа гуляла в «Петухе и скрипке», отмечая чье-то рождение.

Стоп. «Петух и скрипка». Единственный в Зверине кабачок, который обслуживает только студентов и преподавателей. Нищенку тоже кто-то заманил в тепло и уют… кабачка. А что, если Ной Гусинький случайно увидел, как некто спаивает беременную женщину и потом уводит ее за собой. Так-то это не интересный факт – многие шлюхи соглашаются на «работу» только после того, как выпьют глоточек вина или стакан медовухи. Их иногда даже заводят в кабачки, а большинство поджидает своих клиентов сразу у стойки – кто закажет выпивку, с тем и пойдет. Гусиньский мог оказаться свидетелем и, наткнувшись на выпотрошенное тело, перепугался, запаниковал и…

Версия хорошая. Хорошая настолько, что я решительно отложил недописанный отчет и стал сочинять новый. Все складывалось замечательно. Осталось проверить одну вещь – видел ли студент тело на земле? И когда он его увидел? До распределения или сразу после, когда все разошлись по своим местам. А мастер Кунц? Распределял участки он. Не подходил ли к нему Ной Гусиньский с каким-либо вопросом?

Все эти мысли я скрупулезно выписывал на отдельный листок, чтобы при случае задать их мастеру Кунцу и остальным студентам, когда в дверь торопливо постучали:

- Дяденька Згаш? Вы здесь?

Только один человек мог и имел право так меня называть, и я вскочил, распахивая дверь перед Динкой.

Девушка вскрикнула, переступив порог, и повисла на моей шее:

- Дядя Згаш! Наконец-то я вас нашла!

Я невольно обнял ее стройное тело. Нет, поймите меня правильно, я вовсе не монах, хотя ношу рясу и живу в монастыре, подчиняясь всем его уставам – расписание молитв, посты, служение горожанам, помощь ближнему и все такое прочее. Даже то, что меня официально именуют «отец Груви» - и то не играет большой роли. Как у пра Михаря, инквизитор для меня – только профессия, а не образ жизни. Я – некромант, обладающий определенным магическим даром. Я был членом Гильдии некромантов, у меня до сих пор есть знак принадлежности к ней. И я – Супруг Смерти, как-никак. Поэтому я…м-м… как бы вам сказать… Ну, совсем не против того, чтобы меня обнимали красивые девушки. Другое дело – Динка. В какой-то мере я ее воспитатель.

Поэтому я, скрепя сердце, отстранил вздрагивающую девушку и поспешил усадить ее на единственный стул, прикрыв за нами дверь. Потом налил вина. Поколебавшись, предложил сделать глоток, чтобы успокоиться.

Поблагодарив, девушка двумя руками вцепилась в кубок и осушила его в несколько глотков. Однако!

- Спасибо, дядя Згаш. Я так переволновалась…

- А я-то как переволновался, - заявил я, забирая кубок. – Но мое волнение ничто перед тем, что почувствует твой опекун. Мэтр Куббик будет… мягко говоря, удивлен тому, что ты так пьешь.

- А, - отмахнулась девушка, - пара глотков. Но если бы вы знали, дядя Згаш…- обхватив себя руками за плечи, она поёжилась.

- Что с тобой случилось? – отставив кубок, провел ладонью над ее головой, обрисовывая контуры ауры. Целители и некроманты умеют ее чувствовать. Зачастую состояние ауры указывает не только на время и причины смерти, но и на душевное и физическое состояние ее обладателя – все зависит от того, куда и как смотреть. Аура девушки действительно полыхала всеми цветами радуги, но красно-рыжего цвета тревоги было больше.

- Дядя Згаш, мне нужна ваша помощь. Я просто не знаю, к кому обратиться. Это Торвальд.

- Кто? – признаться, имя показалось мне смутно знакомым, но откуда?

- Тор… мой… ну, можно сказать, друг! Он и Измор… мы…

Понятно. Я немного напряг память и вспомнил высокого симпатичного брюнета. За Динкой, кажется, ухлестывали двое парней. Мне даже довелось стать свидетелем разборки.

- Ясно. И чего от тебя надо Тору… Торвальду?

- Не от меня. От вас.

- Что?

- Торвальд не учится вместе со мной, - пояснила девушка. – Он – некромант. Он хотел перевестись на факультет ведунов, когда перешли мы с Измором, но… сказали, что нет мест и вообще… Он третьекурсник. Я… мы познакомились еще в прошлом году, когда я только начала тут учиться. Вы же знаете, что я… что вы и мэтр Куббик – некроманты. И, хотя я не поступила на ваш факультет, мне было… интересно. Я просто улучила момент и заглянула… ну, к ним.

- И встретила Торвальда?

- Ага. Случайно. Ну, мы какое-то время встречались… нет, не так, как вы подумали. Просто… как выяснилось, я тоже кое-что знаю о некромантии – от вас и дядюшки Рубана. Кое-что такое, что пока не рассказывают второкурсникам. Ему было интересно. Я не сразу поняла, что он… ну… в общем, пока меня не перевели на факультет ведовства, а там не появился Измор… мы даже не думали, что…

Все понятно. Обычная дружба на фоне общих интересов – надо же, девчонка-соплячка знает больше, чем он! – постепенно переросла во взаимное чувство, стоило появиться сопернику. Любовь родилась из ревности. Бывает и так. Типично для собственников. Странно. Сколько я знаю семейных пар – у всех все по-разному.

- В общем, он ревнует к Измору, - вздохнула Динка.

- А ты?

-