через среднеазиатскую овчарку передали, что мы стали первыми среди аналогичных групп, движущихся параллельными курсами к Русскому морю, и поэтому нам надо переждать несколько дней, пока подтянутся отставшие. Это было очень кстати: Наине нужно получить у нелюбимого мужа развод через раввина, а мне посетить учителя Добрыни – Захария. Нужно было разобраться, где же все-таки разыскивать Омара Хайяма.

Насчет контакта с дельфинами никто ничего толкового сказать не может, в этом я уже убедился. Обещала, правда, помочь Наина, но это пока были теоретические построения, ничем практическим не подкрепленные.

Пока народ гонял по Киеву, мы лежали и отпыхивались в предоставленной нам комнатушке. Насчет нее Слава высказался, что для бояр можно было бы поискать приют и побольше, и посимпатичней, но был мной безжалостно пресечен.

– Давно ли ты старый хрен в лесу кусты обминал, да по буеракам валялся? А теперь на роскошь потянуло? А сколько нам еще бродить и в какие это суммы встанет, никто не знает. Сколько стоит перевозка нашей орды через море, да еще и с лошадьми, где нужно бродить в поисках арабского поэта и какие деньги в это придется вложить, неизвестно. И на возврат ватаги домой придется отсыпать. Если кто погибнет в неравном бою, похоронить надо будет по– человечески, а не закидать в лесу опавшей листвой. Понадобится гроб, приличное место на кладбище, здоровенный крест. Нигде это даром не сделают. А тебе потом плыть с конем две тысячи верст и скакать по Франции еще четыреста пятьдесят. И все это будет стоить немало. Так что пятнадцать золотых может тебе еще придется в дороге зарабатывать: петь жиденьким голосом на базарах, да фокусы показывать. И это сегодня пятнадцать, а когда ты соизволишь прибыть, может будет уже все тридцать? Тут не угадаешь – они ведь живые люди, им что-то тоже кушать надо, заболеть могут, еще и дом до кучи кредиторы могут подпалить. А тебе плевать, тебя походная касса всегда прокормит. Если что, всякие нерадивые из других веков сбегают да где-нибудь заработают, извернутся как-нибудь. А ты пока пошикуй, пошикуй! Золота и серебра у нас немеряно, аж кони перегружены! Да каждый день еще пудами подваливает, девать этот хлам некуда! Ни в чем тебе, главному нашему бойцу, истребителю черных, отказу не будет! Сегодня к вечеру, будь добр, предоставь список побежденных злых кудесников уровня Невзора.

Боярин обиженно сопел, но не спорил и правоту свою не доказывал. Вот чем он мне всегда нравился – вину свою, конечно, ни за что не признает, но, если виноват, будет сидеть молча и на ус наматывать – делать правильные выводы.

Потом полежали молча. Затем Богуслав сказал:

– Надоел кагор хуже горькой редьки. Давай на ужин водки выпьем.

Я подумал. В диетах, которые применяются при лечении всех болезней, и зовутся столами Певзнера, водка не упоминается ни разу. Причем многие продукты, считающиеся вредными, типа молочных супов и белого хлеба, в ней активно применяются. Сам большой советский ученый Мануил Исаакович Певзнер считал, что эти пятнадцать столов иной раз лечат болезни гораздо лучше всяких лекарств. И я с этим мнением всю свою долгую врачебную жизнь солидарен.

Поэтому строго обозначил свою несгибаемую врачебную позицию:

– Не больше ста грамм на каждого!

Стресс, понимаешь, возникший после неожиданной встречи с любимыми, надо было снимать… По сути, мы были уже практически вылечены, и оставалась только незначительная слабость.

Чего ж тут перед каждым известным ученым-диетологом преклоняться да кагором надуваться? Сто грамм да нажремся всяческой вкусной древнерусской еды вволю!

И сейчас добавлять хохляцкой, совершенно незачем. Мы, русы, в 11 веке на украинцев, белорусов и русских еще не делимся. Главный город наших врагов в 21 веке, сейчас мать и столица городов русских. А подойди к дружиннику любого киевского князя и сболтни – вот вы, украинцы, – и ничего хорошего, кроме славного древнерусского удара в ухо и возмущенного крика: ты где тут, паскуда, окраинца, увидал?! – не дождешься.

Через часок, отлежавшись, решили пройтись по Киеву, поразмяться. Марфа эту спорную идею одобрила, была взята для верности на поводок, а то вдруг второпях да по ошибке, какую-нибудь дорогостоящую и здоровенную боярскую псину, которая не понимает, что алабаиха опасней любого волка, задушит, и пошли гулять.

Тут Днепр был гораздо шире, чем у Смоленска, и мой любимый писатель Николай Васильевич Гоголь насчет птицы преувеличивал ненамного. Прошлись до Золотых ворот. Богуслав любовался на их величие, а я, взглядом профессионала, изучал кладку. По сути, то же, что и в новгородском Софийском соборе – кругом плинфа, аналог современного мне кирпича, чередуется с камнем.

А то – у вас глина плохая, надо из Киева возить, да вас как липку обдирать! А приглядишься, и оказывается, что это просто излюбленная кладка 11 века – вон как каменюги из стены торчат. Наверняка и местный Софийский собор выложен так же, те же булыжники топорщатся.

Наш вариант кладки – полностью из сделанного на моем дворе бывшими скоморохами кирпича, по сути той же плинфой, только утолщенной, мне нравился гораздо больше. Очень жаль, что не было времени в продолжении коротенького антековского сеанса связи спросить у Забавы, не пришибло ли кого только что выложенной моими ребятами стеной будущей церкви. У них там может быть и порядка-то никакого нет, а в связи с этим и качество кладки упало? Мастер в моем лице ушел в поход, и увел с собой строгого бригадира Ивана.

Все руководство стройкой оставили на попечение бывшего дудочника – длинного Егорки, прославившегося только любовью к чужой бабушке, своей квартирной хозяйке. Другие и о своих-то так не заботятся. А Егор с любого нашего выступления у купцов норовил утащить побольше вкусной еды для любимой старушки.

Остальные кирпичники были еще хуже. Вечно впадали в ступор, и начинали ныть: это мы не знаем, этого не умеем… Тьфу!

Наверное, зря я не пресек эту стройку перед нашим уходом. Сейчас бы одной заботой за спиной было меньше. Кирпичников разогнать, народные пожертвования отдать священнослужителям, и пусть глину, а то и сразу плинфу из Киева возят!

Все равно я от этого вида своей деятельности никогда рубля не видел. Конечно, между делом, вернул себе деньги за строительство сарая для производства кирпича и потраченные на покупку инструментов для кладки стен церкви, так как за все годы моей разнообразной деятельности в обеих жизнях убытка от моей возни никогда не допускал. Повезло, не повезло, заработал или нет, это неважно – вложенные средства обязательно должны ко мне вернуться. А тут быть