Подорвавшись с мест, мы с Натальей переглянулись. Сначала в голову пришла мысль о скачке напряжения, но гениальностью она не отличалась: во-первых, системы видеонаблюдения работают от отдельной подстанции на территории клана, а во вторых, камеры не могли выйти из строя одновременно. Не говоря друг другу ни слова, мы с Натальей выскочили на улицу и… растерялись.

Звенящая тишина ворвалась в уши. Но нас в этот момент волновало не нависшее над спящим городом безмолвие. Воздух вокруг стен начал загустевать – не так медленно, как это было, когда защиту проходили Елизар, Марк и Альбина, впервые оказавшись на территории верлафов, – гораздо быстрее. Тончайшая пленка, поблескивающая неяркими серебристыми пятнами, куполом окутала город, стала плотной. Миг… и, ослепив, вспыхнула ярким серебристым щитом, который, судя по всему, и вывел из строя компьютеры. Стало ясно, что за периметром – враг или несколько. Сгустков телекинетической энергии, как и запаха, нет, но это ничего не значит. Вампиры могут находиться на расстоянии, и я их просто не чувствую. «Только не Охотники!» – мысленно взмолилась я, вспомнив о предчувствии Фомина. Две девушки и Стас совсем рядом. Очевидно, эта мысль посетила не только меня. Зеленые глаза Натальи сверкнули яростным огнем. Руки сжались в твердые кулаки.

– Подними тревогу и оставайся здесь!

Обернувшись ослепительно-белой волчицей, она одним прыжком перемахнула через ворота и скрылась за сверкающей поверхностью щита. Где-то справа и слева за стеной послышалось злобное рычание. Такой рык ни с чем не перепутаешь. «Вампиры из подземелий!» – полыхнула жаркая мысль, но на секунду я растерялась. Хранители не могли обнаружить их на протяжении двух недель, а теперь они появились прямо возле ворот клана?! Ноги самостоятельно понесли в сторожку. Бросившись к стене справа от входа, я врезалась кулаком во встроенную застекленную коробочку, за которой поблескивала квадратная кнопка. Брызги стекол, звякнув, полетели в стороны. Кнопка зажглась мягким красным светом.

Нет, окрестности не огласились привычными для человеческого уха истошными звуками сигнализации. За дверью сторожки послышался негромкий вибрирующий волчий вой, закончившийся на очень высокой ноте. Где-то на улице установлены динамики, разливающие по территории запись. Через секунду вой послышался дальше, затем еще дальше. Конечно, поднять тревогу любой верлаф мог бы и самостоятельно, но мне кнопка весьма пригодилась.

Выбежав к воротам, я заметалась, не зная, что предпринять: то ли бежать за периметр, то ли оставаться на месте, как сказала Наталья. Она опытный Хранитель, и приказ я должна выполнять. Но короткое скуление волка за стенами избавило от малейших колебаний. Оттолкнувшись ногами и трансформируясь в прыжке, я прыгнула вперед. Клочья разорванной одежды упали на снег. В одно мгновение светящийся щит приблизился, ударил ярким светом по глазам. Я зажмурилась. Легкое покалывающее тепло разлилось по телу. Время замедлилось… Сначала лапы, затем голова и тело прошли свозь густую вязкую массу и тут же вынырнули из нее. Подушечки лап бесшумно коснулись расчищенной площадки за воротами.

Запах волков чувствуется левее въезда – в лесу. Сорвавшись с места, я бросилась туда. Четкие, глубокие следы армейских ботинок, воняющих химикатами, появились на снегу в полукилометре от стен. Вампиров много, около тридцати. Перепрыгнув высокий куст, я разглядела впереди темные скользящие тени. На небольшой поляне шло сражение; слышался непрекращающийся бессвязный рык, оглашающий окрестности. Стаса Кима окружили пятеро врагов, а на другом краю поляны сражаются две девушки. Явно обговаривая тактику боя группой, они тявкали, поскуливали, рычали и, нападая с разных сторон, противостояли сразу восьмерым противникам.

Зарычав, я бросилась к Наталье. Серебряные когти белой волчицы вклинивались в огромные тела, рвали, но помощь ей требовалась больше всего. Не успела я сорваться с места, как откуда-то сверху послышалось злобное рычание. Огромная масса обрушилась на спину прямо с дерева, повалила, прижала к земле. Нос, как стеклянной крошкой, обожгло подмерзшим снегом. Стальные пальцы врезались в холку: грубо, больно, удерживая изо всех сил. Рычание не прекращалось ни на секунду. Шкуру на шее опалило горячее дыхание. «Могла бы и подумать о нападении сверху», – мысленно выругалась я. Тагашев бы отчитал. Резко дернувшись, я каким-то чудом сбросила с себя монстра; вскочила, зарычав, повалила его. Снег окрасила кровь. Громкий треск дерева справа заставил повернуться. Скрывая под собой одну из девушек-Хранителей, ствол старого дуба сломался пополам. Очевидно, волчицу просто швырнули об него. Стас разорвал еще одного врага и бросился ей на помощь. Но Наталью окружили несколько вампиров, и двух со спины она не видит. Добежать не успею…

– Наталья, сзади! – трансформируясь, крикнула я, мысленно молясь, чтобы подмога прибыла как можно быстрее.

Белая волчица развернулась и набросилась на противников, но… Злобные лица как по команде развернулись ко мне. На миг Хранители растерялись, не понимая, что происходит, да и я опешила. Ведь звуков эти исчадия подземелий вроде бы слышать не должны. Тогда что происходит? Резко потянув носом воздух, вампиры бросились на меня – быстро, одновременно. Огромная расплывшаяся тень мелькнула сбоку. Увернуться я не успела: стальные руки обхватили поперек талии, повалили в снег. Острые, как клинки, клыки вонзились в шею. Вампир с едва заметным ежиком волос на голове не разорвал, а укусил меня. Рык волков и звуки сражения доносились будто издалека. По венам заструился ледяной холод, охватил тело, проник в мозг. Не в силах сделать хотя бы глоток воздуха, я смотрела в лицо монстра, теряя его очертания. Нос с небольшой горбинкой, массивные, грубые, словно отлитые из стали, черты начали расплываться, отдаляться. Раз… и сверху обрушилась тьма.

Тело качнулось. Волосы тяжело свисали вниз, мотались из стороны в сторону, и это причиняло дискомфорт. Возникло чувство, что я вишу вниз головой. Ледяной холод, струящийся по венам, пробирал до костей, отчаянно лизал кожу и вызывал дрожь. Щека проехала по чему-то жесткому – не больно, скорее неприятно. Грубая кожа и плотная ткань? В ушах стоял навязчивый рокот, раскатистый, неясный. Мышцы под коленями сдавило горячими тисками. В прижатые друг к другу запястья впивалось что-то гладкое, холодное и грубое. Похожие путы не только на руках, но и на щиколотках. «Я связана?» – растерялась я, но налитых свинцом век поднять не смогла. Застонав и двигая запястьями, постаралась избавиться от оков, принять вертикальное положение и понять, что происходит. Озлобленное рычание послышалось совсем рядом. Коротким шлепком спина с силой ударилась о камни. Раз – и горло прорезала острая колющая боль. Новая волна ледяного холода разлилась по телу, сковала мышцы, проникла в кровь, отключила ощущения…

Раз, два – тело покачивалось. Плеск воды под чьими-то ногами и рычание вновь вытянули из мрака. Рассудок прояснялся. Руки плетьми свисли вниз вдоль головы и задевали плотную жесткую ткань. Ресницы дрогнули. Приложив усилия, я разлепила веки.

Сначала литой стеной обступала темнота… закружилась. Я моргнула, и взгляд медленно сфокусировался. Мимо поплыли отложения пористой карстовой породы, сочащиеся влагой. Вода капала, сбегала по мокрым стенам тонкими струйками, сливалась в ручей на полу. «Я в туннелях», – скользнула вялая мысль. И, судя по стенам, очень глубоко. Подземелье совсем не похоже на то, где я была с Елизаром и Максом.