— Люди, которые его увезли, уже в курсе.

— А также о том, что знания Рики ограничиваются французским для малышей. Они могли сказать ему, что мы уехали навестить мисс Трубоди и попросили их присмотреть за ним. Видимо, они собирались держать его в доме № 16, пока мы, высунув языки, носились бы вокруг Сен-Селесты. Красотка Бланш, чтоб ей лопнуть, скорее всего, позвонила им и сказала, что мы заметили мальчика на балконе, тогда они в спешке придумали спрятать его на фабрике.

— Но как они могли быть уверены, что мы поедем в Сен-Селесту? Только на том основании, что мы, возможно, слышали о предыдущем похищении?

— Нет, — хором ответили Аллейн и Дюпон.

— Тогда… я не понимаю.

— Мадам, — сказал Дюпон, — вас, несомненно, направили бы если не в Сен-Селесту, то в какой-нибудь другой городок, расположенный по восточному шоссе. Главное, как можно дальше от настоящего места пребывания Рики.

— Направили бы?

— Прислали бы записочку или позвонили по телефону. Не забывайте, они подражают тем похитителям, ничего не зная об их утреннем аресте.

— Все это, увы, не более чем догадки, — сказала Трой, помолчав. — Ладно, что нам теперь делать?

— Тут возникает небольшая проблема, — произнес Дюпон. — С точки зрения нашего департамента, ситуация складывается деликатная. Мы пока не готовы предъявить официальное обвинение организации, орудующей на фабрике. Когда мы будем готовы, мадам, это будет очень крупное дело, и не только для нашего департамента, но и для полиции нескольких стран, для Интерпола и даже для Организации Объединенных Наций.

Трой вдруг представила себе жуткую картину: Рики в лимонно-желтой рубашке и коричневых шортах бродит один-одинешенек по лабиринту коридоров власти.

— Но ты не должна думать, — сказал Аллейн, наблюдавший за Трой, — что сейчас у нас есть какие-либо иные интересы, кроме Рики.

— У меня-то их уж точно нет, — заметила Трой.

— Ах, мадам, — воскликнул Дюпон, — я ведь тоже отец. — И к великому смущению Трой, поцеловал ей руку.

— Мне кажется, мой дорогой Дюпон, — сказал Аллейн, — самое лучшее, что сейчас может сделать ваш департамент, — устроить большое представление на восточном шоссе и в округе Сен-Селесты, нагнать туда полицейских, поставить кордоны и заслоны. А мы в свою очередь тоже устроим не менее захватывающий спектакль: станем разъезжать повсюду, якобы охваченные паникой, и расспрашивать о Рики. А не подтолкнуть ли мне события? Не позвонить ли мне в замок, чтобы зарегистрировать панику? Как вы думаете?

Дюпон поджал губы, сдвинул брови домиком, бросил на Аллейна проницательный взгляд, а затем легонько хлопнул в ладоши.

— И правда, почему бы и нет?

Аллейн направился к телефону.

— Обратимся к Баради, — задумчиво произнес он и добавил, поразмыслив: — Да, Баради подходит как никто другой.

Он набрал номер коммутатора гостиницы и попросил соединить его с замком. В ожидании ответа он подмигнул Трой:

— Знаменитый имитатор представляет! И заметьте, за щекой у меня ничего нет.

В трубке послышались длинные гудки.

— Алло! Алло! — на высокой ноте начал Аллейн, а затем разразился потоком французских слов: — Это замок Серебряной Козы? Можно поговорить с доктором Баради? Очень срочно.

Он назвал себя. Трой и Дюпон услышали, как в трубке прошелестело: «Секундочку, мсье». Аллейн улыбнулся Трой и прикрыл рукой трубку.

— Будем надеяться, что он сейчас спит, и его будят, — сказал он. — Дай мне сигарету, дорогая.

Но прежде чем он успел закурить, Баради уже был у телефона. Низкий голос Аллейна взвился на несколько регистров вверх и звучал так, словно его обладатель пребывал в совершенном смятении. Аллейн начал говорить по-французски, извинился и перешел на английский.

— Прошу прощения, что опять приходится вас беспокоить. Дело в том, что с нами приключилась беда. Я знаю, это глупо, но вдруг, по чистой случайности, наш сын забрел к вам? Да. Да, мы его потеряли. Мы подумали, что, может быть, случайно… говорят, к вам ходят автобусы… мы просто не знаем, где его искать. Нет, к сожалению, нет. Моя жена просто обезумела. Да. Да, я знаю. Нам рассказывали. Да, я обратился в полицию, но вы же знаете, каковы они. — Аллейн взглянул на Дюпона, тот немедленно принял геройский вид. — Всегда одно и то же, волокита и бездействие. Ни на что не годны. — Дюпон поклонился. — Да, если это те же самые негодяи, тогда мы скоро узнаем, что нам делать. Нет, нет, я отказываюсь рисковать подобным образом. Уж как-нибудь соберу нужную сумму, хотя из-за таможенных строгостей будет нелегко. — Аллейн нахмурился, его пальцы, сжимавшие трубку, побелели. — Неужели? Вы настаиваете? — произнес он. Робкая почтительная интонация столь резко контрастировала с жестким выражением лица, что Аллейн чем-то напоминал чревовещателя. — Неужели вы действительно хотите помочь? Огромное, огромное спасибо вам обоим. Я скажу жене. Ей сразу станет легче… Да, мне бы следовало осведомиться, но я в таком состоянии… Боюсь, мы не сможем позаботиться о мисс Трубоди, пока не найдем Рики. Мы поедем с женой в Сен-Селесту, если они там… Да, видимо, сегодня, если… Вряд ли мы вернемся назад, после того, что случилось, но, разумеется… Что с ней? О боже! Мне очень жаль… Замечательный человек… Мне очень жаль. Если вы не обидитесь… Боюсь, от меня сейчас мало толку. Спасибо. Да. До свидания.

Аллейн положил трубку. Лицо его было бледно.

— Он предлагает всяческую помощь, — сказал Аллейн, — финансовую и прочую, он уверен, что мистер Оберон невероятно расстроится. Сейчас они наверняка весело хохочут над нами. Нелегко сохранять самообладание, общаясь с такими господами, как Оберон и Баради.

— Верю, — отозвался Дюпон.

— Рори, теперь ты уже не сомневаешься, в душе ты уверен, да?

— Да. Он не проронил ни слова, которое шло бы вразрез с искренним сочувствием и озабоченностью, но я не сомневаюсь…

— Почему?

— Интуиция, наверное. К тому же он все-таки допустил маленький промах. Он сказал: «Конечно, вы не можете ничего предпринять, пока эти мерзавцы не позвонят вам».

— Ага! — воскликнул Дюпон.

— Но ведь ты именно это и сказал ему — возразила Трой, — что от похитителей мы узнаем, что нам дальше делать.

— Вот именно, узнаем! Тогда похитители передали инструкции в письменном виде. Почему Баради полагает, что на этот раз они позвонят?

Словно в ответ на его вопрос в спальне зазвонил телефон.

— А вот и они, — произнес Аллейн и поднял трубку.

Аллейну не раз приходилось иметь дело с анонимными звонками, и во всех он находил нечто общее. Вот и сейчас, хотя говорили по-французски, он уловил в голосе знакомую искусственность и нервозность. Аллейн кивнул Дюпону, тот пулей вылетел из комнаты.