Слово «манна», согласно «Исходу», происходит от еврейских слов man-hu, которые означают «Что это?». Действительно, отличный вопрос! Идея пищи, падающей с комет, не так проста. Оптическая спектроскопия хвостов комет, даже до того, как было опубликовано «Столкновение миров» (1950), показала наличие простых фрагментов углеводородов, но альдегиды – строительные блоки углеводов – не были тогда известны. Тем не менее они могут присутствовать в составе комет. Однако теперь, после прохождения кометы Когутека рядом с Землей, известно, что кометы содержат в больших количествах простые нитрилы, в частности цианистый водород и ацетонитрил. Это яды, и не очень очевидно, что кометы подходят для еды.

Но давайте отбросим это возражение, примем гипотезу Великовского и подсчитаем последствия. Сколько манны требуется, чтобы накормить сотни тысяч сынов Израилевых в течение сорока лет (см. «Книга Исход», глава 16, стих 35)?

В «Книге Исход», глава 16, стих 20, мы видим, что манна, оставленная на ночь, наутро кишела червями – событие, возможное с углеводами, но чрезвычайно невероятное с углеводородами. Моисей, возможно, был лучшим химиком, чем Великовский. Это событие также показывает, что манна не подлежала хранению. Она падала каждый день в течение сорока лет, согласно библейской притче. Предположим, что количества, которое падало каждый день, было как раз достаточно, чтобы накормить сынов Израилевых, хотя Великовский заверяет нас, используя мидрашские[72] источники, что количества, которое падало, хватило бы на 2000 лет, а не просто на 40. Давайте предположим, что каждый израильтянин съедал порядка 300 г манны в день, что несколько меньше, чем необходимо для жизни. Тогда каждый съест 100 кг в год и 4000 кг за 40 лет. Сотни тысяч израильтян – количество, точно упомянутое в «Исходе», – тогда употребят более 1 млн кг манны за время сорокалетнего блуждания по пустыне. Но мы не можем представить, чтобы обломки хвоста кометы падали каждый день[73], причем именно в той части Синайской пустыни, по которой блуждали израильтяне. Это было бы не меньшим чудом, чем библейские притчи, воспринятые буквально. Площадь той области, которая была занята несколькими сотнями тысяч кочующих соплеменников под предводительством одного лидера, очень приблизительно равна 10–7 площади поверхности Земли. Следовательно, во время сорокалетнего блуждания на всей поверхности Земли должно было накопиться порядка 1018 г манны; этого достаточно, чтобы покрыть всю поверхность планеты слоем манны глубиной около 2,4 см. Если бы это и правда произошло, то определенно было бы запоминающимся событием и, может, даже объяснило пряничный домик в сказке «Гензель и Гретель».

Итак, нет причин, чтобы манна падала только на Землю. За сорок лет хвост кометы, если он был ограничен внутренней Солнечной системой, пролетел бы около 1010 км. Делая только небольшое допущение о соотношении объема Земли и объема хвоста, мы находим, что масса манны, распределенной по внутренней Солнечной системе во время этого события, составляет больше 1028 г. Это не только на много порядков тяжелее, чем самые большие кометы из известных, это уже тяжелее планеты Венера. Но кометы не могут состоять только из манны. (На самом деле пока что на кометах не было обнаружено никакой манны.) Известно, что кометы состоят в первую очередь из льда, и заниженная оценка соотношения массы кометы и массы манны гораздо больше чем 103. Следовательно, масса кометы должна быть гораздо больше 1031 г. Это масса Юпитера. Если бы мы приняли мидрашский источник Великовского, упомянутый выше, мы бы вывели, что у кометы была масса, сравнимая с Солнцем. Межпланетное пространство во внутренней Солнечной системе должно было бы быть заполнено манной даже сегодня. Пусть читатель сам судит о правдоподобности гипотезы Великовского в свете таких вычислений.

Предсказание Великовского, что облака Венеры состоят из углеводородов или углеводов, много раз приводилось как пример успешного научного прогноза. Из общей гипотезы Великовского и вычислений, описанных выше, ясно, что Венера должна быть насыщена манной – углеводом. Великовский говорит (с. х.[74]), что «присутствие углеводородных газов и пыли в облачном покрове Венеры послужило бы главной проверкой» его идей. Также не ясно, имеется ли в виду под «пылью» в вышеприведенной цитате углеводородная пыль или просто обычная силикатная пыль. На этой же странице Великовский цитирует себя: «На основе этого исследования я предполагаю, что Венера должна быть насыщена попутными нефтяными газами», – что является прямой ссылкой на компоненты природного газа, такие как метан, этан, этилен и ацетилен.

Тут нам нужно обратиться к истории. В 30-е и в начале 40-х гг. прошлого столетия единственным астрономом в мире, который занимался химией планет, был покойный Руперт Вильдт – сначала в Гёттингене и позже в Йеле. Именно Вильдт первым обнаружил метан в атмосфере Юпитера и Сатурна, и именно он первым предположил наличие высших газообразных углеводородов в атмосфере этих планет. Таким образом, идею, что «нефтяные газы» могут существовать на Юпитере, впервые выдвинул не Великовский. Также именно Вильдт предположил, что формальдегид может входить в состав атмосферы Венеры и что облака состоят из полимерного углевода, образовавшегося из формальдегида. Идея присутствия углеводов в облаках Венеры тоже изначально не принадлежала Великовскому, и сложно поверить, что тот, кто так тщательно изучил астрономическую литературу 1930-х и 1940-х гг., не знал об этих исследованиях Вильдта, которые так тесно связаны с центральной темой Великовского. И все же нет никаких упоминаний об исследованиях Юпитера Вильдтом, и есть только сноска о формальдегиде без ссылок и признания, что Вильдт предположил, что на Венере присутствуют углеводы. В отличие от Великовского, Вильдт хорошо понимал разницу между углеводородами и углеводами; более того, он осуществил безуспешные поиски предполагаемого мономерного формальдегида с помощью методов спектроскопии в ближней ультрафиолетовой области. Не найдя мономер, он отказался от гипотезы в 1942 г. Великовский же – нет.