Короче говоря, идея Великовского, что облака Венеры состоят из углеводородов или углеводов, не оригинальна и не верна. «Решающее испытание» не пройдено.

Другое любопытное обстоятельство касается температуры поверхности Венеры. Хотя высокая температура Венеры часто приводится как успешный прогноз и подтверждение гипотезы Великовского, ход мысли, приведший к такому заключению, и выводы из него, похоже, не так широко известны и не обсуждаются.

Давайте начнем с того, что рассмотрим взгляды Великовского на температуру Марса. Он считает, что Марс, будучи относительно малой планетой, серьезнее пострадал при столкновении с более массивными Венерой и Землей и, следовательно, Марс должен иметь высокую температуру. Он предполагает, что причиной может быть «превращение движения в теплоту», что немного размыто, так как теплота и есть движение молекул, или, что еще более нереально, «межпланетные электрические заряды», которые «могут также вызывать расщепление атомов с последующей радиоактивностью и выделением тепла».

В том же разделе он смело утверждает, что Марс «отдает больше тепла, чем получает от Солнца», что, казалось бы, соответствует его гипотезе о столкновениях. Это утверждение, однако, абсолютно неверно. Температуру Марса неоднократно измеряли советские и американские космические аппараты и наблюдатели с Земли, и температуры всех частей Марса как раз равны тем, которые можно вычислить, зная количество солнечного света, поглощенного поверхностью. Более того, это было хорошо известно в 40-х гг. ХХ в., до того как книга Великовского была опубликована. И хотя он упоминает четверых выдающихся ученых, которые занимались измерением температуры Марса до 1950 г., он не указывает их работы и однозначно и ошибочно утверждает, что они пришли к выводу, что Марс излучает больше энергии, чем получает от Солнца.

Этот ряд ошибок сложно понять, и самое щадящее объяснение, которое я могу предложить, заключается в том, что Великовский перепутал видимую часть электромагнитного спектра, в которой солнечный свет нагревает Марс, с инфракрасной частью этого спектра, в которой Марс в основном излучает энергию в космос. Но вывод очевиден. Марс, даже больше чем Венера, согласно рассуждениям Великовского, должен быть «горячей планетой». Если бы Марс оказался неожиданно горячим, возможно, это послужило бы подтверждением взглядов Великовского. Но, когда оказывается, что Марс имеет точно такую температуру, как все ожидали, это не становится основанием для опровержения взглядов Великовского. Это общемировые двойные стандарты в действии.

Когда мы переходим к Венере, мы находим, что в ход пускаются похожие аргументы. Мне кажется странным, что Великовский не приписывает температуру Венеры ее отделению от Юпитера (см. проблему 1), но это так. Вместо этого нам говорят, что из-за близкого прохождения мимо Земли и Марса Венера должна была нагреться, но также «голова кометы… прошла близко к Солнцу и раскалилась добела». Затем, когда комета превратилась в планету Венеру, она все еще была «очень горячей» и «отдавала тепло» (с. ix[76]). Снова приводятся астрономические наблюдения до 1950 г., которые показывают, что темная сторона Венеры приблизительно такая же горячая, как и яркая сторона Венеры, до уровня, определенного по излучению в средней инфракрасной области. Здесь Великовский точно цитирует исследования астрономов и из их работ делает вывод, что «ночная сторона Венеры отдает тепло, потому что Венера горячая». Конечно!

Я думаю, Великовский пытается здесь сказать, что его Венера, как и его Марс, отдает больше тепла, чем получает от Солнца, и что наблюдаемые температуры и на ночной, и на дневной стороне вызваны, скорее, «белым калением» Венеры, чем энергией, которую она сейчас получает от Солнца. Но это серьезная ошибка. Болометрическое альбедо (доля солнечного света, отражаемая объектом на всех длинах волн) Венеры составляет около 0,73, что полностью соответствует наблюдаемому излучению облаков Венеры в инфракрасной области, температура которого примерно равна 240 К, то есть температура облаков Венеры точно такая, как и ожидалось из расчета количества солнечного света, который они поглощают.

Великовский предположил, что и Венера, и Марс отдают больше тепла, чем получают от Солнца. Он ошибается в обоих случаях. В 1949 г. Койпер (см. раздел «Библиография») предположил, что Юпитер отдает больше тепла, чем получает, и последующие наблюдения показали, что он прав. Но о теории Койпера в «Столкновении миров» даже не упоминается.

Великовский предположил, что Венера горячая из-за ее столкновений с Марсом и Землей и прохождения вблизи от Солнца. Поскольку Марс не является аномально горячим, высокую температуру поверхности Венеры можно объяснить главным образом прохождением Венеры рядом с Солнцем во время ее превращения из кометы в планету. Но легко вычислить, сколько энергии получила бы Венера во время прохождения вблизи от Солнца и в течение какого времени она излучала бы эту энергию в космос. Эти вычисления приведены в приложении 3, где мы видим, что вся эта энергия отдается за несколько месяцев/лет после прохождения по соседству с Солнцем и что это тепло никак не может сохраниться до настоящего времени по хронологии Великовского. Великовский не упоминает, насколько близко к Солнцу должна была пройти Венера, но очень близкое прохождение представляет чрезвычайно серьезные проблемы, связанные с физикой соударения, которые изложены в приложении 1. Кстати, в «Столкновении миров» есть указание на то, что, по мнению Великовского, кометы светят излученным, а не отраженным светом. Если это так, это может быть причиной его заблуждения насчет Венеры.

Великовский нигде не называет температуру, которая, по его мнению, должна была быть у Венеры в 1950 г. Как упоминалось выше, в главе 5 он расплывчато говорит о том, что комета, которая позже стала Венерой, находилась в состоянии «белого каления», но в предисловии к изданию 1965 г. (с. xi) он утверждает, что прогнозировал «раскаленное состояние Венеры». Это совершенно не одно и то же, поскольку после предполагаемого прохождения рядом с Солнцем она быстро охладилась (приложение 3). Более того, Великовский сам предполагает, что Венера охлаждается со временем, поэтому, что именно имел в виду Великовский, сказав, что Венера «горячая», непонятно.

Великовский пишет в предисловии 1965 г., что его заявление о высокой температуре поверхности «полностью противоречило тому, что было известно в 1946 г.» Оказывается, это не совсем так. Влиятельная фигура Руперта Вильдта снова бросает тень на астрономическую сторону гипотезы Великовского. Вильдт, который, в отличие от Великовского, понимал природу этой проблемы, верно спрогнозировал, что Венера, а не Марс будет «горячей». В статье 1940 г. в Astrophysical Journal Вильдт утверждал, что поверхность Венеры гораздо горячее, чем считается в астрономических кругах, из-за парникового эффекта, вызванного присутствием углекислого газа. Незадолго до этого углекислый газ был обнаружен в атмосфере Венеры с помощью спектроскопии, и Вильдт правильно указал, что СО2, присутствующий в большом количестве, будет поглощать инфракрасное излучение, исходящее с поверхности планеты, пока температура поверхности не вырастет до такого уровня, когда поступающий видимый солнечный свет будет равен исходящему инфракрасному излучению планеты. Вильдт посчитал, что температура поднимется почти до 400 К, или до обычной точки кипения воды (373 К = 212 °F = 100 °С). Несомненно, это было наиболее тщательное вычисление температуры поверхности Венеры, сделанное до 1950-х гг., и опять же странно, что Великовский, который должен был прочесть все статьи по Венере и Марсу, опубликованные в Astrophysical Journal в 1920-х, 1930-х и 1940-х гг., как-то проглядел эту исторически значимую статью.