– Я подумаю. Извините, но мне надо идти. Неудобно задерживать шофера. Все-таки я здесь в гостях.

– Всего доброго! Но вы все же подумайте и обязательно навестите меня. Очень хотелось бы поболтать с вами подольше.

Анне ничего не оставалось, кроме как пообещать побывать в гостях у художника. Но она была уверена, что вряд ли сдержит обещание.

* * *

Серьги-птицы в розовых ушках Сандры не давали Ане покоя. Теперь она знала, что найденное ею украшение принадлежит жене Барскова, но что это ей дает? Можно, конечно, явиться к заносчивой дамочке и заявить прямо в лоб о своих подозрениях. Ну и что? Если у Сандры с мозгами все в порядке, а до сих пор поводов сомневаться в этом не было, то она заявит, что знать не знает, откуда в доме Кутько ее сережка. Да еще приплетет слезную историю о том, будто бы потеряла драгоценность год назад. И свидетелей предъявит, если понадобится.

Нет, торопиться в этом случае не надо. Прежде чем разговаривать с девицей, необходимо проверить ее алиби. В доме Кутько ее никто не видел, иначе об этом уже было бы известно, а вот если она во время убийства отсутствовала здесь и это заметили слуги, тогда и разговор можно повернуть по-другому.

Воспользовавшись тем, что Сандра все еще не вернулась из города, Аня поспешила на поиски Маши. Глазастая девушка наверняка заметила, если хозяйка поздно явилась домой.

Рядом с дверью, ведущей в гостиную, находилась еще одна, обтянутая дерматином. Эта дверка вела на половину слуг. Аня спустилась по черной лестнице и обнаружила Машу в буфетной. Девушка протирала столовое серебро и, увидев Анну, удивилась.

– Вам что-то понадобилось? – спросила она, вскинув бровки.

– Ты не очень занята?

– Да нет. А что надо сделать?

– Поговорить.

Уже в комнате Ани, выслушав вопрос про то, как провела определенный день хозяйка дома, Маша надолго задумалась. Анна видела, как меняется ее лицо. Темные глаза девушки зажглись каким-то недобрым огнем, в уголках полных губ залегли резкие складки, сделавшие ее старше.

– Если я вам отвечу, у нее будут проблемы? – неожиданно спросила она.

– Вполне вероятно…

– Надеюсь, они у нее будут, – удовлетворенно кивнула Маша. – Она очень злая. Я ее ненавижу. Не удивлюсь, если узнаю, что ее обвиняют в убийстве. Эта тварь убьет кого угодно, если он встанет у нее на пути. В тот день, о котором вы говорите, ее не было дома часов до двенадцати. Но это ничего не доказывает. Обычно по четвергам она ездит в шейпинг-клуб и всегда возвращается поздно.

– Вот как… – разочарованно протянула Аня.

Маша предостерегающе подняла руку, давая понять, что она еще не договорила.

– Я сказала – обычно, но в тот день она не ездила в клуб.

– Откуда ты знаешь? – встрепенулась Аня.

– Потому что из клуба звонили. Сандра очень жадная. Она купается в деньгах, но если может сэкономить хотя бы копейку, то своего не упустит. Думаю, не стоит уточнять, что экономит она на других. Так вот, она зажала плату за абонемент. И менеджер клуба позвонила, чтобы спросить Сандру, когда поступит платеж. Трубку взяла я и сказала, что Сандра давно уехала в клуб, но менеджер заверила меня, что она там даже не появлялась, и попросила передать насчет платежа.

– Ты это сделала?

– Нет. Та тетка не спросила, с кем разговаривает, а Сандра, сунься я к ней с этим напоминанием, разорвала бы меня на части. Не любит, когда ее уличают в жадности. Так что в тот день в клуб она не ездила, а вернулась как обычно. Это вам поможет?

– Надеюсь.

– Что она натворила?

– Пока рано говорить, но, думаю, нечто страшное.

– Можете не говорить, я и так знаю – убила кого-нибудь. Надеюсь, вы это докажете.

Мягкий, хрипловатый голос девушки стих. Она была взволнована, над верхней губой проступили мелкие бисеринки пота.

– Спасибо тебе, Маша, ты мне очень помогла. Только никому не рассказывай о нашем разговоре. Мои подозрения ни в коем случае не должны дойти до Сандры, поняла?

– Конечно. Не бойтесь. Чтобы увидеть эту крысу за решеткой, я могу молчать хоть целый год.

– Надеюсь, мне понадобится гораздо меньше времени, – усмехнулась Анна.

Казалось бы, все улики были против Сандры. Мужа она обманывает, в день смерти Глеба болталась неизвестно где, прикрываясь посещением шейпинг-клуба, в доме Глеба осталась принадлежащая ей сережка. Все так. Но Анна не спешила с выводами. В этом деле отсутствовало самое главное – мотив! Зачем Сандре убивать Глеба? Какая выгода? Ее нет, и это очень плохо. Возможно, Аня была плохим детективом, но одно знала точно – для убийства нужен мотив, если его нет – то дело труба. Разве что подозреваемый – сумасшедший.

Единственная крошечная зацепка – предположение, что Глеб как-то узнал о связи Сандры с Германом – весомая причина для убийства, но Ане почему-то казалось, что эта связь – секрет полишинеля, Барсков наверняка догадывается, чем занимается супруга у него за спиной. Хотя говорят, что мужья узнают обо всем в последнюю очередь. Нет, это все-таки какая-никакая, а версия.

Разговор с Сандрой мог бы многое прояснить, и Аня решила действовать незамедлительно. Она слышала, как та вернулась в свою комнату, момент был подходящий – Барскова и Германа не было дома, и если Сандра вздумает устроить истерику, то круг ее зрителей будет весьма ограничен.

Сандра лежала на кровати с журналом в руках. Она успела переодеться в пеньюар, на этот раз – темно-синий. Ее золотистые волосы свободно падали на грудь живописными волнами. Она выглядела потрясающе и знала об этом.

Как только Аня вошла, на лице Сандры появилось выражение скуки, которое она даже не пыталась скрыть.

Анна заколебалась, спрашивая себя, удастся ли ей сбить спесь с этой надменной женщины. Она вдруг почувствовала себя неловкой, чувство уверенности в себе моментально испарилось.

«Так не пойдет, – подумала девушка. – В конце концов, это Сандра должна волноваться, ведь она наверняка знает, что потеряла сережку, которая вполне могла остаться в доме Кутько».

– Нам надо поговорить, – произнесла Анна, стараясь придать своему голосу твердость.

– О чем нам с вами говорить? – лениво протянула блондинка. Пожалуй, чересчур лениво, она слегка переигрывала. Это придало Ане сил, и она сказала уже смелее:

– О вас, и еще вот о чем.

С этими словами Анна протянула Сандре раскрытую ладонь, на которой искрилась бриллиантовая птичка.

Сандра, бросив взгляд на украшение, ответила не сразу, и некоторое время в комнате стояла тишина. Обе женщины затаили дыхание. Ладони у Анны стали влажными, она чувствовала, как в груди бьется сердце.

Наконец Сандра пошевелилась. Резким движением, ожесточенность которого напугала Анну, она стиснула ворот шелкового халатика. Когда она заговорила, голос ее звучал четко и холодно: