— А… много? — зачем-то уточнила одна девушка.

Я подняла глаза к потолку, досчитала до пяти. Выдохнула, ответила:

— На двоих.

Не убудет на кухне, а у меня пусть будет запас.

Обменявшись многозначительными взглядами, зачем-то еще посмотрев на сиротливо лежащую кружевную сорочку, служанки ушли. А как только за ними хлопнула дверь, на пороге моей спальни немедленно нарисовался Дарио.

— Так и знал, что ты не сможешь высушить волосы.

Медленно, начиная с босых ног, он изучал меня. Огладил взглядом голые коленки. Задержался на укутывающем меня полотенце, потом на обнаженных плечах, на которых еще остались капельки воды. Внимательно рассмотрел мой подбородок, губы, правое ухо. Почему правое, непонятно. Оно ничем не лучше левого. Вероятно, Дар тоже так подумал, потому что переключил внимание на мою грудь, и было оно излишне пристальным, по моему мнению. После чего посмотрел на мое левое ухо…

Вот тут мне стало смешно.

— Так ты поможешь? — спросила я.

Я не испытывала неловкости или стыда. Какое уж тут смущение, если мы спали несколько месяцев обнаженными в обнимку в одной постели под общим одеялом. Да я знаю его тело так же хорошо, как свое. А его руки касались меня везде, когда он делал мне массаж после болезни.

— Да.

Покинув свой наблюдательный пост, дракон подошел и принялся сушить мои волосы. Получалось у него плохо, вероятно, магия его еще не слушалась. Но это лучше, чем ничего. И хотя я знала уже достаточное количество несложных бытовых заклинаний, которым он же сам меня в ином времени и научил, сейчас я позволяла Дару позаботиться о себе. Стоя за моей спиной, он неторопливо, прядку за прядкой, перебирал мою криво остриженную, отросшую с момента бегства из родного замка шевелюру.

Внезапно вошедшие служанки испуганно замерли с двумя подносами у дверей, но Дар, не прекращая своего занятия, приказал:

— Расставьте всё на столе в гостиной, и свободны.

— Леди? — перевели они на меня взгляды, стараясь не смотреть на мужчину.

Вероятно, им эта картина казалась страшно неприличной. В общем-то, так и есть. Молодая незамужняя девушка, облаченная лишь во влажное банное полотенце, стоит с голыми до самых бедер ногами, а мужчина за ее спиной то ли ласкает ее, то ли…

— Волосы сушит, — пояснила я им. — Лорд Шедл любезно помогает мне высушить волосы, чтобы не пришлось спать с мокрой головой.

— А-а… — опять переглянулись девицы.

— А вам?.. — промямлила одна из них.

— Лорд Шедл уже отдал распоряжение. Расставьте всё и ступайте спать, — сохраняя спокойствие, велела я им. — Лорд Калахан сказал, что вас приставили мне в помощь. Завтра утром не спешите, отдохните как следует, а потом приходите.

Служанки исчезли с порога спальни, шустро расставили тарелки с едой и напитки на столе в гостиной. Нам было слышно, как они гремят посудой и едва слышно шушукаются.

— Доброй ночи, леди, — не заходя к нам, крикнули они, и хлопнула дверь, ведущая в коридор.

Как только они ушли, Дар отступил от меня. Сдернул с кровати покрывало и накинул мне на плечи.

— Снимай мокрое полотенце.

— Выйди, пожалуйста, — не оборачиваясь, попросила я.

Ситуация опять странная. И хотя в этот раз на драконе нет проклятия, чего ожидать от него, я вновь не понимала.

— Не раньше, чем ты перестанешь мерзнуть, — невозмутимо отозвался он. — Я не смотрю, снимай полотенце.

Ла-адно… Развязав узел, позволила мокрой ткани соскользнуть на пол. Сразу же, услышав тихий шорох, Дарио принялся, словно ребенка, закутывать меня в покрывало.

Сотворив из меня большой сверток, подхватил на руки и отнес в гостиную. Усадил за столом и помог выпростать на волю руки, чтобы я смогла поесть.

Я не мешала ему. Принимала заботу и позволяла осознать, что я больше не мальчик. Он, похоже, терялся и не знал, как относиться ко мне новой. В его взгляде не было вожделения. Но выражение лица было задумчивым, временами озадаченным.

— Что? — спросила я, когда он сел напротив и вдруг удивленно уставился на свои ладони.

— Нет… Ничего.

— Дар, я же вижу. Что не так?

— Ты, — поднял он на меня глаза, в которых плескалось замешательство.

— Поясни?

— Мне… я кое-что должен проверить, прости. Не подумай ничего плохого, но…

Выпалив эти сумбурные фразы, он вскочил, обогнул стол и рывком отодвинул мой стул, на который сам же и усадил буквально минуту назад. Опешив, я только хлопнула ресницами.

Присев передо мной на корточки, Дар одним резким движением раздернул покрывало и обнажил меня до пояса. Я даже пискнуть не успела, как его горячие, жесткие ладони легли на мою грудь.

— Кхм, — кашлянула я, не делая, впрочем, попытки отстраниться или оттолкнуть его.

А он смотрел на меня, на свои руки, лежащие на моей груди, и на его лице проступало даже не изумление, а… какая-то высшая форма непонимания.

— Дар?

— Ты… Но как?! — прошелестел он, подняв на меня ошеломленные круглые глаза.

— Что — как? — спросила и снова кашлянула.

— Я знаю тебя, — шепнул он и наклонился ближе, так, что наши лица почти соприкасались носами. — Откуда я знаю тебя? Мне знаком каждый кусочек твоего тела. Мои руки помнят твою грудь, а если я прикоснусь к твоим бедрам и животу, то они вспомнят и их.

— Тебе кажется, — моргнув, тоже прошептала я.

— Нет, мне не кажется. Я знаю тебя всю. Каждую складочку, каждый пальчик на твоих ногах, тяжесть твоей груди и изгиб спины. Я знаю твои запах и вкус.

— Вкус? — сдавленно переспросила я.

Нет, вот сейчас он ничего не знает! На ощупь — да, но не на вкус.

— Вкус… — зачем-то повторил он, и не успела я опомниться, как он лизнул меня в плечо. — Да, это ты.

Рывок, и я стою на ногах, а покрывало, соскользнув, лежит неопрятной грудой на полу. А Дар опустился на колени передо мной. Он смотрел, изучал и… вспоминал.

Боги, какой ужас!

Он действительно вспоминал. Я видела это по его мимике, по раздувающимся ноздрям, по смятению в глазах. Жесткие ладони скользили по моим ногам, бедрам, талии, животу, ягодицам. Поднимались выше. Снова охватывали грудь и держали ее, словно взвешивая.

И опять не вожделение, не желание близости светилось в его глазах, а непонимание и настоящий испуг.

— Рэми, ты же моя, — хрипло произнес он. — Я не понимаю, как такое возможно. Почему это произошло, но… Ты вся принадлежишь мне. И мои руки и тело тебя помнят. Но… я не обладал тобой. Я ни разу не брал тебя. Уверен! Ты вся моя, но не моя женщина. Мы не были любовниками, и ты девственна. Что, боги всемогущие, происходит?!