– Сообщение от группы старшего лейтенанта Есина не поступало? – генерал Юрьев не стал скрывать, что сейчас его интересует исключительно этот вопрос.

– Нет, не поступало, – полковник Решетников раскрыл свою неизменную папку, – но есть нечто обнадеживающее. По последним сигналам, идущим от радиомаяка, – при слове «последним» генерал поморщился, – сейчас его группа находится вот здесь, – Сергей Алексеевич ткнул указкой в карту, – и движется к российской границе.

– Предполагаешь, груз находится у наших? – Генерал пристально посмотрел в лицо подчиненного.

– Да, – начав отвечать, полковник отметил про себя, что за последние дни генерал Юрьев сильно сдал, лоб прорезали новые морщины, под глазами появились мешки. – Я считаю, груз действительно находится в группе Есина.

– Откуда такая уверенность? – Евгений Иванович надеялся, что дело обстоит именно так, но ему требовались подтверждения, в противном случае следовало предпринять нечто иное.

– Во-первых, само наличие радиомаяка свидетельствует именно об этом.

– А что, если это повернула к границе банда Газиева? Передала груз и повернула?

– Отпадает, – возразил полковник, – по сведениям, переданным Джабой, Газиев планировал оставаться в Грузии не менее двух недель.

– Могли возникнуть непредвиденные обстоятельства… – Генерал предпочитал не впадать в излишний оптимизм раньше времени.

– Маловероятно. – Решетников перевернул страницу и вперился в бумагу, словно искал нечто в своих записях.

– А что, если по какой-либо причине к границе устремился сам агент? – нельзя сказать, что Юрьев всерьез предполагал такой вариант, но рассмотреть его все же стоило.

– Захватив с собой радиомаяк? – хмыкнул полковник, не скрывая своего скепсиса. Но это вовсе не смутило его начальника.

– Да, именно так. – Генерал оставался серьезен и, чтобы Решетников понял, почему возникла такая мысль, пояснил: – Рассчитывает на эвакуацию.

– Конечно, версия заслуживает внимания, но… – Полковник понимал, что генерал требует от него неопровержимых доказательств и потому выложил последний козырь. – Нами зафиксировано снятие координат на GPS-навигатор. Маршрут движения по времени в точности совпадает с местом нахождения радиомаяка.

– Так чего же ты мне голову морочишь? – Генерал Юрьев сделал вид, что рассердился. – Расчет времени выхода к нашей границе сделали?

– Возникли непредвиденные сложности: группа движется излишне медленно, есть предположение, что в наличии имеются раненые…

– Или убитые, – закончил за Решетникова генерал. – Не хотелось бы. Будем надеяться, что люди просто сильно устали. Тем более этот дополнительный груз… Кстати, какие сутки они в пути?

– Пятьдесят второй час, – взглянув на часы, полковник назвал точное время.

– Пятьдесят второй, – в задумчивости повторил генерал, – без остановок, в горных условиях… будем, будем надеяться, что их медлительность определяется именно этим фактором.

– Будем надеяться, – машинально повторил Решетников, хотя ни на секунду не поверил в подобное предположение. Разведчики знали, как рискуют, находясь на чужой территории, и потому должны были спешить из последних сил. Даже после пятидесяти часов хода, даже с тяжелыми рюкзаками им следовало двигаться гораздо быстрее. Не приходилось сомневаться, что спецназовцев удерживает еще что-то. И вот это что-то заставляло Решетникова не на шутку волноваться. Хотя то, что разведчики не пытались выйти на связь, обнадеживало. Из этого следовало, что ничего непоправимого пока не произошло и срочная помощь им до сих пор не требовалась.

– Разрешите идти? – Полковник захлопнул свою папку, встал с кресла.

– Ступайте. – Юрьев не стал удерживать подчиненного. – И держите руку на пульсе. При любых изменениях обстановки тут же докладываете мне лично.

– Есть, держать вас в курсе. – Щелкнув каблуками, полковник покинул кабинет, оставив генерала наедине с невеселыми думами. Предчувствие неизбежности, непредотвратимости грядущей беды превратилось в беспощадную уверенность. И это предчувствие было связано вовсе не с отходившими к границе спецназовцами…

Волков шел третьим вслед за Бармурзаевым, в свою очередь двигавшимся за пулеметчиком Савельевым. По уму идти первым следовало автоматчику, но так получилось, что теперь самым опытным оказался Пашка, впрочем, и Бармурзаев имел опыта не меньше, но идти в головняке бойцу, вооруженному эсвэдэшкой было верхом глупости. Между тем Пашка, выдерживая указанное группником направление, уверенно двигался вперед, поднимаясь все выше и выше в гору. Окружающий лес начал редеть, но видимость из-за сгустившегося тумана ограничивалась парой десятков метров. Так что появление в сиреневой пелене бородатой рожи оказалось для Савельева ожидаемым, но все же неприятным сюрпризом. Он ушел в сторону и одновременно дал длинную, вырывающую из рук оружие, очередь. Раздались ответные выстрелы, мелькнули в глубине тумана фигуры в касках.

– Отход! – прозвучал крик из-за спины, не оставляющий сомнений в последующих действиях.

Вновь беспорядочные выстрелы со стороны противника. Ответные очереди. И новая волна всепоглощающего тумана.

– Отходим! – прошептали почти у самого уха, и мгновенно взопревший Савельев быстро начал отступать, туда, откуда он только что пришел.

– За мной, – снова прошептал оказавшийся рядом группник, и вот он уже впереди, все сильнее ускоряясь и забирая вправо, стал уводить группу вниз по откосу. Разведчики, тяжело дыша, практически бежали за ним следом, спеша оторваться от столь ожидаемо и столь неожиданно встреченного противника.

– Командир! – Пашка шумно дышал, с трудом поспевая за Маркитановым. Группа не отставала, близость опасности придала сил.

– Что тебе? – Прапорщик не собирался останавливаться.

– Мне показалось…

– Креститься надо. – Разговор сбивал с дыхания, отнимал силы.

– Каски, там были в касках…

– Что? – не сразу врубился Маркитанов. А когда сообразил что к чему, невольно замедлил шаг. – Те, с кем мы схлестнулись, в касках?

– Кажется, – уверенности в голосе не слышалось, – первый чех. Точно. А вот потом… в тумане, – Пашка тяжело дышал, – мне показалось, что шедшие за ним в сферах.

– Опсь! – Дмитрий понял, что это может означать, но не хотел в этом признаться даже самому себе. – Показалось?

Дмитрий ужасно желал получить утвердительный ответ, но пришедший в себя Савельев отрицательно закрутил головой.

– В касках, точно, я видел, стрелял, они тоже. – Пашке отчетливо представились красные всполохи, исходящие с пояса одной из таких почти призрачных фигур.