Алессандру не пришлось просить дважды, и она в мгновение ока вернулась с тем, что нужно.

Учительница убрала журнал в шкаф, поставила тазик на учительский стол и приготовила густой мыльный раствор.

— Ругательства загрязняют наш рот, — заявила она. — Значит, тот, кто их произносит, должен вымыть рот с мылом.

«Уж лучше палка. Меня же стошнит перед всем классом», — подумала Элиза.

«Интересно, достаточно ли это серьезное оскорбление, чтобы требовать кровавой расправы?» — гадала Приска.

Но учительница благосклонно кивнула Элизе и сказала.

— Реповик! К доске!

Иоланда пошла к доске, высоко подняв голову, наслаждаясь своей ролью героини.

— Но это несправедливо! Ругательство произнесла Элиза, — запротестовала Розальба.

— Думаешь, я не могу понять, кто развратитель, а кто жертва? — строго сказала учительница. — Твоя подруга Маффеи стала жертвой собственного милосердия. Если бы она держалась подальше от этих негодяек, с ней бы ничего не случилось. А эта злодейка Реповик воспользовалась ее наивностью и чуть не затащила ее в трясину. Чего тут спорить? Она же сама призналась.

Когда Иоланда подошла к доске, учительница скомандовала:

— Высуни язык.

Потом обернулась к Алессандре:

— Намыль его хорошенько.

Алессандра так и сделала.

— А теперь прополощи рот, — сказала учительница, показывая на тазик. Вода в нем была такой мыльной, что, когда Иоланда сделала глоток, поднялась пена.

— Полощи-полощи. Двигай щеками, всюду прополощи. От всей этой грязи, которую ты говорила, не должно остаться ни следа.

Иоланда повиновалась. Она полоскала рот с минуту, потом собралась сплюнуть в тазик.

— Стой! Проглоти это! — приказала учительница. Иоланда задрала голову, сделала вид, что глотает, потом повернулась к учительнице и выплюнула на нее струю пены пополам со слюнями.

Уважаемый синьор директор,

Вы, наверное, меня не помните. Меня зовут Приска Пунтони, и я учусь в 4 «Г» классе Вашей школы. Я сижу на третьей парте в среднем ряду. Со мной сидит Элиза Маффеи, она блондинка. А слева сижу я, у меня темные волосы. Так что нас не спутать. Мы с Вами знакомы три с половиной года и последний раз виделись в январе, когда Вы приходили в наш класс вручать табели. Я — та ученица, у которой с синьориной Соле всегда была девятка по итальянскому. Но синьора Сфорца поставила мне семерку, потому что говорит, что я слишком много выдумываю.

Может, Вы лучше помните наш строй, когда мы маршируем к выходу и поем эту смешную песенку. Наша пара седьмая, и тут Вы не ошибетесь, потому что со мной в паре Лаура Бонавенте, единственная рыжая в классе.

Ну а теперь, когда я представилась, я скажу, зачем я Вам пишу.

Дело в том, что в нашем классе была допущена чудовищная несправедливость, и я уверена, что Вам наврали с три короба, чтобы Вы подписали исключение из школы, и Вы даже не знаете, что на самом деле произошло.

Почему Вы выгнали из школы ученицу Реповик Иоланду?

Сторож нам сказал, что Вы обвинили ее в серьезном нарушении дисциплины, потому что она плюнула в учительницу. И что это было последней каплей, которая переполнила чашу терпения, потому что Иоланда уже натворила много бед, но ее всегда прощали, а такой дерзкий поступок уже нельзя простить.

Вы еще написали, что ее присутствие опасно для нас, ее одноклассниц, что она учит нас ругаться и что она — дурной пример для всех. Наши мамы попросили ее устранить. А это все неправда, потому что никто из мам ничего подобного не просил (разве что тайком, а писать анонимные письма — это подло, потому что за свои поступки надо отвечать).

И ругаться она нас не учила. Мы и так умели, а она никогда не ругалась при нас. Она никогда не делала ничего плохого, так что и прощать ее было не за что, тут опять вранье. Почему Вы так написали? Она же не виновата, что ходила немного грязная, у нее дома нет ванны, как у нас, и даже электричества нет. Она даже пыталась помыться в прудике в городском саду, но синьора Сфорца притворилась, что не заметила их усилий, а наоборот, отстригла Аделаиде косы, хотя не имеет права, потому что только мамы могут стричь своих детей.

Я не знаю, кем Иоланда хочет стать, когда вырастет, потому что она никогда мне об этом не говорила. Но я знаю, что все девочки должны учиться и получить хотя бы аттестат. Бабушка Тереза говорит, что диплом не обязательно, но в наши времена без аттестата никуда. А Вы не даете ей даже получить аттестат о начальном образовании. Разве это справедливо? Только за то, что она плюнула в учительницу? Тем более она плюнула не слюнями, а мыльной водой, учительница сама заставила ее пить эту воду. Может быть, она вообще случайно вылилась у нее изо рта. Известно ли Вам, синьор директор, что убийство бывает преднамеренным и непреднамеренным, когда убийца не виноват, потому что убил случайно! А это был непреднамеренный плевок, и Вы должны учитывать это, вынося приговор бедной Иоланде.

Я знаю, что она не очень хорошо училась, оставалась на второй год, по всем предметам у нее были двойки и тройки. Но, если бы она осталась в школе, она бы могла подтянуться. К тому же с ней синьора Сфорца была ужасно нетерпелива, и с Аделаиде тоже.

Кого на самом деле надо судить, синьор директор, так это нашу учительницу синьору Сфорца, она настоящая лгунья и все Подлизы у нее в любимчиках. Вам не следовало бы слушать только учительницу, спросили бы нас тоже, мы же все видели и можем свидетельствовать, что Иоланда была спровоцирована. В процессе же бывает не только обвинение, но и защита, которая имеет право привести своих свидетелей. Я в этих вещах разбираюсь, потому что мой папа адвокат, мой дедушка тоже, и они иногда дают мне подержать листок с речью, когда учат ее наизусть.

Даже у убийц есть адвокат, а у Иоланды нет. Говорю Вам, Вы допустили серьезную следственную ошибку.

Возможно, Вы не виноваты, потому что Вас плохо проинформировали. Но теперь, когда Вы знаете правду, Вы просто обязаны все исправить и позвать Иоланду обратно в школу. Ее родители тоже наверняка поверили в обвинение и побили ее. А теперь пошлют ее работать, хотя по закону до четырнадцати лет работать нельзя. И все из-за этой ведьмы Сфорца! Разве это справедливо?

Вы, как самое главное лицо школы, которого все должны слушаться, подумайте об этом и верните Иоланду. Отправьте ее, к примеру, в другой класс.

Спасибо. С уважением,

Приска Пунтони, 4 «Г»

Это письмо Приска не просто написала в одном из своих ежедневников. После долгих колебаний она все-таки переписала его на лист бумаги для протоколов, вложила в конверт и отнесла в школьную канцелярию Приска боялась возможных последствий, ходила сама не своя. Две недели она ждала, что директор вызовет ее к себе и потребует объяснений. Или что передаст письмо учительнице. На то, что ее просьба будет удовлетворена и Иоланда вернется в школу, она не очень-то надеялась, хотя и страстно желала этого.