– Тсс! – сделал знак Марии. – Сначала я!

Ноги дрожали, в висках пульсировала кровь. Вдох-выдох, вдох-выдох, я не тороплюсь, я внимательно смотрю по сторонам…

Родин осторожно приоткрыл дверь, готовый в любой момент, при любом подозрительном движении отпрянуть назад…

Но, на их счастье, двор был пуст. Георгий несколько раз с подозрением прислушался, не осмеливаясь выходить из здания, но зрение его не подводило – им действительно повезло. Махнул рукой Марии, чтобы следовала за ним, и они поспешили к воротам.

– Зря, – вдруг пробормотал он, качая головой. – Зря…

– Что? – Мария вздрогнула, лихорадочно оглядываясь. – Мы что-то забыли?

– Почти… – Родин снова покачал головой. – Доктор. Надо было бы его придушить. Черт… Черт! Сами себе проблемы создаем – на ровном месте!

Он сделал движение, словно собирался метнуться назад, но Мария схватила его за руку и громко, свистяще зашептала:

– Нет! Не делайте этого! Я вам запрещаю! Насилие ужасно! Мы не должны опускаться до него! Чем же мы тогда лучше? Мы должны добиться победы бескровно… Вы понимаете это? Бескровно!

Родин недовольно мотнул головой, вяло попытался вырвать руку, но вскоре прекратил сопротивление. Ему и самому было почему-то муторно думать об убийстве, и он предложил его просто потому, что было надо, а не потому, что ему этого хотелось. И такой жаркий отпор Марии… снял камень с души, что ли.

Они выбежали за ворота и остановились, с удивлением озираясь. Коляска! Ее не было. Она же осталась стоять именно на этом месте, даже следы колес еще видны, значит, увели совсем недавно… Но кто это мог сделать? Охрана госпиталя? Просто воры?

Так вот о чем интуиция предупреждала его, когда говорила не торопиться! Если бы они появились тут минутой раньше, то наткнулись бы на похитителей – и кто знает, может, были бы уже мертвы…

– Надо бежать, – растерянно сказала Мария.

Родин потер виски. Бежать, да, но куда?.. Впереди поле, это не вариант, они будут как на ладони. Сзади лес – тоже не самое лучшее решение, кто знает, что там, в чаще, может, непроходимый бурелом. Направо – проселочная дорога, по которой им навстречу уже вполне может кто-то ехать…

– Куда? – вслух спросил он.

– Дорога? – предложила Мария.

Родин покачал головой. Слишком простое решение. Нельзя доверять простым решениям.

– В лес, – решительно сказал он.

– Думаете… – неуверенно спросила Мария.

– Некогда думать, – пробормотал он, схватив ее за руку и потянув за собой. – В лес!

– Думаете… – повторила она, упираясь. – Но…

– А! – Родин махнул рукой и отпустил Марию. – Делайте что хотите.

Он размашисто шагал по полю. Через минуту Мария поравнялась с ним.

– Мы заблудимся, – тяжело дыша, проговорила она. – Будем петлять и все равно вернемся сюда.

– Они тоже заблудятся, – не оборачиваясь, сказал Родин. – И поверьте, я достаточно находился по настоящим лесам, чтобы не заплутать здесь.

Мария недоверчиво покачала головой, но ничего не ответила, лишь прибавила шаг.

Ей было тяжело поспевать за Георгием, но она старалась не подавать виду. Им надо было бы идти еще быстрее, но шаг то и дело сбивался, сердце, непривычное к такому ходу, колотилось где-то в горле, а рты жадно хватали сухой воздух. Ничего, еще немного, сотня-полторы шагов, и они скроются в лесу, а там ищи-свищи…

И как бы в ответ на эти мысли, что-то громко хлопнуло за спиной, а потом тоненько свистнуло над ухом. Родин похолодел: он узнал эти звуки. Это проклятые, трижды проклятые звуки, означающие, что по ним стреляют и что они находятся в досягаемости пуль.

– Черт! – ругнулся он сквозь зубы.

Раздались еще три выстрела. Одна из пуль подняла фонтанчик земли совсем рядом с его ногой.

Мария тихо ахнула – она тоже все поняла.

– Бежим, – он крепко схватил ее руку и на этот раз не встретил сопротивления. – Еще немного, мы успеем!

За спиной послышались крики. Им вторили лошадиное ржание, а затем и заливистый собачий лай.

– Подготовились… – процедил сквозь зубы Георгий. – Серьезно взялись.

Он потянул Марию за собой сильнее. Та споткнулась, на секунду сбилась с шага, но тут же нагнала его.

– Быстрее, – оглянулся Георгий на нее. – Быстрее, а то загонят, как зайцев!

Он успел выхватить взглядом преследователей. Много, черт, много! Целая свора собак, десяток всадников – это только те, кого он заметил, а сколько еще могут нагонять основной отряд?

Любопытство сыграло с ним жестокую шутку. Он упустил из вида изрытую вздыбившимися корнями опушку леса, и произошло то, что и должно было произойти. Нога запнулась о корень, и молодой доктор, не удержавшись, полетел кубарем, потянув за собой Марию. Что-то хрустнуло в плече, больно пронзило спину, лоб обожгла сухая колючая трава. Очеретина тихо вскрикнула и, кажется, даже выругалась.

Георгий осторожно, пошатываясь, встал на ноги. Быстро ощупал себя – нет, все в порядке. Мария копошилась рядом, она тоже не пострадала. Родин метнул взгляд в сторону погони – и обомлел.

Это действительно была охота. Загонщики грамотно рассыпались цепью, собаки рвались со шлеек, роняя слюну, охрана перезаряжала ружья – и доктор, этот чертов доктор, скакал впереди!

– Надо было тебя придушить… – процедил Родин, сдергивая винтовку с плеча.

Чтобы прицелиться – каждый патрон был на счету, – ему пришлось скрыться за деревом и затащить туда Марию. Пули свистели совсем близко, то и дело выбивая щепы из ствола.

– Надо. Было. Придушить, – жестко повторил Родин и поднял винтовку.

Выстрел!

Доктор нелепо взмахнул руками и криво, боком, повалился с лошади.

– Вы все еще против насилия? – спросил Родин у Марии. – Победа бескровно, все такое?

Очеретина ничего не ответила.

Георгий пальнул еще раз, метким выстрелом сняв с коня ближайшего загонщика.

– Побежали, – дернул он Марию, стараясь скрыть нехорошую ухмылку. – Слишком мало патронов, бежим.

Собаки заходились утробным лаем, лошади храпели, всадники орали что-то неразборчивое – все это плотное месиво то и дело разрывалось громкими выстрелами. Родин скользил по грязи, цепляясь за ветки, – винтовку он давно уже выбросил, когда израсходовал патроны, – чудом удерживаясь от того, чтобы снова не покатиться кубарем. К его удивлению, Мария не отставала от него, держась практически бок о бок.

– Стой! – Георгий вдруг замер.

Его ноздрей коснулся нехорошо знакомый запах. Сладковатая, удушающая гниль – именно так пахнут перепрелые в стоячей воде растения…

Он осторожно сделал шаг, перенеся вес вперед. Нога ушла во влажно чавкнувшую почву. Господи, только не это…