– То есть как?

– Видимо, то место действительно работает. Просто по какой-то причине Женю исцелило за одну ночь, а мне понадобилось больше времени. За всю неделю, что мы провели там, у меня не было видений. Я думал, причина в том, что мы были вдали от цивилизации, а видения с Сашей посещают меня редко. Но после возвращения их тоже нет. Вчера я весь день разбирал заявки, пришедшие по почте, и ни одна из них не показалась мне стоящей. Это уже насторожило. А сегодня я попросил Костю сделать МРТ. Опухоли больше нет. А значит, нет и видений, – быстро и ровно, как будто это известие никак не волновало его, пояснил Войтех.

Нев некоторое время просто смотрел на него, никак не реагируя, потом тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла, глядя на Войтеха все так же пристально.

– Даже не знаю, что сказать… – наконец пробормотал он. – Тебя поздравить или посочувствовать?

Войтех хмыкнул.

– Вот именно поэтому я пришел к тебе. Ни у кого другого не возникло бы такого вопроса. Я знаю, что должен радоваться. Потому что Костя уже предупреждал меня о том, что один резкий скачок опухоли – и я труп. Потому что теперь я могу наконец-то снять осточертевшие перчатки. Потому что у меня больше не будет этой изматывающей головной боли. Со всех сторон одни плюсы. Но, как оказалось, я не готов с этим расстаться. Я хочу поехать туда и во всем разобраться не только для того, чтобы понять, как это произошло, но и вернуть все как было, хотя знаю, что это неправильно. Что ты чувствовал, когда Ангелы лишили тебя даров? Да, у тебя осталась Книга, у меня же, похоже, ничего, но ты сейчас все равно намного слабее, чем был год назад. Опухоль могла убить меня, но и магия могла убить тебя как личность. Ты жалел о том, что потерял ее почти всю?

Нев отвел взгляд. А потом и вовсе снял очки, без которых не видел дальше собственного носа, прикрыл глаза и потер пальцами переносицу. Он молчал так долго, что уже начало казаться, будто не заговорит на эту тему вовсе, но потом в тишине кабинета все-таки прозвучало лаконичное признание:

– Я жалею об этом до сих пор. Каждый день. – Он вернул очки на место и снова посмотрел на Войтеха, хмурясь. – Да, я сам отказался от даров. Да, мне и сейчас не хочется стать Избранником и навсегда потерять себя. Но когда я снова впустил в себя Ангела, когда смог благодаря этому предотвратить страшную трагедию, что надвигалась на наш мир… Когда начинаешь сравнивать, что ты можешь с этой силой и без нее, сравнение всегда оказывается не в пользу простого смертного. Поэтому да, я понимаю, что ты чувствуешь.

Войтех удовлетворенно кивнул и даже, казалось, обрадовался. Наверное, скажи Нев, что он не жалел об этом, Войтех постарался бы убедить себя в том, что и ему не нужно. Нужно принять ситуацию такой, какая она есть, и не пытаться ничего исправить. Но теперь он точно знал, что его чувства – нормальны.

– Если бы появилась такая возможность, ты бы хотел вернуть все, как было? – решился спросить он.

– Моя трагедия в том, что я в любой момент могу вернуть себе если не всю силу, то как минимум ее часть, – вздохнул Нев. – У меня есть Книга, я мог бы забрать себе Перстень. Этого уже достаточно, чтобы творить немыслимые для обычных людей вещи. Это соблазн, который передо мной постоянно. И каждый раз я удерживаю себя от этого. Иногда с трудом.

– Позволь спросить: почему? Только лишь потому, что боишься потерять себя? – с любопытством спросил Войтех.

Нев снова отвел взгляд, как будто смутившись, но в этот раз не нахмурился, а улыбнулся. С теплотой, которая появлялась в его взгляде и улыбке лишь в некоторых ситуациях.

– Из-за Лили. Каждый раз я напоминаю себе, что если снова пойду этой дорогой, то могу поставить ее под удар. Я уж не говорю о том, что магия Ангелов способна изменить меня так, что я начну вызывать у нее отвращение. Мне не так страшно потерять себя, если честно. Я никогда особенно себе не нравился. Но я не хочу потерять ее. Я не могу потерять ее.

Войтех кивнул, а затем тоже признался. И даже не столько Неву, сколько самому себе. Он мог думать, что Саша обрадуется потере им экстрасенсорных способностей, но в глубине души боялся другого.

– В том числе по той же причине я хочу вернуть видения. Не из-за Лили, конечно, – усмехнулся он. – А из-за Саши. Они – часть того меня, в которого она влюбилась. Она не знала меня без них. Возможно, обычный я, бывший космонавт, из-за своей принципиальности потерявший карьеру, а теперь всего лишь «охотник за привидениями», будет ей уже не так интересен. Она наверняка скажет, что это не так, но я слишком хорошо знаю, что происходит, когда ей скучно.

– Тогда просто не давай ей заскучать, – предложил Нев все с той же улыбкой. – Я имею в виду, если вернуть свой дар ты уже не сможешь. Нужно рассматривать и такой вариант. Чтобы было интереснее, могу наградить тебя каким-нибудь темным проклятием. Хочешь?

Войтех улыбнулся в ответ, радуясь тому, что Неву удалось так естественно снизить градус серьезности их непростого разговора.

– Оставим это на крайний случай. Пожалуй, начну с того, что попробую вернуть дар. – Он поднялся со стула, машинальным движением, к которому уже привык за этот год и который сейчас не имел никакого значения, поправил перчатки на ладонях. – Спасибо, Нев. Мне был нужен этот разговор.

Нев задумчиво кивнул, глядя уже не на него, а перед собой и одновременно – в себя.

– Пожалуй, мне тоже, – признался он прежде, чем Войтех успел покинуть его кабинет.

19 апреля 2016 года, 20.20

Институт исследования необъяснимого

г. Санкт-Петербург

Несмотря на то что официальный рабочий день давно закончился, на четвертом этаже старого здания по улице Ораниенбаумской было многолюдно и шумно. Вернулись из Москвы Саша и Дементьев, из Пскова – Сидоровы. Войтех и Анна еще не ушли, как и Нев, дожидавшийся Лилю. Впрочем, даже если бы последний и собирался закрыть кабинет ровно в семь вечера, Войтех все равно попросил бы его задержаться. На вечер было запланировано совещание по текущему делу, и хоть Нев в нем не участвовал, было не лишним выслушать и мнение мага. Потому что даже без интуиции и экстрасенсорных способностей Войтех почти не сомневался в том, что без потусторонних сил там не обошлось. Ну не сходят с ума с одинаковыми симптомами совершенно разные люди.

Осталась на ресепшене и Лидия. В этом не было никакого практического толка, поскольку она в совещаниях никогда не принимала участия, ее в курс расследований вообще не вводили, но девушка не позволяла себе уходить домой, если намечалось совещание. Одно дело, когда задерживался Войтех, приводя в порядок дела и мысли, или Нев, бесконечно работающий то над картотекой, то просто над какими-то книгами, и другое – когда собиралась вся команда. Вдруг им понадобится сварить кофе или даже заказать пиццу в офис? Лидии платили достаточно для того, чтобы она изредка могла жертвовать вечером дома. С двумя детьми прекрасно справлялись муж и свекровь. Последняя только рада была похозяйничать.