– Даже не знаю, чего я пришел сюда, чтобы меня тут дерьмом поливали? После того, что случилось в прошлый раз, надо было держаться от тебя подальше.

– Раз уж ты здесь, хватит ныть, – сказала Коломба.

Сантьяго показал на нее пальцем и повернулся к Данте:

– Что я тебе говорил? Она думает, я ее раб. Ладно, я тут прошелся по жесткому диску. Нашел фото камикадзе из Сети и карты вокзалов в Риме и Милане.

– Что еще? – спросил Данте.

Сантьяго ввел бесконечно длинный пароль, и заставка с тигром уступила место списку документов.

– Снимки поездов. Ссылки на сайты джихадистов. Инструкции по изготовлению бомб на дому… Обычное террористическое барахло.

– Он не почистил историю? – спросил Данте.

– Нет. И даже не использовал VPN для анонимного соединения. Редкостная тупость.

– Или редкостная хитрость. Что еще?

Сантьяго ухмыльнулся:

– Шикарные кадры, на которых ты разбиваешь витрину. Камера оставалась включенной. Хочешь глянуть?

– Может, позже.

– И два мейла на арабском.

– Юссеф не говорил по-арабски, – сказал Данте.

– Значит, выучился, hermano, потому что письма лежат у него на мыле. По ходу, что-то насчет поездки в Ливию в прошлом году. Но я не уверен. Сам знаешь, что такое машинный перевод.

– Можешь узнать, настоящие это письма или кто-то их туда добавил? – спросила Коломба.

– Пришлось бы влезть на сервер, с которого они отправлялись. Но прошел почти год, и вряд ли логи сохранились… – Хакер пожал плечами.

– А помимо информации о поездах, он еще что-то искал? – спросила Коломба.

– Был у него один запрос. – Сантьяго показал им карту одного из римских кварталов. – Он интересовался Тибуртинской долиной.

– То есть? – спросил Данте.

Коломба изумленно присвистнула:

– Тибуртина – это квартал на северо-востоке города. Там расположено бог знает сколько технологических компаний и фабрик. Как можно этого не знать?

– Я же не таксист, – сказал Данте. – Он искал какую-то конкретную улицу?

– Нет, – ответил Сантьяго.

– Значит, нам нужно поехать туда и оглядеть квартал.

– Как думаешь, зачем Мусте Тибуртинская долина? – спросила Коломба.

– Ему-то незачем. А вот его похититель, возможно, планирует еще один теракт. Если хочешь, можешь сообщить целевой группе, чтобы нам не пришлось ехать туда самим. Пожалуй, через пару недель тебе поверят.

Коломба со вздохом поднялась.

– Нам нужна твоя машина, – сказала она Сантьяго.

Коломба так сильно сжимала руль, что костяшки ее пальцев побелели почти как у схватившегося за дверную ручку Данте.

– КоКа, все хорошо? – спросил тот, когда они остановились на светофоре и он наконец смог снова открыть глаза. Его лоб блестел от пота.

– При мне чужой пистолет, коллеги меня разыскивают, и я веду автомобиль барыги. Да, все просто прекрасно.

– «Мы на Божьем задании», – сказал Данте.

– Чего?

– Ты что, никогда не видела фильм «Братья Блюз»?

– Это те мужики в черном? Нет.

– «Те мужики в черном»… КоКа, надо тебе окультуриться.

Насмешливо хмыкнув, Коломба вдавила педаль газа в пол, и Данте размазало по спинке сиденья, как астронавта при взлете. Он попытался воспроизвести в памяти спокойные моря и шелест листвы, но столбик его внутреннего термометра взлетел так высоко, что в голове забил набат. Он отключился и не приходил в себя, пока Коломба не сбросила скорость на последнем ухабистом отрезке улицы Аффиле, идущей параллельно улице Тибуртина, по которой фуры добирались до промзоны.

– Здесь сотни компаний, – сказала она. – Если, конечно, сразу отмести жилые дома, бары и магазины.

– Есть светлые полицейские идеи, как сократить круг поисков?

Коломба задумалась. Она вела медленно и оглядывалась по сторонам, словно надеясь, что из-под земли вырастет Муста.

– Возможно, – сказала она. – Мне нужно сделать пару звонков.

Вставив в мобильник батарею, она позвонила сначала на пульт централизованного наблюдения полиции, а потом на ПЦН карабинеров. И тем и другим она представилась, но истинной причины звонка не назвала, а завершив вызов, снова вдавила газ в пол.

– Десять минут назад поступил тревожный сигнал от производителя электронных компонентов «СРТ». Сигнализацию сразу же отключили, но, думаю, взглянуть стоит.

Коломба дважды пролетела на красный и за пять минут добралась до улицы Черкьяра – широкой транспортной артерии, пролегающей через сердце квартала. По сторонам улицы жилые дома чередовались с точками общепита, офисами и пустырями. Нужная им компания находилась в доме под номером двести – черно-белой двухэтажной коробке, окруженной низкими зелеными изгородями и заборами. По пути Данте попытался дозвониться до «СРТ» с телефона Коломбы, но попал на автоответчик. После музыкального проигрыша записанный на двух языках голос сообщил, что в настоящий момент офис закрыт.

Припарковавшись перед зданием, Коломба позвонила в охранное предприятие, номер которого значился на воротах. Она представилась и попросила, чтобы ее переключили на кого-то из руководства.

– Я в курсе насчет сигнализации, но ее сразу отключили. Такое случается, – сказал ей начальник охраны.

– Кто в данный момент находится в здании?

– Мой человек из ночной смены, господин Коэн и его секретарша. Они предупредили, что проводят инвентаризацию и задержатся допоздна. Думаю, они еще не уехали.

– Кто такой Коэн? – спросила встревоженная еврейской фамилией Коломба. Помимо самих мусульман, евреи были излюбленными жертвами исламских экстремистов.

– Директор.

– О’кей, позвоните своему человеку и дайте мне знать, что там происходит, – велела Коломба. Через две минуты начальник охраны перезвонил, и его голос уже не звучал столь безмятежно.

– Охранник не отвечает. Должно быть, рация сломалась. Коэн тоже не берет трубку. Сейчас кого-нибудь туда пришлю.

– Нет. Ничего не предпринимайте. Ждите моих распоряжений. – Дав отбой, Коломба достала пистолет Альберти, сняла его с предохранителя, зарядила и убрала в карман куртки.

– Мы не знаем, что происходит внутри, – взволнованно сказал Данте.

– Поэтому я туда и иду. – Она отдала ему телефон. – Позвони Сантини или Курчо. Кому-то, кто тебя знает. Вызови ОБТ.

Коломба вышла из машины. Данте выскочил на улицу и преградил ей дорогу:

– КоКа, я боюсь. Не ходи.

– Ты сам меня притащил, Данте, – хрипло от напряжения и усталости сказала Коломба.