Ледяную компашку согревало как-то проникшее сюда златоглазое пламя Лотти и, подозреваю, её деда. Эрвиг Эбней, если правильно помню. Пожилой мужчина с поблёкшими рыжими волосами, уже передал управление сыну Дориану, отцу Лотти. Сам старик больше пялился на колечко на пальчике Эшли.

Наконец золотистые волосы и тёмно-зелёные глаза — дважды. Присцилла Андервуд с папашей Теодором, магистром Жизни. Я чуть в осадок от такой компании не выпал — почти. Нет, не из-за концентрации высокородных. Даже если забыть о прошлом мире, так я недавно с будущим Императором близко общался, и с его боевитой сестрёнкой. С последней много, ведь та всю дорогу напротив меня сидела. Но вот присутствие всех их меня удивляет, думал наедине с Фрост окажусь.

А теперь ведём себя, как подобает.

— Ваши светлости, ваши сиятельства. Это честь для меня быть вашим гостем, — немного поклонился я.

— Присаживайся… Кирк, — сказал Осборн. Интересно, успел раструбить или пока держит в секрете?

Я сел на свободное кресло, чтобы на меня всем было удобно смотреть. Они и смотрели, словно я древний артефакт в сокровищнице. Причём неизвестного назначения.

— Как прошло общение с церковью? — поинтересовался герцог.

— Благоприятно, они меня сюда и подвезли. Гелия поняла ситуацию и разрешила остаться… кроме того, она извиняется за то, что случайно отправила со мной Эшли, как и за поспешность решения.

— Гелия? — нахмурился Осборн, а потом как будто постарел, не удержал лицо. — Ты говорил не с ними… а со Стражем, да? И Страж… извинился?

— Верно, и я теперь поговорил со всеми, — кашлянул я. — Гелия… человеколюбива, наверное такое определение верно. А я довольно известная персона. Осборн, давайте на чистоту, вы видите во мне выскочку и безумного барона? Или возрождённое иномирное чудовище? Это не так. Я был главным придворным магом могучего королевства и, без лишней скромности, героем. Был помолвлен со второй принцессой. Понимаю, как вы любите свою дочь, как боитесь мысли, что ей кто-то вновь причинит вред. Думаю, до такой степени, что предпочли бы её просто оградить от всего и вся, но это сделает её одинокой, потерявшей всякую надежду…

— Кирк, не нужно мне указывать на эти вещи, — перебил меня Осборн. — Я знаю и желаю Эшли только счастья. И, надеюсь, она не пожелает о выборе. Настроена она более чем решительно. Но что теперь?

— В общем и целом ничего не меняется. Мне оставили свободу, а потому я выступлю против затеявших мятеж. Всё же мне нужно защитить место, где я хочу остаться.

Лотти на меня изучающе смотрела даже с лёгкой обидой. Понимаю, но и мне сказать нечего. Не мог раскрыться.

— Это кольцо, ты сделал? — вмешался Эрвиг, красноречиво посмотрев на пальчик Эшли, держащей руки на коленях.

— Да, выйдя из Разлома прикупил материалов, а потом два вечера на коленке делал. Кстати это щитовой артефакт, пусть и не очень мощный, всё же слишком маленькая основа. Эшли, направь ладонь и, как училась, подай команду активации, ману сможет тянуть.

Эшли заморгала и сделала сказанное. Перед ней возникла немного выгнутая стена барьера два с половиной на полтора метра.

— Искусная работа… в которую зашит артефакт… а предложишь такое же Лотти?

— Деда! — возмутилась Лотти, явно смущённая. Ага, не ошибочная двусмысленность. Подарить такое же ей — он сватает внучку. Полигамия тут разрешена, так что Эшли — не проблема.

— Вынужден разочаровать. Я бы мог подарить серьги или браслет, но не кольцо. Разве что просто сделать на заказ вам.

— Очень жаль, — вздохнул Эрвиг, а вот Лотти словно даже немного обиделась, при этом слегка зарумянившись. Осборн кашлянул, привлекая внимание.

— Не будем забывать, зачем мы здесь. Хотя я ещё надеюсь… обсудить поступок дочери наедите с ней. Позже.

— А по-моему мы его там уже обсудили, отец. Или ты слова назад заберёшь? — прищурилась Эшли, тон похолодел. — Если хочешь, сниму кольцо. Но не то, которое мне сейчас подарили.

Ещё одна прямая угроза отречься от рода. Эшли, будь помягче! Удивлён, насколько она не сдержана, когда дело доходит до тем, задевающих струны её души.

— Не заберу, — ответил Осборн спокойно. — Однако всё ещё слабо представляю результат. Допустим, он был герцогом, сотню лет назад. Но сейчас ты собралась войти в род барона?

— Ты уже забыл, что обещал повысить его минимум до графа? Хотя не вижу проблем.

— Как ты говоришь с отцом? — нахмурился Оскар, подав голос.

— Не позволяю запереть меня в комнате и решить, что мне будет лучше. Даже не знаю с кем. Видимо, наедине с собой, как заметил Кирк. Пап… я люблю тебя, я очень волновалась, понимая, что дома меня считают погибшей или пропавшей. Просто, пожалуйста, не отнимай моё счастье, беспокоясь за меня.

— Хорошо, будь по твоему, — сдался Осборн, я же немного улыбался. Эрвига же, кажется, сцена даже немного тронула.

— Тогда мы закончили с этим, — расслабилась Эшли, ненадолго обняв отца. — Но мы ведь здесь не только за этим.

— Она права, — начал Теодор, смотря на меня внимательно. — Два вопроса. С чего ты взял, что можешь исцелить Эшли… И правда ли можешь раз и навсегда заставить этого старого дурака перестать подозревать мою дочь?

— Теодор… мы ровесники, — проворчал Фрост, который действительно выглядел куда старше мага Жизни.

— К-хм, по порядку, да и да. Позвольте продемонстрировать решение и ограничение первого, — я стал строить одно очень сложное заклинание Жизни. Ставший светло-зелёным узор магии всё нарастал и сдвигался на глазах изумлённой публики. Больше и сложнее. Но в итоге… начал колебаться, несколько не дойдя до полного завершения, а ведь его ещё контролировать. — Это заклинание называется Истоки Реки Жизни. Оно даёт огромный контроль над телом. Я могу заставить работать то, что сломано изначально, или то, что не может быть восстановлено организмом. Но, как видите, оно стало нестабильным, даже не дойдя до завершения. А ведь его нужно завершить, запустить и контролировать, работая над пациентом. Однако когда у меня это получится, я превзойду ваших магусов Жизни, а ведь, насколько знаю, в Гелфорде самые сильные имеют ранг магистра, вроде вас.

— Невероятно… да, верно, магусов нет, — произнёс Теодор. Присцилла тоже уставилась с шоком, я отпустил заклинание. Оно просто рассыпалось исчезающими зелёными искорками и слабой волной маны. — А… второе?

— Так ли нужно? — спросил я, засомневавшись. — Но если интересно, то всё просто до банальности. Клятва на душе. Если намеренно солжёт — умрёт. Вот только это довольно грубо, я бы не стал. Это считается актом недоверия. Да и зачем? Изгнала меня не ваша дочь или кто-либо ещё, а Гелия. Исполнитель виноват в неосторожности, допустив то, что Эшли считали мёртвой.

— Если бы она тебя не подпустила… этого бы не было, — хмуро сказал Осборн.

— Да, не было, — согласился я. — Вероятно, умерла бы, едва покинув Мелтем. Если бы меня сразу отогнали подальше, и я не следил как дела в бою у Эшли, а сосредоточился на своём противнике. Ну или позже на арене не ломанулся бы с такой силой, пробивая барьер, спасать её от добивающего удара того архимага молний. Это уже, честно говоря, раздражает.