– Мне нет до этого дела, – засмеялся Тибо. – То, что ценно для вас, не представляет здесь никакого интереса. Для меня эта волшебная палочка не более важна, чем леденец на палочке. А теперь я провожу принцессу к ее отцу, королю. Если вы посмеете нас преследовать, я отрублю своим мечом вам голову и подвешу ее в моей псарне на радость собакам. Клянусь вам в этом.

Побежденная Сафра покорилась.

Однако, когда Пегги садилась на лошадь, которую подвел ей конюх, Сафра крикнула:

– Ты предала нас, принцесса. И тебе это так не сойдет. Ты заплатишь за измену! Феи никогда ничего не забывают!

Сразу по возвращении во дворец Пегги Сью разлучили с Антоненом – его отправили на конюшни. Лекари толпились у ее изголовья, и все сочли девушку страшно больной, отравленной общением с феями, которые, как всем известно, самые грязные в мире создания.

Напрасно Пегги кричала на все лады, что чувствует себя превосходно, никто ей не верил, и ее заставили глотать самые горькие лекарства. Когда она выходила в сад подышать свежим воздухом, придворные дамы разглядывали Пегги с любопытством, словно пребывание в лесу превратило ее в дикарку и она собирается залезть на дерево, издавая обезьяньи крики.

Но больше всего Пегги раздражала манера Тибо рассказывать о ее «спасении» придворным. Не пренебрегая откровенным хвастовством, он «со скромностью» описывал легендарный бой, который вел против армии фей. Послушать его – так сотни храбрых солдат погибли в этом гигантском сражении, а ему только чудом удалось избежать смерти.

– Они появлялись из-за деревьев целыми колоннами, – сочинял он. – Представьте себе гарпий, уродливых, едва похожих на людей, с клыками и с заостренными, как сабли, когтями. Нам пришлось отчаянно сражаться, чтобы отбить у них принцессу. Бедное дитя плакало, свернувшись клубком на траве, дрожа от смертельного страха.

– И правда, монсеньор Тибо подоспел вовремя! – набивал ему цену Дени де Монтовер. – Без него принцесса пропала бы… Она обязана ему жизнью, и даже большим, чем жизнь!

Пегги приходила в ярость, слыша это вранье, но она не могла рассказать правду, поскольку Тибо де Шато-Юрлан считался теперь героем. Король, как ее спасителя, назначил Тибо маршалом Анкарты и главнокомандующим королевской армией. Придворный художник писал его портрет, который собирались повесить на почетном месте в Зеркальной галерее, что же касается дворцовых скульпторов, они уже украшали сады статуями, изображающими Тибо в виде Геракла, удушающего Лернейскую гидру, Давида, поражающего Голиафа, и т. д…

Пегги хотелось биться головой о стену.

В ярости она отправилась к своей матери, королеве с красными волосами. Та, как обычно, была поглощена подготовкой праздника цветов, в программе которого золоченые галеры должны проплывать по водоему Нептуна. Архитекторы сменяли один другого, предлагая ей чертежи вышеупомянутых карнавальных кораблей.

– Королева-мать, – с ходу приступила к делу девочка, – я не хочу выходить замуж за Тибо де Шато-Юрлана, мне рассказали о нем нечто весьма нелицеприятное.

Государыня, уже забывшая о том, что у нее есть дочь, казалось, проснулась и подняла бровь.

– Анна-София, – прошипела она, – вы теряете разум! Откуда у вас такие капризы? Все благородные девушки королевства завидуют вам! Тибо – самый очаровательный из всех женихов. Существовал ли когда-либо молодой дворянин, наделенный богами более красивой внешностью? Или вы уже забыли, неблагодарная, что он вырвал вас из когтей фей в ужасной битве?

– Королева-мать! – запротестовала Пегги Сью, и ее голос дрожал от негодования. – Не было никакой битвы, Тибо хвалится поступками, которые существуют лишь в его воображении. Я спаслась сама, ну почти! Мне оставалось пробежать лишь несколько метров, чтобы покинуть страну фей. Они не стали бы гнаться за мной по ту сторону границы.

Королева сморщилась и поднесла руки к вискам.

– Ох, какая вы надоедливая! – вздохнула она. – Можно подумать, у меня не хватает забот с цветочным праздником. Зачем вы придумали свои россказни? Вы всего лишь раздосадованы, потому что обязаны жизнью этому доброму сеньору. Довольно! Я не хочу больше разговаривать на эту тему. Вы теперь не на Земле, этой ужасной планете, учитесь вести себя как и положено девушке вашего происхождения.

Расстроенная Пегги присела в поклоне.

– Тогда пусть мне хотя бы вернут моего пажа Антонена, – стала умолять она, чуть не плача. – Он мне очень помог во время погони.

На этот раз королева вздрогнула, словно скорпион ужалил ее в ягодицу.

– Что? – произнесла она, заикаясь. – Антонен… этот конюх? Даже и не думайте! Он слишком уродлив. Когда он надевает ливрею, то делается похож на переодетую обезьяну. Вам хорошо известно, что я не выношу вида некрасивых лиц в галереях дворца, у меня от них болит голова. Ох, как вы занудливы, дочь моя!

И поскольку пришел очередной архитектор с чертежами под мышкой, Пегги пришлось удалиться.

Стало очевидным, что у нее ничего не получится, никто не захочет ее слушать. Если она будет настаивать, то ее сочтут неблагодарной, да еще тронувшейся рассудком. Наверняка найдутся злые языки, которые станут утверждать, что феи сделали ей инъекцию сумасшествия и лучше заточить принцессу в монастырь, пока ее поведение не вызвало возмущения всего двора.

– Осторожно! – прошептал ей синий пес. – Не забывай, у тебя много врагов среди ровесниц. Все они завидуют тебе и вздыхают по красавцу Тибо. Они наверняка обрадуются, если ты сойдешь с дистанции, это позволит им претендовать на него вместо тебя. Не давай им сама в руки оружие, которое они направят против тебя. Ты же знаешь, как быстро распространяются слухи.

– Знаю, – вздохнула Пегги.

Она страдала от того, что чувствовала себя одинокой. Она отдала бы что угодно, только бы вновь увидеть Антонена… или Колена, но Колен, возможно, уже мертв… Как грустно!

Пегги узнала, что отныне ей запрещается выходить из дворца без сопровождения. Как только она выходила в сад, солдаты личной гвардии Тибо вставали по обе стороны от нее, чтобы сопровождать, куда бы она ни шла, под предлогом того, что феи могут попытаться ее убить. В этих условиях Пегги сложно было пробраться в конюшни, куда отправили бедного Антонена. Она не сможет обменяться с ним ни словом, ведь ее телохранители все услышат и поспешат пересказать их беседу хозяину.

С каждым днем Пегги все больше и больше ощущала себя пленницей. Тибо удалось взять ее под свой контроль, и никто не мог ничего возразить. Все восхищались преданностью молодого человека. Дамы шептались, что за свою преданность он не вознагражден, ведь принцесса продолжает дуться. Какая идиотка – оставаться угрюмой, когда самый обаятельный рыцарь у твоих ног!

«Хоть бы я оказалась на ее месте…» – неизменно мечтали они и поднимали глаза к небу, заранее млея от счастья.

Пегги же все больше нервничала. Прошел целый месяц с тех пор, как она сбежала из школы фей. Скоро огры проснутся. Ей следовало отправиться в путь с сонной иглой, чтобы вовремя добраться до границы.