— Доброе утро, Валерия, — произнес он. Клянусь, сама не ожидала, что вздрогну, когда он ко мне обратится!

И почему каждый раз, когда мы сталкивались, я обязательно валялась у него в ногах? Какая-то дурацкая традиция складывалась. Чувствуя, как заливаюсь краской, я задрала голову.

— Господин преподаватель?

— Вам помочь? — Изогнув брови, он смотрел на меня сверху вниз.

— Как-нибудь сама… — Поднявшись, я с излишним старанием принялась отряхивать коленки, лишь не смотреть ему в лицо и не только. — Какая неожиданная встреча!

Вот уж точно неожиданная! В квартале три пекарни. Тебе, господин преподаватель, было сложно завернуть в булочную на соседней улице?

— Как приятно вас видеть таким… — Я запнулась, пытаясь подобрать слова, но перед глазами, как будто не было на соседе несколько слоев одежды, снова возник отличный пресс и несколько размыто — то самое место, которое чуть позже оказалось прикрытым ладонями. — Таким одетым!

Он кашлянул в кулак.

— Мне тоже приятно видеть тебя именно в булочной…

— Сама рада.

Проклятье, мы были такие неестественно вежливые, как будто случаем переспали, а теперь не знали, как смотреть друг другу в глаза! Судя по тому, как ухмылялся булочник, он точно решил, что переспали мы ни раз, а два за раз, а может, и поболе, и даже не в добропорядочной миссионерской позе.

С милой улыбкой я протянула раскрытую ладонь и, получив непонимающий взгляд, произнесла:

— Отдайте мой четвертак. Мне не хватает на хлеб.

— Конечно. — Он вложил монетку мне в руку и случайно мазнул кончиками пальцев по коже. От незначительного прикосновения я нервно и громко икнула, изумив даже саму себя. Оставалось только быстренько расплатиться, зажать батон под мышкой и спастись малодушным бегством. Когда одной ногой я уже переступила через порог, а сквозняк заставил колокольчик истерично звенеть, Оливер позвал:

— Валерия!

— А? — резко оглянувшись, я едва не вмазалась лбом в острое ребро двери. Никогда не замечала за собой столь чудовищной неуклюжести!

— Ты забыла корзинку, — изогнул он брови.

— Какую еще корзинку?

— Вот эту. — Он указал на корзину, оставленную на полу рядом с прилавком. — Или тебе ее принести?

— Нет!! — таким страшным голосом, как будто там лежали сворованные бриллианты, воскликнула я и сама напугалась. — Не надломлюсь, господин преподаватель!

Впечатлений от Оливера Вудса в домашней обстановке мне хватало с избытком! Было страшно представить, какие бы грязные мыслишки поселились в голове, окажись он на моей территории.

Вернувшись к прилавку, я схватила корзинку и, второй попрощавшись с пекарем, открыто потешавшимся над странными покупателями, вылетела на улицу. И, наверное, мне стоило прогуляться, несмотря на плохую погоду, а не бежать, сломя голову, домой, потому что, едва за мной закрылась входная дверь особнячка, а световая руна, почувствовав движение оживила светильник на кухне, раздался настойчивый стук.

На пороге стоял знакомый дознаватель в компании молоденького стража, одетого в форменный плащ. За короткое мгновение в голове промелькнула целая сотня испуганных мыслей, но отчего-то самой важной вдруг показался список вещей, которые мне будут жизненно необходимы в камере.

— Господа? — Я вопросительно изогнула брови.

— Позвольте войти? — Дознаватель неопределенно кивнул. Помня о том, как он вел себя на допросе, можно было с уверенностью сказать, что сейчас мне демонстрировались самые лучшие его манеры. — Мы хотим задать несколько вопросов.

— Я могу узнать, о чем? — несмотря на правовую, мягко говоря, безграмотность, даже я понимала, что без специальной грамоты в чужой дом без разрешения хозяев они все равно не войдут.

— О ком, — поправил он. — Об Аглае Ковалевой.

Мое сердце совершило кульбит.

— Ее нашли?

— В некотором роде, — согласился он. — Нашли ее тело.

Страшная весть, как удар, выбила из груди весь воздух. Перед мысленным взором мгновенно промелькнул образ университетской королевы, необъяснимым образом оказавшейся в доме Исаи Гленна. Что с ней случилось?

Едва дознаватель переступил порог, как одним цепким взглядом окинул кухню: остановился на круге с черным ореолом на полу, потом на учебниках по артефакторике на кухонном столе, открытых как раз на главах о магических воротах.

— Изучаете перемещения? — изогнул брови дознаватель.

— У меня курсовой проект, — пожала я плечами и указала на диван перед остывшим камином:

— Присаживайтесь, господа. Позвольте заварить вам имбирного чая? В такую погоду…

— Не стоит, — отказался дознаватель и лишил меня единственной возможности потянуть время, чтобы вернуть самообладание.

— Как скажете.

Усаживаясь на краешек отцовского клетчатого кресла с высокой спинкой, я следила за тем, как грозный визитер внимательно разглядывал наш семейный портрет. Его молоденький спутник, по виду вчерашний адепт Боевой Академии, вальяжно устроился на диване и закинул ногу на ногу, явно чувствуя себя в гостях, как дома. Было бы неплохо, если бы еще и разулся, как дома, а не топтал грязнющими сапогами натертый до блеска дубовый пол.

— Скажите, госпожа Уварова, в университетах теперь изучают принцип действия магических ворот? — стоя точно на выжженном круге, спросил дознаватель. Внимательный взгляд переместился с портрета на меня.

— В этом можно разобраться? — моментально вклинился молоденький страж, демонстрируя ложное восхищение.

Я слабо улыбнулась:

— Кто-то же их создал.

Эти двое явно разыгрывали спектакль на тему «хороший и плохой страж», а мне оставалось только изображать фальшивое смущение, чтобы выглядеть недалекой финтифлюшкой, как я оказалась образно обруганной господином дознавателем на допросе в середине лета. Однако шестое чувство подсказывало, что сейчас противник знал обо мне гораздо больше, чем при первой встрече, и образ полной тупицы его не обманет.

— Госпожа Уварова считается исключительно талантливым артефактором. — Он одарил меня крокодильей улыбкой, подтверждая догадки. — Так ведь?

— Меня держат на неплохом счету, — уклончиво отозвалась я, боясь сказать лишнее слово.

— Не прибедняйтесь, — поцокал он языком. — Знаю, что за вашими учебными проектами фабриканты уже строятся в очередь. Вы ведь не получаете ни медяка с прибыли?

— Все артефакты адептов, созданные во время учебы, принадлежат университету, — точно продекларировала я строчку из соглашения о неразглашении, которое вынуждали подписывать всех артефакторов. — Похоже, вы действительно собрали полное досье, раз откопали даже такие вещи.

— У нас неплохие информаторы, — кивнул он, почему-то продолжая обсуждать меня, здоровую и живую, а не погибшую бедняжку Аглаю.