Мы дорого заплатили за свои многолетние просоветские иллюзии: нигде не живется так хорошо, как у нас. Стоит ли нам после этого впадать в иллюзии прямо противоположные: везде хорошо, где нас нет. В своем благородном порыве переосмыслить прошлое мы зачастую теряем чувство реальности и меры. Ничем иным я не могу, например, объяснить восторги некоторых публицистов по адресу тоталитарного Китая, где по сей день для подавляющей части населения две чашки риса в день считается хорошим достатком, а торговля детьми и женщинами — рядовым промыслом, или демократической Индии, где идет перманентная гражданская война, где в день каждых выборов гибнут тысячи людей, где «неприкасаемые», составляющие более половины населения, не могут занимать никаких официальных должностей и где страной практически беспрерывно правит одна и та же семейная олигархия Ганди, три представителя которой уже умерли не своей смертью.

Кто-то недавно с горечью заметил, что мы живем в уголовной стране. Увы, мы живем в уголовном мире. Разница только в степени уголовности, не более того. И коли уж спрашивать, что с нами происходит, то спрашивать следует не у одной лишь советской аудитории, а у аудитории глобальной. Что происходит с современным человеком вообще? А то ведь, восхищаясь роскошными витринами чужих магазинов, мы можем просмотреть что-то куда более существенное и даже судьбоносное.

Поэтому пора бы нам всем, наконец, понять, что в нашем не лучшем из миров нет выбора между плохим и хорошим, а есть выбор между плохим и еще более худшим. И лишь в этом смысле западная цивилизация, конечно же, предпочтительнее.

Нам также необходимо понять и принять, что, оставаясь на азиатском уровне технологии, производства и культуры труда, мы не вправе претендовать на европейский уровень жизни. Не поднявшись над этим уровнем, нам придется довольствоваться тем же, что и китайцы, — двумя чашками риса и пучком капустных листьев в день. И при этом широко улыбаться.

Легче всего объяснить себе свои несчастья или пороки своего общества наследием тоталитарного прошлого. Гораздо труднее разглядеть их в самих себе. Но если мы не найдем отчаянного мужества это сделать, надеяться нам не на что. Нас никто не спасет.

Меня-то лично как раз и обнадеживает то, что наша интеллигенция, в отличие от западной, так заинтересованно и остро, с очищающей душу болью реагирует на «проклятые» вопросы современной жизни. Значит, все-таки вопреки злой воле тоталитарного молоха она сохранила в себе «душу живу».

(Если, разумеется, все эти похвальные качества не продиктованы ей лукавыми мотивами политической моды, не имеющими ничего общего ни с нравственностью, ни с моралью.)

И в заключение пассаж из Джакомо Леопарди, процитированный Николаем Тихоновым на Первом съезде советских писателей:

«При всяком государственном строе обман, наглость и ничтожество будут царить на земле. Свет — не что иное, как обширный заговор негодяев против честных людей. Девятнадцатый век так же не в силах изменить этот порядок вещей, возродить и возвысить человеческую природу, как девятый, десятый или какие-либо будущие века».

Правда, затем докладчик заверил слушателей, что Советский Союз уже это все проделал, то есть и «возродил», и «возвысил», но, к сожалению, результаты этого чуда мы расхлебываем до сих пор. И, Бог весть, расхлебаем ли вообще.

Так стоит ли нам возвышать свою душу новыми, хотя и прямо противоположными иллюзиями? Не вышли бы они — эти иллюзии — нам с вами боком. К тому же не в таком уж отдаленном будущем.

1991

К сожалению, история данного сюжета совпадает с историей человечества вообще: сколько существует человек, столько он ищет причину своих бед в ком и в чем угодно, только не в самом себе. В контексте современной России и пост-тоталитарного общества в целом этот самоубийственный поиск приобрел сегодня особенно многообещающие масштабы.

Создается впечатление, что здесь, во вчерашнем интернациональном раю все ненавидят всех и каждый боится каждого. Схватываются в кровавых междоусобицах народы, веками жившие между собой в добром согласии; недавние конформисты, едва облегчившись от партийных билетов, на уличных митингах призывают народ к топору; бывшие мастера заплечных дел и международного шпионажа из органов госбезопасности обучают общество демократии без берегов; потомственные карбонарии путают доверчивую толпу русскими националистами, которые в свою очередь обвиняют их в жидомасонстве, а все они вместе взятые требуют крови коммунистов.

Это массовое безумие, наподобие серной кислоты разъедающее пост-тоталитарный мир сверху донизу, создает смертоносную атмосферу, в которой делается немыслимым становление какой-либо позитивной идеи или практически перспективного действия. Жизнь общества превращается в шизофренический хаос, где растворяются, исчезают все эстетические, политические и нравственные ориентиры.

Такова, видно, расплата за семьдесят с лишним лет идеологической наркомании, когда соблазнительные химеры возносили нас в призрачные высоты социальной гармонии, не оставлявшей нам ни места, ни времени для трезвого осмысления реальной действительности.

Увы, на мой взгляд, мы находимся только в самом начале этой расплаты, ибо на ядовитой почве посткоммунизма в ближайшем обозримом будущем не может произрасти ничего, кроме монстрообразных политических мутантов. И вот мы уже наблюдаем, как на месте бывших тоталитарных образований, под радужным знаменем свободы и независимости возникают откровенно фашистские или полуфашистские модели: к примеру, в Грузии, где превосходство грузинской нации перед всеми другими народами открыто провозглашается самим новоявленным Президентом, а политических заключенных стало гораздо больше, чем при коммунистах или в европейской Словакии, где абсолютно официально канонизируется гитлеровский пособник Тиссе.

И сколько подобных сюрпризов ожидает нас в процессе национального освобождения народов, порабощенных тоталитаризмом, теперь уже нетрудно предугадать. Достаточно хотя бы вспомнить недавний призыв одной демократической дамы из Армении к дележу ядерного оружия, чтобы воочию узреть зияющие высоты, уготованные всем нам на этом восхитительном пути.

Как видите, мы готовы делить все и вся — страны, земли, границы, чужое имущество. Все, что угодно, кроме ответственности за преступления Системы, в создании и жизнедеятельности которой так или иначе соучаствовал каждый из нас. Разница здесь лишь в степени такого соучастия: одни откровенно палачествовали, другие им аплодировали, третьи трусливо отмалчивались, полагая себя при этом чуть ли не моральными подвижниками. Не называя фамилий, я имею в виду даже лучших из нас, о худших и говорить не приходится.

Поэтому, когда мы задаем себе извечный русский вопрос «Кто виноват?», я предлагаю каждому из нас прежде всего посмотреть в зеркало.

Только из такой посыпки следует, на мой взгляд, и ответ На другой, не менее проклятый русский вопрос: что делать?

Мне — человек сделавшему все от меня зависящее, чтобы Россия в конце концов освободилась от непосильного для нее имперского груза и занялась нравственным, экономическим и культурным самолечением, — казалось, надо бы только радоваться тому, что происходит сегодня в нашей стране. И я вместе со всеми искренне радовался обретению независимости бывшими республиками, входившими в состав так называемого Советского Союза. Но, увы, радость эта продержалась во мне недолго.