Действительно, старейший известный науке «уступчатый» фасад на Ниле украшал обнаруженную де Морганом в Нагаде гробницу-мастабу «царицы» 0-й династии Нейтхотеп [327], предположительно, супруги Хора-«Нармера» [379] и матери «объединителя Обеих Земель», основателя I династии Хора-Аха (Мина) [186]. Календарные датировочные ориентиры, полученные радиоуглеродным методом для времен этих правителей, – ок. 3125 и 3100 г. до и. э., соответственно [232][88]. Вместе с тем «импортные» грушевидные насадки булав[89], согласно относительной хронологии Флиндерса Питри, появились в Египте по крайней мере на уровне S. D. 42, который отвечает раннему периоду Нагада II (герзейскому) с условной нижней границей около середины IV тыс. до и. э. К той же эпохе (S. D. 45, или Нагада IIb-с по Вернеру Кайзеру) восходят и найденные в египетских погребениях цилиндрические печати, причем наряду с привозными оригиналами[90] среди них, возможно, уже имелись местные подражания [102; 202][91]. Таким образом, в равной степени рискованно утверждать и то, что культурно-интегрирующее влияние Месопотамии на долину Нила носило характер краткосрочного «импакта» в канун зарождения древнеегипетского государства, и тем более то, что оно сказывалось только на раннефараоновском этапе [288]. Например, цилиндрические печати «стиля Джемдет-Наср» [279] из додинастического могильника N7000 близ Нага ад-Дейр в правобережном Верхнем Египте [308; 373; 387] датируются поздней Нагадой II, тогда как «богатейшие» захоронения, откуда они происходили, знаменуют собой завершающую стадию последовательной эксплуатации кладбища, начавшейся еще в период Нагада I (амратский) [395; ср. 165]. Радиоуглеродные датировки этого археологического памятника составляют интервал от 4950 ± 60 до 4505 ± 70 14С л. и. [396] или, в календарном выражении, ок. 3810–3668/3356-3070 гг. до и. э. При столь пространной хронологии[92] тот факт, что погребальный комплекс Нага ад-Дейр с его доисторическими «кластерами» располагался на территории Тинитского нома – «колыбели» династической власти в Египте [176], сам по себе бесполезен для реконструкции стимулов и условий появления здесь первобытных «элитных» могил с заморским инвентарем и социальной дифференциации, которую эти могилы, по-видимому, отчасти отражают[93]. В данном конкретном случае все мыслимые приметы «государствообразующей интервенции» сходят на нет задолго до воцарения архаических фараонов; само некогда разраставшееся кладбище N7000 было заброшено на рубеже Нагада ИДИ, возобновилась же погребальная практика в Нага ад-Дейр лишь с приближением эры пирамид [385]. В целом, вопрос о сроках гипотетического «просвещенного нашествия» на Нил с Тигра-Евфрата или подступающих к ним северо-восточных нагорий [102] тем туманнее, что таковыми, на мой взгляд, наука до сих пор надежно не определила собственно окончательное сращивание «вождеств» и «царств» древнейшего Египта в единую державу [33; 35; 38]. Больше того, общности мнений о временах, маршрутах, средствах и мотивациях перемещений «династической расы» нет прежде всего в трудах самих теоретиков ее основополагающего вклада в генезис египетской цивилизации.

Так, английский археолог и антрополог Маргарет Мюррей относила «решающее военное вторжение» к концу семайнского периода, на протяжении которого она умозрительно наблюдала «более или менее мирное» прогрессирующее влияние и даже проникновение в Египет искомого народа, выделяя протодинастику с ее «множественными иноземными новшествами» в особую высокоразвитую культуру [330][94]. В этой же статье, однако, исследовательница говорит еще и о не иначе как революционном прорыве герзейской эпохи, когда, возможно, уже зародились «царские» (!) семьи, что предварялось опять-таки фазой мирной иммиграции с кульминацией завоевания Долины и то ли поголовного истребления, то ли тотального подавления лучше вооруженными захватчиками общин верхнеегипетской амратской традиции. Та, в свою очередь, тоже считалась пришлой и наделялась некими самостоятельными «передовыми» качествами, которые якобы позволили ей когда-то поглотить[95] «коренную» додинастическую культуру Бадари. Но если бадарийско-амратский поступательный сдвиг археологически выглядит скорее как медленное видоизменение с продолжительным сосуществованием «антагонистов» в сравнительно стабильной естественной среде обитания [ср. 252; 437], то системный социальный и хозяйственно-технологический герзейский переворот, которому Мюррей не нашла параллелей в истории Египта[96], вполне может вызвать ассоциацию в том числе с «блицкриговым» насильственно-преобразующим вмешательством извне. Напомню, что именно периоду Нагада II (ок. 3600/3500-3200/3100 гг. до и. э.) принадлежат первые идентифицированные Флиндерсом Питри некрополи «новой расы», включая «элитное» «кладбище Т» с десятками крупных, сырокирпичной отделки могил [85; 289; 367]. Элиза Баумгартель полагала, что «герзейцы» явились на Нил по Вади Хаммамат в ладьях нехарактерной для дофараоновского Египта («месопотамской») конструкции [ср. 297; 441; 479], которую отличали высоко задранные носовой и кормовой края [91]. Тем самым, кроме прочего, со всей прямотой признавалась вероятность переломного «цивилизующего» воздействия на принильский уклад меднокаменного века не одного только «семайнского нашествия».

Изрядной пищей для архео– и антропологических гипотез об устремленных к доисторической Реке «культуртрегерах»-корабелыциках с перепутий Красного моря стали наскальные петроглифы идущих на веслах или перетаскиваемых волоком больших «чужестранных» судов – как выяснилось, бунтовых «плотов» – в восточных вади, обнаруженные Артуром Вейгаллом и вошедшие в науку благодаря дальнейшим изысканиям и публикациям Ханса Винклера. По генеральной версии последнего, соотносившего эти изображения с многочисленными рисунками лодок иных очертаний на керамике долины Нила периода Нагада II, оставившие их ближневосточные «варяги» вклинились в уже оформившуюся герзейскую культуру, способствуя приращению ее материально-технического и организационного потенциала, вплоть до «скачка» первобытного Египта к государственности и древней цивилизации. Датировка лодочных композиций, демонстрирующих иногда целые флотилии, на склонах Вади Хаммамат, Баррамийа и др. в основном герзейскими временами имеет немало сторонников среди специалистов [22; 147; 383], так что эту точку зрения даже можно назвать превалирующей[97].