фильм, переведенный на корейский. Северяне сосредоточенно уперлись в айпады, которые мы им дали. Когда фильм закончился, Трамп и Ким хотели подписать совместное заявление как можно скорее, но тут обнаружились несоответствия в переводе, поэтому разговор продолжился. Ким повторил, что у них была хорошая дискуссия, сказав, что он рад, что они с Трампом договорились следовать подходу “действие за действие”. Каким-то образом я пропустил, что Трамп пошел на эту уступку, но это были действительно волшебные слова, именно те, которых я хотел избежать, но с которыми Ким думал, что уходит. Ким спросил, будут ли санкции ООН следующим шагом, и Трамп сказал, что он открыт для этого и хотел подумать об этом, отметив, что у нас есть буквально сотни новых санкций, которые мы готовы объявить. Мы с Помпео понятия не имели, что он имел в виду. Трамп раздал северокорейцам мятные леденцы. Ким с оптимизмом смотрел на быстрое продвижение вперед и задавался вопросом, почему их предшественники не смогли этого сделать. Трамп быстро ответил, что они были глупы. Ким согласился, что для достижения всего этого нужны такие, как он и Трамп.

Затем наступил деликатный момент. Ким посмотрел через стол и спросил, что думают другие на нашей стороне. Трамп попросил Помпео начать, и Помпео сказал, что только два лидера могут договориться по историческому документу дня. Трамп радостно сказал, что США не смогли бы заключить сделку с Тиллерсоном, который был подобен гранитной глыбе.

К счастью, Ким сменил тему на возвращение останков американских солдат, и мне не пришлось ничего говорить. Снова уклонился от пули, в общем. Затем вошли официальные фотографы с обеих сторон, и встреча закончилась примерно в 11:10. После краткой остановки в комнате ожидания для Трампа, чтобы посмотреть массовое, продолжающееся телевизионное освещение, мы начали рабочий обед в 11:30.

— Это как день в стране фантазий, — сказал Ким. Наконец, кое-что, с чем я полностью согласился. Вступительная беседа была легкой: Ким описал свой визит накануне вечером в казино и гостиничный комплекс, один из самых ярких мест ночной жизни Сингапура. Ким и Трамп поговорили о гольфе, Деннисе Родмане и победе женской сборной США по футболу над Северной Кореей на Олимпийских играх 2016 года.

Разговор пошел по кругу, а затем Трамп повернулся ко мне и сказал:

— Вот Джон раньше был ястребом, но теперь он голубь. Есть что сказать после такого представления?

К счастью, все рассмеялись. Стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, я сказал:

— Президент был избран во многом потому, что он отличался от других политиков. Он ниспровергатель основ. Я с нетерпением жду возможности посетить Пхеньян, это, безусловно, будет интересно.

Ким почему-то подумал, что это смешно, и сказал:

— Мой народ встретит вас со всем радушием. Я хочу задать вам сложный вопрос. Вы думаете, что можете мне доверять?

Действительно, сложный вопрос, один из тех, которые он умел задавать. Я не мог ни сказать правду, ни солгать, поэтому сказал:

— Президент прекрасно разбирается в людях еще со времен своей работы в бизнесе. Если он может доверять вам, мы будем двигаться дальше.

Трамп добавил, что я постоянно выступал на «Фокс Ньюс», призывая к войне с Россией, Китаем и Северной Кореей, но внутри я совсем не такой. Северокорейцы встрепенулись и Ким сказал:

— Я много слышал о том, что посол Болтон говорил о нас всякие нехорошие вещи. Когда мы закончим, нам надо будет заселфиться вместе, чтобы я мог показать моим ястребам, что ты не такой уж плохой парень.

— Могу я поехать в Йонбьёнь? — спросил я. Последоввал новый взрыв смеха.

— Я могу сказать, что Джон очень верит в наши отношения, — продолжал изливать елей Трамп, показывая, как сильно может растягивать правду.

— Господин председатель, я рад, что вы смотрите ”Фокс Ньюс», — внес свою лепту я и все снова засмеялись. (Когда мы возвращались в Вашингтон, Тримп сказал мне, что реабилитировал меня перед ними. Как раз то, что мне нужно.)

Обед закончился, но мы все еще топтались на месте, потому что совместные заявления не были готовы. Трамп и Ким решили прогуляться по саду отеля. Наконец, мы провели церемонию подписания. Северокорейская делегация была очень впечатляющей. Все они хлопали в унисон, громко и сильно, например, всякий раз, когда Ким говорил или делал что-то примечательное, что резко контрастировало с неровным выступлением американской делегации. Трамп дал несколько интервью прессе один на один, прежде чем вскоре после четырех часов дня началось масштабное мероприятие для СМИ. Трамп неожиданно продемонстрировал наш фильм. Наконец, мы вылетели домой — мое самое заветное желание, прежде чем что-то еще пошло не так. Как только борт ВВС № 1набрал высоту, Трамп позвонил Муну, а затем Абэ, чтобы проинформировать их. Помпео тем временем остался в Сингапуре, а затем отправился в турне Сеул — Пекин — Токио, чтобы предоставить иностранным лидерам более подробный отчет. Трамп сказал Муну, что лучше и не могло быть, и они оба с воодушевлением говорили о том, что было достигнуто. Трамп немного запоздало спросил Муна о том, как выполнить соглашение, оправдывая свою забывчивость тем, что он был на ногах двадцать семь часов кряду — врал, конечно. Мун подчеркнул, и представители Сеула впоследствии публично повторили, что Ким взял на себя четкую приверженность денуклеаризации. Абэ выразил благодарность за то, что Трамп поднял вопрос о похищенных японцах в ходе беседы с Кимом один на один, не желая портить парад. Трамп сказал, что, по его мнению, Ким хочет заключить сделку.

Я также провел телефонные брифинги, в частности, поговорил с Пенсом, чтобы обсудить пункт об учениях, который республиканцы в Конгрессе уже критиковали. Помпео, застрявший в Сингапуре из-за неисправности его самолета, сказал, что Мэттис позвонил ему, очень обеспокоенный концессией. Помпео и я согласились, что нам следует встретиться с Мэттисом и Данфордом, как только мы все вернемся в Вашингтон, чтобы обдумать, как, избежать опасного ухудшения боеготовности США на полуострове. Еще на борту самолета мы с Трампом смотрели передачу «Фокс Ньюс», в которой репортер, цитируя неназванного представителя Пентагона заявил, что планирование учений продолжается по-прежнему. Это привело Трампа в восторг. Трамп хотел, чтобы я позвонил Мэттису и попросил его все прекратить, но вместо этого я попросил Миру Рикардель, также находившуюся на борту, позвонить другим сотрудникам Пентагона и сказать им, чтобы до дальнейших распоряжений они избегали публичных заявлений.

Мы приземлились в авиабазе Эндрюс чуть позже половины шестого утра в среду, 13 июня, и Трамп на кортеже вернулся в Белый дом. Я поехал домой, сопровождаемый охраной из Секретной службы,