После того как в нескольких словах я высказал свою благодарность, меня попросили выступить перед собравшимися членами правительства с докладом об обстановке. Я воспользовался этим случаем для того, чтобы подчеркнуть всю серьезность положения и не оставить у венгров никакого сомнения в том, что над страной нависла катастрофа, предотвратить которую можно будет лишь в том случае, если Венгрия, так же как и Германия, мобилизует все без исключения имеющиеся у нее силы для отпора противнику и если венгерские войска окажут русским достаточно упорное сопротивление.

Конечно, ни того ни другого венгры делать не собирались. Находясь в Будапеште, я понял, что население не имеет абсолютно никакого понятия о том, насколько серьезным было положение на фронте. Я повсюду наблюдал картины глубокого тыла и не мог не влить в этот «праздничный кубок за победу под Дебреценом и Ньиредьхазой» несколько горьких капель.

Для того чтобы главное командование сухопутных войск могло своевременно и, как я тогда полагал, серьезно вникнуть в суть сложившейся обстановки, я направил

27 октября начальнику генерального штаба следующее частное письмо:

«Глубокоуважаемый господин Гудериан!

Я хотел бы обратить Ваше внимание на следующие четыре момента, характеризующие обстановку. Я обращаюсь к Вам письменно, дабы подчеркнуть их значение.

1. Непрерывные тяжелые бои, которые мы сейчас ведем, легли тяжелым бременем на плечи моей группы армий. Вверенные мне войска вынесли на себе всю тяжесть боев на наиболее опасных участках. Естественным следствием этого явились потери и прежде всего физическое переутомление людей. Если в ближайшее время нам не будет оказана помощь людьми и техникой, произойдет перенапряжение сил, и тогда следует ожидать новых поражений и неудач. Этого я хотел бы избежать.

Этот вопрос приобретет особо важное значение, если после завершения отхода нам вновь придется перейти к решительным оборонительным действиям на Тиссе. Мы уже теперь ломаем голову над тем, чем мы займем и чем будем удерживать предназначенный группе армий фронт обороны, если не получим новых подкреплений.

Я знаю, что Вы сами находитесь в затруднительном положении, что у Вас много и других «опасных участков», и тем не менее я считаю своим долгом представить Вам состояние дел в том виде, в каком они находятся сейчас.

2. Я испытываю величайшее беспокойство за боеспособность и моральное состояние всех венгерских войск за немногим исключением. Это беспокойство становится сейчас еще более острым, поскольку яснее выявляются признаки того, что закончившие сосредоточение войска и танки противника в ближайшие дни перейдут в наступление против венгерских войск, находящихся на рубеже Тиссы и западнее ее.

Сражение за Будапешт. Первая фаза — с 30 октября по 6 ноября 1944 года

Уже теперь можно предсказать, что венгры не смогут долго продержаться. Сил 24-й танковой дивизии и 4-й полицейской дивизии СС, находящихся в боевой готовности, будет недостаточно, чтобы не допустить развала фронта обороны венгерских войск. Следовательно, если я не получу в свое распоряжение дополнительно еще какое-либо немецкое соединение для поддержки войск 3-й венгерской армии, то следует ожидать, что противник сомнет венгров и очень быстро овладеет Будапештом.

Венгерские силы, предназначенные для обороны Будапешта, также не являются даже приблизительно достаточными для того, чтобы отразить мощное наступление противника, не говоря уже о вообще низком боевом духе венгерских войск. Одна немецкая пехотная дивизия, будучи включенной в состав 3-й венгерской армии в качестве костяка, смогла бы предотвратить многие беды.

3. Я постоянно выезжаю на линию фронта и пришел к твердому убеждению, что продолжительная оборона на рубеже Тиссы явилась бы не только неосуществимой, но и нерациональной мерой. Удержать рубеж обороны по Тиссе имеющимися у нас силами нельзя, поскольку оборона построена на равнинной местности, а войск не хватает. Я все больше прихожу к выводу, что войскам 8-й немецкой и 1-й венгерской армий необходимо немедленно отойти за Тиссу, еще до того как войска противника подойдут к реке, занять оборону по отрогам гор (позиция «А») с тем, чтобы использовать имеющиеся здесь условия для огневого воздействия, особенно в том случае, если противник форсирует Тиссу и должен будет преодолевать ровную как скатерть равнину.

4. Минувшие бои в Карпатах, как и бои, ведущиеся ныне на равнине, несмотря на все муки, недостатки и трудности, несомненно, принесли нам и немалые успехи.

Наши сравнительно слабые и все время уменьшающиеся силы сумели уничтожить большое количество войск противника. Если бы этого не было, то и нас бы не было там, где мы сражаемся сейчас.

Этими успехами мы обязаны исключительным усилиям немецких войск и умелому руководству ими. Мне хотелось бы еще раз подчеркнуть это обстоятельство.

В этой связи я хотел бы отметить, что помимо командиров дивизий и нижестоящих командиров особую признательность заслуживают оба моих командующих армиями генерал Велер и генерал Фреттер-Пико, а также командиры корпусов генералы Брейт и Кирхнер, которые лично изо дня в день находились в самой гуще боев и мастерски преодолевали самые кризисные положения. Не могу не упомянуть также и о моем начальнике штаба генерал-майоре Грольманс. Его громадный опыт руководства танковыми соединениями оказался очень полезным для войск группы армий и способствовал успеху сражения,

Фриснер».

В конце октября линия немецко-венгерского фронта проходила от Бая на Дунае, к которому противник сумел подойти вследствие слабого сопротивления венгров, и далее — через западную часть Нижневенгерской низменности, Кишкунхаллаш, Кишкунфеледьхазу, отсюда поворачивала на северо-восток и шла в направлении к устью Кёрёша и далее по течению Тиссы на Чоп, Ашвань, Хо-мок, Солотвенку, Ярок, Ядлище. По приказу главного командования сухопутных войск этот рубеж должен был стать новым фронтом обороны группы армий.

После того как 6-я армия, ведя бои на рубеже Польгар (на Тиссе), Ньиредьхаза, соединилась в ходе тяжелых наступательных действий на своем левом фланге восточнее Ньиредьхазы с 8-й армией, командование 6-й армии получило новую задачу — оборонять фронт по Тиссе на участке между Сольноком и Польгаром. Для выполнения этой новой задачи армии были подчинены: на правом фланге 4-й танковый корпус в составе 24-й танковой дивизии и 4-й полицейской дивизии СС, а на левом — 72-й армейский корпус особого назначения (командир корпуса — генерал-лейтенант Шмидт, начальник штаба — полковник Энгельс) в составе нескольких разрозненных частей, инженерных подразделений и т.д. В полосе 4-го танкового корпуса начались бои с противником, который уже форсировал Тиссу южнее Сольнока и теперь наступал на север в направлении города. На сузившемся плацдарме у Сольнока и в полосе 72-го армейского корпуса в обширной излучине Тиссы у Тиссафюреда начались бои со слабыми, но упорно сражавшимися войсками противника.