Маргарита без зазрения совести заходит, в руках, видимо, одежда для барона, царство ему… Смотрю на замок дверной. Ключ в нем. Да только рама дверная с дыркой, проходной двор какой — то!

Глядит на меня бабуля. А я на нее. Шок накрывает, слабею в своих порывах уйти. Осознала в полной мере, что натворила.

— Что стряслось, хозяюшка? — Озадаченно спрашивает.

— Барон умер, — шепчу, ком в горле стал. — Убила.

Реветь начинаю. Никого ж кроме орков еще не убивала. Там война, а тут муж. Грех на душу взяла. Пусть судят.

Маргарита бросилась к ванной, пульс щупать. Жду в надежде, что ошиблась. Но нет.

— Скончался барон, — выдыхает бабуля.

— Я убила, — шепчу. — Моя вина. Он, он полез, ну а я…

— Не хнычь! — Рявкнула строго, немного помедлила и ко мне подошла, обняла, гладит по спинке. — Ты не убила, сам умер. Старый, от того в первую брачную и скончался.

— Что мне делать? — сиплю, и носом шмыгаю. К бабке прижалась, страшно и горько. И этого старого жалко, он же в любви признался.

Уууу. Навзрыд начала. Маргаритина рука по мокрым волосам гладит.

— Что делать, что делать, — ворчит. — Хозяйство принимать.

— То есть как?! — отпряла от бабушки. Выть перестала.

Смотрит наставнически и с грустью.

— Баронесса ты теперь, законная наследница тут, хозяйство принимай, иначе конец нам. У барона нет родни. Прознает граф, что земли без владельца, отдаст вассалу своему, а мы старики по миру пойдем. Нам этого не надо. А посему всем говорить будем, что барон скончался в первую брачную ночь. А ты жена законная, баронесса Валерия Балейская.

Киваю, не в силах противиться. Что теперь делать? Бежать… первая мысль. Вторая — не могу этих стариков бросить. Лишились работодателя, выгонят их, если уйду. Так ведь и сказала бабуля.

Я ж добрая. Всегда была такой. И ответственная.

В обеденный зал вышла спустя полчаса. Маргарита там уже всех домашних работников построила. Я думала, два старика и обчелся: Маргарита и Варлам. А тут еще три девушки нарисовалось!

— Дочка моя, Серафима. А это внучки, Мира и Поля, — представила бабуля девушек.

Вот как оказывается. И все они по миру пойдут, если уйду.

Серафима с первого впечатления кажется матерой. По виду бойкая, лет под тридцать ей. А дочки слегка пухленькие, косы русые толстенные, щелчки свеженькие, глазки с густыми ресничками такие красивые! Девочки возраста сестры моей, не старше. Вот за них я уж вдвойне в ответе!

Пришлось хозяйство принимать. Не знаю, как вообще решилась выйти к людям после того, что сделала. Но бабуля настояла, что надо народу представить единоличную хозяйку и объявление сделать.

Вышла ночью. Собрали всех во дворе. Под светом двух факелов стоят, ждут новостей. Внучки Маргариты всех на уши подняли. Шустрые оказались девочки.

— Лорд наш в первую же брачную ночь скончался от старческого недуга! — Начала Маргарита.

Народ ахнул. Никто и шутить не смел.

— Пропали мы, — начали шептаться.

— К Шоберту пойдем.

— Пахать будешь, спины не разгибая. Привыкла к лорду нашему доброму.

Пошептались. Я на свет факелов вышла. С крыльца смотрю, а глаза мои режет ни то от совести, ни то от горечи. Не могу смотреть на людей. Лорда их убила, хозяина, кормильца, работодателя, защитника. Слезы глаза застилают.

Одни женщины вокруг. Кто их теперь защитит от напастей?!

— Баронесса Валерия, теперь лорд этих земель и наша покровительница, — заявила Маргарита. — Свадьбу все свидетельствовали, вот теперь жена барона унаследовала его земли.

Загалдели недовольно. Варлам меня в дом потащил. Буркнул, мол нечего мне грязь слушать. Люди хоть и необразованные, но не глупые. Проходимка я, которой все это свалилось на голову.

* * *

Похоронили барона. Три дня я убивалась и корила себя. Но собравшись с мыслями, решила, что надо в скором времени в город ехать. Пусть в качестве дворянки, или как тут у них. Бросать их не стану, просто прошвырнусь туда — обратно. Но вот незадача. Никаких карет у барона не оказалось. Лошадь вообще одна, и та старая. Облом…

Сижу в комнате у трельяжа. В руке тереблю фамильное кольцо лорда. На среднем — жены его покойной, драгоценное, тоже камень красный в золотом обрамлении. Только работа чуть тоньше, и все равно цыганское. Гравировка на них есть, что написано, не разберу, язык незнакомый. Рыться в сундучках не стала. Права не имею. А фамильные кольца бабуля надеть заставила.

На мне платье средневековое. Серафима подобрала из гардероба бывшей хозяйки. Фиолетовое с красной расшивкой и золотыми окантовками на вороте и рукавах. Корсет сидит хорошо. Внучки Маргариты быстро зашнуровали. Подол пышный. Не бальный наряд, но на грани… Это бабуля настояла, чтобы примерила. И самой стало интересно, как оно будет выглядеть на мне. Что-то в этом есть. Еще решила волосы завить. Средства допотопные — деревяшки с веревочками. На ночь в мокрые волосы вплела, по совету бабули и с помощью ее внучек, утром эффект получила. Теперь хочу кудрявая.

Думала отсидеться. Да на попутке какой съездить. Маячила во дворе, поручила одной из внучек Маргариты следить за дорогой. Но так день прошел, второй… На третий люд весь вышел на улицы. Шум подняли, ахают, охают и в небо смотрят.

Я тоже выскочила. На небосводе самолет синий летает. Высоко — высоко, у самых облаков.

— Второй раз за неделю, — говорит Варлам. — Владыка наш беспокойный стал.

В груди защемило. Эрей Авель это, даже не сомневаюсь, что он. Чувствует меня, мечется… Знаю, солнце ты мое. Ощущаем друг друга. Чувствуешь, что плохо мне. Знаю, верю, надеюсь… Вот только как к тебе достучаться — то… больно на сердце, словно и твою боль чувствую.

Покружил немного и улетел куда-то к звездам.

Задумалась о своей миссии. Сижу тут, прохлаждаюсь, а сестра моя где-то страдает, может какой старый извращенец ее домогается.

Стою на крыльце, вся такая красивая и грустная. Платье бальное сняла, в повседневное переоделась. А оно тоже блестит и переливается. Красное, все таких тонов у баронессы.

Ко мне бабулька незнакомая подходит.

— Хозяйка, произвол на твоих землях, — бормочет. — Совсем сосед охамел. Прознал, что лорд Долтан скончался. Теперь мост на твоей земле строит. С твоей дальней деревни баб согнал работать. У него наемники есть. Ими и грозит. Что мы женщины можем? До коли это будет продолжаться?

— А это точно наша деревня? — Опешила я.

— А как же! — подхватили другие женщины. — Ты, госпожа хозяйство приняла. А величину его не вразумишь!

Озадачилась. Что и сказать не знаю.

— Что за сосед? Шоберт? — уточняю.