– Так вы не один?

– Нет, я с опытными помощниками…

– Это уже легче… Продолжайте…

– Один из моих помощников хотел зайти в кафе на разведку, чтобы перекусить и присмотреться. В кафе семь столиков. И все заняты… Он насчитал двадцать три человека… И они не торопятся уйти… Впечатление такое, будто чего-то ждут… Чего они ждут?

– Команды?

– Допускаю… Но я сразу выскажу еще одно мнение и дам дополнительную информацию… Для чего Гочияев захватил моего брата? Чтобы меня выманить… Как выманить? Он заставил брата позвонить мне и попросить приехать… Дескать помощь нужна… Я обещал приехать после семи… Но перед этим я должен позвонить брату… И до моего звонка с сообщением о том, что я еду, Антон будет пребывать в безопасности. А хитрость вот в чем… Гочияев не знал, что я разговаривал с братом за полчаса до захвата и уже сообщил ему, что подъезжаю к городу… Понимаете ситуацию?

– Они ждут вашего звонка?

– Есть у меня такое предположение… Это как вариант…

– Но двадцать три человека на одного… – возразил Капустин. – Это не слишком ли много даже для вас, Андрей Васильевич?.. Может быть, у них есть еще какие-то планы?

– Возможно… Я не настолько высоко себя ценю… Но я обещал еще дополнительную информацию… Информация такого плана. Мы допросили того парня, что остался связанным в квартире. Он сообщил нам, что есть приказ ни в коем случае не допускать меня в Чечню… Памятуя, что это уже во второй раз звучит, я в разговоре с братом пожаловался на занятость, связанную с тем, что меня собираются в Чечню опять отправлять… Гочияев наверняка разговор прослушивал и потому торопится… Я предполагаю, что им руководит кто-то оттуда, из Чечни… Хотя по-прежнему не могу знать причину такого интереса к собственной особе… Но у меня есть опасения, что именно эта моя фраза и заставила Гочияева собрать такие большие силы, чтобы многократно перестраховаться… Я не думаю, что они всей толпой засядут в квартире Антона… Они обложат все дворы кругом… Перекроют дороги… Запустят меня в круг и постараются не выпустить… Как зовут командира московской следственной бригады?

– Подполковник Ларичев, Артем Сергеевич…

– Сообщите подполковнику, что я звонил вам с таксофона и выложил свое видение событий. Я позвоню позже, может быть, в течение двух часов, чтобы уточнить ситуацию. Если я прав, то вам вместе с москвичами предстоит самим перекрыть весь район, куда выступят бандиты. И там, когда они уже разделятся и разберутся по постам, захватывать их партиями…

– А что мешает нам захватить их всех в кафе? – не понял Капустин. – Больше вероятность, что мы никого не упустим.

– Во-первых… Двадцать три человека, пусть сейчас и не имеющие автоматов – а мы не знаем, где у них автоматы хранятся, может быть, в самом кафе! – это серьезная сила, способная оказать длительное сопротивление. Кафе располагается, как вы знаете, на оживленной улице. Невозможно перекрыть людской поток незаметно. Значит, могут быть жертвы со стороны мирного населения и заложники… Кроме того, мы не знаем, где содержится мой брат, и еще: мой человек, который помнит Гочияева по фотографии в сводке, уверен, что его в кафе нет… Эмир может управлять событиями из другого места… Но вот убедиться в том, что подполковник Буслаев ликвидирован, он, возможно, пожелает лично… Следовательно, его необходимо там ждать… У Шарани характерная и броская примета – сломанный орлиный нос. Такое лицо легко запоминается и узнается… Дополнительно моя категоричная просьба… Никому не соваться к кафе… Можете просто спугнуть их раньше времени…

– Я согласен, Андрей Васильевич, – сказал Капустин. – Я предложу подполковнику Ларичеву ваш вариант. Гарантировать согласие не могу, но лично я вижу резон в вашей разработке ситуации… Это, наверное, лучший вариант… Я возвращаюсь в квартиру… Кто-то идет по лестнице… Я жду вашего звонка в течение двух часов…

Убрав трубку, Игорь Евгеньевич прислушался к шагам и посмотрел на часы. Ларичеву появиться было еще рано. Наверное, поднимался кто-то из жителей подъезда…

* * *

То, что Буслаев предложил Капустину передать свое видение событий и собственный план действий подполковнику Ларичеву, автоматически не запрещало передать то же самое и полковнику Сазонову, и генерал-лейтенанту Рябушкину, в кабинете которого по-прежнему сидел полковник Сазонов в ожидании вестей, там же сидел и прокурор области. Каждый из ответственных лиц знал, кто и за что с него может спросить, и таким образом, все ждали новостей одинаково, превратив серьезный рабочий кабинет в оперативный штаб пусть не по управлению операцией, но хотя бы по собиранию информации.

Капустин позвонил полковнику Сазонову на мобильник, и услышал, как тот, прерывая говорившего, передавал его сообщение генералу и прокурору. Изредка качественная и чуткая трубка доносила реплики, и Игорь Евгеньевич даже различал голоса, хотя слов разобрать не мог.

– Сколько человек у подполковника Буслаева? – спросил, наконец, Сазонов. – Как они вооружены, какой уровень подготовки?

– Товарищ полковник, – удивился вопросу Капустин. – Вы меня спрашиваете так, будто я рядом с группой Буслаева нахожусь… Откуда я могу знать такие тонкости? Единственное, что он мне сообщил, что он с опытными помощниками. Меня это, признаюсь, слегка успокоило, потому что помощники в таком деле необходимы. Они и спину прикроют, и не дадут всех перебить, грубо говоря, оптом…

– Ладно… – согласился полковник после непродолжительной паузы, когда Сазонов докладывал генералу мой ответ. – Что у тебя на месте?

– У меня на месте один труп и один задержанный. Первоначально я собирался труп отправить на экспертизу, а задержанного в камеру, но, поразмыслив, решил оставить их, во-первых, до прибытия подполковника Ларичева, во-вторых, не «светить» их во дворе, чтобы не спугнуть возможного наблюдателя.

– А ваш приезд наблюдатель видеть мог? – спросил полковник.

– Мы, Иннокентий Станиславович, невидимками становиться еще не научились. Иначе нам никак не попасть в подъезд. Но мы прошли быстро и небольшой группой. Подполковник Ларичев вообще обещал в одиночестве к нам подняться, а свою бригаду из машин решил не выпускать. Маскируемся, как можем… Риск «засветиться», конечно, есть, но он небольшой и необходимый… Там, где можно не рисковать, мы рисковать не будем… Извините, товарищ полковник, кажется, пришел подполковник Ларичев. Быстро же он добрался…

– Поговори с ним, Игорь Евгеньевич, потом нам о результатах сообщи… Нас просили не вмешиваться и помогать только по прямой просьбе подполковника… Попросит – мы поможем… Так и скажи…

Капустин убрал трубку и вышел в коридор, откуда слышались приглушенные голоса. Сухощавый молодой человек в помятом джинсовом костюме шагнул к нему навстречу и протянул руку:

– Подполковник Ларичев… Документы показывать? – В интонации слышалась легкая насмешка и намек на то, что Капустин около часа назад проверял телефонный звонок москвича.

– Не надо… Я узнал голос… – слегка удивленно ответил Капустин.