Миновав опушку леса, Ида увидела небольшую извилистую реку, берег которой также был усеян телами. Все они были абсолютно неподвижны. Ида в замешательстве остановилась — она чувствовала, что пришла именно туда, откуда доносился голос, но не мог же ее звать мертвец! Впрочем, подумала девушка, этот человек, кем бы он там ни был, мог притвориться погибшим, чтобы его не обнаружили и не добили — норманны или саксы.

— Я здесь, — негромко окликнула она и удивилась тому, как дрожит ее голос. — Я не смогу вам помочь, если вы не дадите о себе знать.

— Посмотрите вниз, — еле слышно произнес низкий мужской голос где-то совсем рядом.

Она быстро оглядела тела воинов, лежащие у ее ног, но на всех лицах, белых и застывших, лежала страшная печать смерти.

— Здесь одни мертвые! — в отчаянии воскликнула она.

Ида перешагнула через нескольких убитых норманнов. Судя по количеству мертвецов в норманнских кольчугах, на берегу реки саксы одержали верх. Вдруг один из трупов шевельнулся, и Ида в ужасе отшатнулась, но тут же облегченно вздохнула, заметив, что из-под норманна пытается выбраться воин, облаченный в одежду сакса. Стараясь побороть тошноту, Ида сделала к нему несколько неверных шагов. Она помогла несчастному освободиться от его ужасного груза и с изумлением увидела перед собой Брана.

— Этого норманна убил ты? — вырвалось у нее. — Да. А он чуть не убил меня, — едва шевеля губами, ответил Бран.

Ида машинально кивнула, глядя на огромное пятно крови на его груди; приподняв платье, она оторвала полосу ткани и поспешно спустилась вниз к реке. Обильно смочив материю водой, она почти бегом вернулась к Брану.

— Я рада, что еще один сакс останется в живых. Только что я видела такое невероятное количество наших погибших воинов, что, наверное, они будут сниться мне до самой смерти.

Она начала расстегивать одежду сакса, что оказалось нелегким делом, потому что кровь из раны запеклась, став твердой, словно сургучная печать.

— Ты очень сильно ранен?

— Два удара мечом. Один — в правый бок, другой — в левую ногу. Моя правая рука разбита булавой, но мне кажется, что она не сломана… Я потерял много крови.

Наконец Ида справилась с одеждой; ей хватило одного взгляда, чтобы понять: с такими ранами здесь ничего сделать нельзя. Брана нужно перенести в какое-нибудь безопасное место, где она сможет…

— Я пришел, — прервал ее размышления суровый голос Иво.

Вздрогнув, Ида резко обернулась и встретила его хмурый и подозрительный взгляд.

— Как ты меня нашел? Ты следил за мной?

— Дрого говорил, что ты не должна покидать лагерь, — ответил Иво и ногой отшвырнул в сторону меч, к которому потянулся было Бран.

— Этот человек позвал меня! Он сдается!

— Он не может сдаться ни тебе, ни мне. Мы не рыцари. Он должен отдать свое оружие Дрого.

— Дрого сейчас отправился к Вильгельму. Его придется ждать, а раны этого человека ждать не могут.

— Дрого будет очень недоволен, — холодно проговорил Иво.

Больше Иде возразить было нечего. Ей оставалось лишь молча смотреть в суровые глаза Иво, ожидая его решения, и молиться про себя, чтобы этот тугодум вынес свой окончательный вердикт до того, как на берег реки явятся норманны, чтобы забрать своих павших воинов…

— А ну, взгляни-ка туда, мессир Дрого, — насмешливо воскликнул Ги, привстав в стременах и вытянув руку в сторону леса. — Маленькой саксонской шлюшке надоела твоя любовь, и она решила сбежать к другому.

Дрого, который и так всю дорогу пребывал в крайне мрачном настроении из-за того, что в лагерь ему пришлось возвращаться в компании Ги и двух его столь же подлых приятелей, задрожал от ярости, увидев вдали, у самой кромки леса, маленькую фигурку Иды. Но тут он заметил массивную фигуру Иво, неторопливо шествующего следом, и его гнев сразу перекинулся на Ги. Этот негодяй всегда всех судит по себе!

Ида тоже хороша — зачем она дает повод для того, чтобы каждый мерзавец мог облить ее грязью?

— Ты ошибаешься. С ней мой слуга Иво, — ровным голосом произнес Дрого. Он всегда старался сохранять спокойный тон, отвечая на злобные выпады Ги, который, Дрого был уверен, использовал бы малейший шанс, чтобы нанести ему смертельный удар в спину, если Вы не боялся возмездия. — Скорее всего, как и другие саксы, она разыскивает среди убитых какого-нибудь родственника или друга.

— Конечно, конечно, я понимаю, — издевательски ухмыльнулся Ги. — Я даже помогу ей.

Дрого едва не разразился проклятиями, когда Ги и его спутники повернули лошадей и поскакали за Танкред! Ты поедешь со мной, — коротко бросил он. — Все остальные вернутся в лагерь. Это не займет много времени.

Дрого направился к лесу, еле сдерживаясь, чтобы не произнести вслух то, что думал в эту минуту про своего тайного врага. Ги де Во был слишком труслив, чтобы вступать с Дрого в открытый поединок, и на людях вел себя с ним с подчеркнутой предупредительностью. Однако Дрого знал, что Ги за его спиной распространяет грязные слухи, стараясь изобразить его подлецом и предателем. Правда, до сих пор им никто не верил, но в столь сложных обстоятельствах, как война с саксами, подобные сплетни могли привести к чему угодно…

Очутившись на берегу реки, Дрого сразу увидел Иду, и у него мелькнула мысль, что ее поведение действительно выглядит несколько странно. Девушка сидела на земле, поддерживая коленями голову тяжело раненного молодого и красивого сакса, Дрого почувствовал острый укол ревности, но мгновенно справился с этой минутной слабостью, заметив, что Ги спешился и направляется к саксу, на ходу вынимая из ножен меч. Решив предотвратить кровавую развязку, Дрого быстро спрыгнул с коня и стремительно бросился к Иде.

— Аа-а, так ты нашла одну из саксонских собак живой! — угрожающе произнес Ги. — Отойди, женщина! Сейчас я прикончу эту жалкую тварь.

— Нет!.. — прошептала Ида онемевшими губами и беспомощно оглянулась на подбежавшего Дрого. — Не надо… Он сдался.

— Пленные для нас — только лишняя обуза, тем более те, которые подняли против нас свой меч, — яростно выдохнул Ги. — Этот червь выступил на стороне Гарольда. Так пусть и подохнет вслед за своим королем.

— Нет! Он мой родственник! — исступленно закричала Ида, с ужасом глядя, как Ги поднимает меч.

Дрого, тоже вытянув меч, встал между саксом и Ги. Его заставила сделать это не жалость к пленнику, а ненависть к де Во. К тому же он чувствовал, что еще раз увидеть зверское умерщвление беззащитного человека выше его сил. Глядя в ненавидящие глаза. Ги, Дрого на миг пожалел, что сакс, которого Иде вздумалось защитить, столь красив. Лучше бы уж он был мерзким уродом…

— Убери, оружие, мессир Ги, — твердо произнес Дрого. — Перед тобой всего лишь тяжко раненный мальчик.

— Он сакс, — яростно возразил Ги, но, заметив подошедших к ним Иво и Танкреда, опустил меч, а затем рывком вогнал его в ножны. — Ты чересчур сострадателен к врагу, и это не делает тебе чести.