– Я и не обижаюсь, – промолвила Кэтлин. – Я никогда не желала ему зла. Мое сердце разбилось в тот момент, когда я поняла, что он хочет расстаться со мной…

Ванесса не верила в искренность матери.

– Я не люблю лгать, – сказала она. – Но мне приходится делать это, когда речь заходит о том месте, где мы с отцом жили все это время. Мои сестры уже взрослые люди и заслуживают правды.

– Правда порой больно ранит. Идея заявить о том, что у отца появились дела на Карибских островах, принадлежала ему самому. Надо же было как-то объяснить окружающим его долгое отсутствие.

– Думаю, вы оба не заглядывали слишком далеко вперед. Но прошло уже шесть лет. Еще немного, и подобное объяснение перестанет быть оправданием. Сестры выйдут замуж и захотят навестить отца, что тогда?

– Это тема, которой не следует касаться.

– Черт возьми, мама, но так не бывает!

Кэтлин напряглась.

– Что именно рассказал тебе отец?

– Все. Ты изменила ему с другим мужчиной!

– Клянусь, я этого не делала.

– Но ты была в шаге от падения, – воскликнула Ванесса. – Отец застал тебя с любовником.

– Боже мой, он не имел права говорить тебе об этом!

– Какое теперь это имеет значение? С тех пор слишком много воды утекло. Сестры не понимают, почему отец до сих пор не вернулся домой. И врать им, что мы станем нищими, если потеряем плантации в Вест-Индии, было бы очень наивно. Лейла и Эмили умные девушки, мама. Так что предъяви им более или менее правдоподобную версию отсутствия отца, или это сделаю я.

Выдвинув это требование, Ванесса вышла из комнаты, охваченная новым приступом гнева. В ушах у нее звучали слова оправдания Кэтлин. Почему она лжет, хотя ее поймали с поличным? Уильям ведь ей не поверил! Поэтому Ванесса тоже не верила матери.

Кэтлин еще долго невидящим взглядом смотрела на дверь, закрывшуюся за Ванессой, и по ее щекам текли слезы. Теперь можно было не сдерживаться и дать им волю. Кэтлин была рада, что старшая дочь, ее первенец, вернулась домой. Но к радости примешивалась горечь. Прошло долгих шесть лет! Кэтлин уже простилась с мыслью увидеть Ванессу…

Но дочь все же приехала. Однако это была совсем другая, незнакомая Ванесса. Девушка, которая с вызывающим видом разговаривала с матерью, не была похожа на тринадцатилетнего ребенка, которого она помнила. Никогда прежде старшая дочь открыто не дерзила ей и не выплескивала на нее столько гнева. Ванесса резко отличалась от сестер и вела себя не так, как подобало молодой воспитанной леди.

Господи, что же натворил Уильям? Неужели он воспитывал Ванессу не как дочь, а как сына, чтобы досадить неверной жене? Ванесса была, как мальчишка, смелой, острой на язык и непокорной. Разве могла Кэтлин открыть ей сокровенную правду, когда Ванесса ненавидела ее и не верила ни единому слову? Нет, это было выше материнских сил. Сначала нужно было обезоружить дочь, смягчить ее гнев. Но Кэтлин не была уверена в успехе. Ей ведь так и не удалось убедить в своей невиновности Уильяма…

В душе Кэтлин с новой силой вспыхнула ненависть к Ратбенам, погубившим ее семью. Не все представители этого семейства были ей одинаково омерзительны. Но Генри, а также Альберта Ратбена, старшего в семье, она не смогла бы простить.

После произошедшей трагедии Кэтлин какое-то время надеялась, что ультиматум, предъявленный Альбертом Уильяму, будет рано или поздно отменен. Она хотела обратиться к нему, но узнала, что второй брат Альберта, Джон, умер всего через год после гибели Генри. Ей снова пришлось ждать, пока горе Альберта утихнет.

Только через два года Кэтлин осмелилась навестить Альберта, чтобы воззвать к его чувству порядочности и справедливости. Она заключила с ним сделку, хотя это было не то, на что она рассчитывала сначала. Встреча с главой семьи стала для нее настоящим унижением.

На Кэтлин нахлынули тяжелые воспоминания. Чтобы избавиться от них, она встала и направилась в столовую, где завтракали младшие дочери. Кэтлин надеялась, что девочки смогут отвлечь ее от грустных раздумий. Однако близнецы молчали, выжидательно поглядывая на мать. Она читала их мысли. Они ждали комментариев Кэтлин по поводу возвращения Ванессы и ее нелепой внешности. Ванесса, конечно же, будет дурно влиять на сестер. Кэтлин следовало помириться со старшей дочерью, прежде чем та окончательно станет ее врагом. Но как это сделать?

Мать вышла из столовой, так и не притронувшись к еде. Она направилась в западное крыло, где располагалась комната старшей дочери. Кэтлин даже не подумала постучать в дверь, прежде чем войти, и только переступив порог спальни, поняла свою ошибку. Ванесса выросла, и больше нельзя было обращаться с ней как с ребенком. Тем не менее Кэтлин не извинилась.

Ванесса стояла перед зеркалом, одетая в красивое платье цвета морской волны. Бросив взгляд через плечо и увидев мать, она потупила взор, обратив его на свои потрепанные сапожки для верховой езды.

– Я забыла захватить туфли.

– Тебе не нужно переносить сюда одежду и обувь. Для тебя уже давно приготовлена другая комната. Почему ты не приехала в тот же день, когда в усадьбу доставили твои сундуки?

Ванесса беспечно пожала плечами:

– Мне хотелось сначала посмотреть Лондон, отец разрешил мне остановиться в его городском доме.

– Я купила еще один дом в Лондоне, поскольку мне было некомфортно в старом.

– Меня это не удивляет.

Кэтлин затаила дыхание, уловив нотки скепсиса в голосе дочери. Смогут ли они в конце концов поладить? Вряд ли, если Ванесса не узнает от матери всю правду. Уильям в свое время отказался слушать жену. Но у Кэтлин не оставалось выхода, она должна была попытаться поговорить с дочерью.

– Ты уже успела что-то рассказать близнецам? – с опаской спросила мать.

– А ты? Когда, по-твоему, у меня была такая возможность? Я не выходила к ним в столовую, а пришла сюда, чтобы изменить внешность. Я решила больше не следовать своим предпочтениям в одежде.

– Спасибо. В этом ты права. Но ошибаешься в главном, Несса, превратно истолковывая причины внезапного отъезда отца.

– Разве он не застал тебя в постели с другим мужчиной?

Лицо Кэтлин покрылось красными пятнами, но она решила не отступать.

– Ты очень наивна! Я вижу, Несса, ты слишком молода и не понимаешь: иногда женщине приходится идти на крайние меры, чтобы защитить семью и все, что ей дорого.

– И что дальше?

– А дальше ничего! Я не сделала ничего плохого!

– Кроме того, что уничтожила нашу семью? И этой чушью ты потчевала отца? Неудивительно, что он не стал тебя слушать! Я слишком много знаю, мама! Прибереги свои объяснения для близнецов! Может быть, они поверят. Знаешь, я бы предпочла услышать самое простое оправдание из твоих уст – то, что ты просто влюбилась в Генри Ратбена и не смогла преодолеть соблазн.