Пляж встретил его мутными штормовыми волнами и редкими задумчивыми фигурами в мокрых куртках. Безусловно, что-то прекрасное было в этих бурых волнах и пене, в низких тучах и сверкающих на горизонте молниях. Ради этого стоило промокнуть насквозь. Что и не замедлили сделать Олеговы джинсы, «гавайка» и сандалии.

Рваный дождь заботливо провожал его, пока Олег шел вдоль набережной, пытаясь вытрясти из головы ненужные мысли. Однако главная мысль никак не хотела покидать голову под промокшей шевелюрой: из его затеи отвлечься и все забыть ничего не выходит.

Более того, в том, что он пишет, есть что-то неправильное, и даже болезненное… Как он, не будучи профессионалом или законченным графоманом, смог за это короткое время набабахать такой большой связный текст? Ладно, допустим его аномальные литературные способности развиваются… Но ведь последние дни он писал абсолютную чушь, специально стараясь, чтобы никаких параллелей с действительностью не происходило.

Судя по всему, это ему удалось. Так причем тут вьетнамец?

«Стоп! – размышлял Олег. – Это ведь я сам связываю свой новый сюжет с действительностью… Просто выкинем из текста вьетнамца… Пусть вторым „авторитетом“ будет, скажем, армянин… Ха, ну да, это было бы логичнее… И традиционнее, в конце-концов...»

Олег тихо рассмеялся собственным мыслям…

«Мда… А тогда полная фигня получается… Там ведь должен быть именно вьетнамец… Что за черт! Я же с ума схожу!»

Олег, обхватив голову, навалился телом на мокрые чугунные перила. И еще долго стоял так, покачиваясь и насвистывая какую-то старую мелодию…

…А на мокрой скамейке далеко позади Олега сидели двое в прозрачных целлофановых плащах. Не было похоже, что они пришли наслаждаться штормовой романтикой. Один, шмыгая воспаленным носом, с отвращением прихлебывал из маленькой фляжки, второй озабоченно и как-то осторожно рылся в мятом пакете.

– Как картинка? – простуженным голосом поинтересовался обладатель фляжки.

– Хреновая, – протянул второй, продолжая колдовать внутри пакета. – Но клиента, в принципе, видно… Санчес, не будь свиньей, оставь коньяка!

– Ты ж простудифилис от меня подхватишь, Николя. Должен ведь кто-то оставаться все время в форме…

– Ты эти дешевые отмазки брось. Коньяк все дезинфицирует…

– Лучше за камерой следи – видишь, какое-то тело к клиенту подгребает.

– Где? Ага вижу… Но ведь не поворачивается, скотина… Нет, не хочет…

– Звука нет?

– Звук был бы, если бы не дождь и ветер… Отдай фляжку… М-м-м, хорошо. На, забирай… Надо же, три дня сидеть, не выходя из номера, и вылезти именно в такую срань… Я говорил тебе давеча, что фильм будет про маньяка?..

-2-

… – Привет, – сквозь шум дождя прорвался чей-то голос.

Олег слегка повернул голову: слева, облепленная тонким плащом с капюшоном обтекала долговязая фигура.

– Ну, привет, – с сомнением ответил Олег. Желания знакомиться с кем бы то ни было у него не имелось. Тем более, что все нормальные люди сейчас сидят в сухих и теплых кафе, валяются в номерах или, если уж так тянет к влажности – плещутся в закрытом бассейне.

– И как отдыхается? – продолжал долговязый.

– Нормально, – ответил Олег, тоскливо озираясь. Присутствие навязчивого незнакомца пробудило в нем мысли, что пора уходить с этого мокрого и простудоопасного места.

– Как творческие успехи? – уныло спросил незнакомец.

Олег быстро взглянул на лицо под капюшоном. Нет, не видел он его никогда… Вроде… Уж не из органов ли за ним человека приставили? Вот же блин… Везде достанут… Хотя… Какая связь между его отношениями с органами и «творческими успехами»?..

Незнакомец хмыкнул и, подмигнув Олегу, тихо сказал:

– Эй, не напрягайся так, Эго…

Олег остолбенел. Это что же, его номер уже успели осмотреть, перечитать его опусы… То есть взломать пароль и проштудировать черновики?… А почему его назвали «Эго»?..

– Спокойно, спокойно, не дергайся… Сзади двое «топтунов» сидят с видеокамерой, не стоит баловать их экспрессивными сценами… Ты, я вижу, пока ничего не понял… Ладно… Пойдем куда-нибудь, где суше…

– А… Вы кто? Вы кого, собственно, представляете?

– Тяжелый случай… Впрочем, мы и предполагали, что ты никого не узнаешь. Это, в общем, и хорошо. Значит, все идет, как задумано. Почти… Кто я? Хм… Давай попробуем развязать твою фантазию… Сделай самое дикое предположение! Давай.

Незнакомец, заметно оживившись, посмотрел в глаза Олегу и ободряюще подмигнул.

– Ну!

Сердце Олега сделало паузу, ноги мгновенно онемели… И он ляпнул. Как и просили – самое дикое.

– Либидо?

Незнакомец ничего не ответил, только улыбнулся и показал в ответ кулак с торчащим в небо жилистым большим пальцем.

– Не может быть… – прошептал Олег и поплелся, увлекаемый мокрым незнакомцем. Вернее, человеком, который называл себя придуманным Олегом именем.

…Теперь они сидели в маленьком кафе, щедро украшенном булыжниками и деревом. Кроме них посетителей не было, не считая какой-то не менее мокрой, чем они, парочки в противоположном углу. Перед ними на изысканно-грубом дереве стояли чашки с горячим кофе и пепельница. За окном кипели под водяными струями лужи, пенилось коричневое море. Тот, кто называл себя Либидо, повесил у входа свой мокрый плащ и теперь с удовольствием курил.

– Можешь задавать вопросы, Эго…

– Хорошо, – задумчиво протянул Олег. Он уже успокоился и был готов практически ко всему. – Вопрос у меня один и достаточно философский: как это все понимать?

– Ладно, Эго, не будем ходить вокруг да около. Усаживайся поудобнее, пристегивайся и слушай. Начнем… С начала и начнем. Последнее время ты не ощущал в себе никаких странностей?

– Ощущал. И что?

– Тебя потянуло сочинять, писать всякие истории, верно?

– Да. По-моему, это известно уже всем, кто интересуется судьбой моей скромной персоны. Так что, если ты из органов – можешь зря не тратить мое время на придумывание дополнительных легенд. И так башка трещит…

– М-да… Разговор у нас получится непростой… Ладно, дружище. Мы тебя впутали в это историю, мы и будем ее расхлебывать…

– Мы – это кто?

– Я со Свином… И с сестренкой, конечно…

– То есть – с Тварью?

– Не понял, Эго… Ты меня обидеть хочешь? Почему ты Светку так обзываешь? Она тебе что-то плохое сделала?

У Олега отпала челюсть. Сюр какой-то…

– Шучу. Тварь она, все верно. Не пришло еще время имена открывать… Так вот. О твоих новых необычных способностях…