по ним началось, теперь он должен переключить внимание на что-то другое. Также сегодня в больнице я случайно узнал, что из местной лесной зоны рядом с дачным поселком стали поступать потерпевшие – избитые мужчины, без документов, денег и почти без одежды. Они отказываются давать показания, утверждая, что сами нанесли себе увечья, хотя диагноз врача совсем другой – травмы вследствие множества ударов. Их избили, а потом чем-то запугали так, что теперь они боятся рассказывать правду о случившемся. Но сомнительно, что это дело мог провернуть наш герой, ведь по описанию свидетелей он низкий и очень худощавый мужчина, с комплекцией подростка и серьезной травмой ноги.

– Тогда как эти нападения в лесополосе связаны с нашим преступником?

Лев Иванович пожал плечами:

– Пока только районом, лесополоса и дачный поселок недалеко от площадки для выгула собак и временным интервалом, закончилось одно преступление и началось другое. И массовость – никаких индивидуальных или личностных мотивов, жертвой становится любой, кто вошел в лес.

– Лев Иванович, знаете, у нас была преподаватель в университете по криминальной психологии, очень умная и опытная. Она много лет изучает любопытные случаи, а мне кажется, что наш мститель необычный преступник. Вы не будете против, если я дам ей материалы для изучения? Может быть, она поможет составить психологический портрет, чтобы было легче понять мотивы его действий?

– Хорошая идея, Лена. Пока я не понимаю, по какому принципу он выбирает новый объект для совершения преступлений… Все, вот здесь останови, приехали.

– Можно я с вами, пожалуйста, у меня как раз пара часов свободного времени. Я не буду мешать, – девушка смотрела умоляюще, выглядела она при этом со своей детской внешностью как ребенок, который выпрашивает новую игрушку, а не возможность присутствовать на месте осмотра преступления.

От вида этой кукольной мордашки Лев Иванович рассмеялся и кивнул, ну что за упрямая и жадная до работы девица.

В здании небольшого заводика уже кипела работа: растерянные сотрудницы ночной смены, одетые в белую униформу и сетчатые шапочки на головах, наблюдали, как эксперты один за другим складывают готовые булки хлеба в коробки и нумеруют их для отправки в лабораторию. Линии по упаковке продукции, печи и остальное оборудование было выключено; по всему зданию сотрудники полиции осматривали, изымали и опечатывали, постепенно опутывая помещения одно за другим ограждающими лентами и узкими полосками бумаги с печатями. Полковник Крячко вместе со взъерошенным, видимо после незапланированного пробуждения, директором, парнем лет тридцати, обходил завод и составлял план для дальнейшего осмотра.

– Здесь хлеб остывает, как видите, тоже все накрыто специальной сетчатой тканью, так что проникновение грызунов исключено, – молодой мужчина со знанием дела объяснял, как устроена защита от крыс и мышей на производстве. – Понимаете, это всего лишь профилактика, самое важное, что мы не допускаем даже возможности завестись грызунам. Это все легенды прошлых лет о жутких крысах на заводах и хвостах в хлебе или колбасе. Ну разве стало бы правительство заключать с нами договор на поставку, если бы на заводе не соблюдались самые высокие технологические и санитарные стандарты.

Полковник Крячко не реагировал на такие пламенные речи, сейчас от него ждали как можно быстрее результата расследования, кто же будет отвечать за массовое отравление. Впрочем, и директор это тоже понимал, он вдруг осекся и сник.

От толпы испуганных женщин отделилась самая смелая и преградила путь оперативнику:

– Нам кто объяснит, что здесь происходит? Опара стоит, тесто, заготовки, у нас все по минутам расписано! Уже к батонам должны переходить и дальше на сладкие булки, которые на расстойке. Вы чего нам работать не даете? Что случилось? Полицейский произвол как в девяностые решили устроить? Вы не смотрите, что у нас директор молодой, мы за него горой! Он на наших глазах рос, в обиду не дадим! И завод наш не отдадим! Мы лучшие булки в городе печем уже больше двадцати лет!

Полковник Крячко постарался успокоить взбудораженных женщин:

– Эм… Дев… Жен… Дамы! Не надо паники, все законно. Деятельность вашего предприятия на время приостановлена постановлением следователя на время оперативно-разыскных действий. Документы мы вашему директору предъявили, мне очень жаль, что так вышло. Но вы поймите, из-за продукции завода пострадали несколько десятков человек, решение о приостановлении деятельности было принято не на пустом месте.

Толпа женщин зашумела:

– Да как пострадали, объелись, что ли?

– У нас за все годы ни одного нарекания не было, мы на совесть работаем!

– Да у нас благодарностей мешок, какие пострадавшие?

– Расскажите, что случилось-то?

Директор попросил вполголоса:

– Можно я в общих словах объясню работникам, что произошло? Боевые тети старой закалки, они так просто не отстанут.

Полковник Крячко кивнул, и молодой мужчина, откашлявшись, вклинился в женский гомон:

– Дорогие мои! Наш хлеб кто-то отравил! Чем, кто и для чего пока неясно, но в больнице оказались несколько десятков человек, – толпа дружно ахнула от ужасной новости. – А сотрудники полиции пытаются нам помочь, они стараются как можно быстрее найти преступника, так что умоляю вас немного потерпеть. Я уверен, что все прояснится.

Работницы опять заговорили, заспорили, выкрикивая вопросы, выдвигая версии произошедшего так громко, что Крячко командным голосом отчеканил:

– Дамы! С вами с каждой поговорит сотрудник полиции, убедительно прошу вас поделиться с ним важной информацией и вашими предположениями. А сейчас я прошу соблюдать спокойствие и не мешать работе экспертов.

Со вздохом оперативник прикинул, что перед ним примерно двадцать женщин и на опрос каждой уйдет не менее получаса. Работы много, а вот сотрудников не хватает, чтобы сделать все необходимые для следствия действия.

При виде Гурова, да еще и с Леной, напарник обрадовался, объем работы большой и начальство каждую минуту требует отчета, лишний сотрудник не помешает. А Лев Иванович сразу попросил выдать ему личные дела сотрудников. Директор снова засуетился, повел их к себе в кабинет.

– Все личные дела моих сотрудников, трудовые книжки храню в сейфе, все-таки коллектив для меня главное в работе. Да и чтобы сэкономить средства, я сам веду кадровое делопроизводство, когда ездил