— Скоро буду.

Не успело стихнуть эхо голоса в ушах, как ректор стоял в читальном зале в пальто и полосатом красно-зеленом шарфе, длинными концами свисавшим с шеи. Судя по мокрым носкам ботинок, последние минуты лорд ти Онеш провел вовсе не в тренировочном зале практиков. Зеленые глаза быстро обежали помещение, по очереди остановившись на каждом адепте. Друзья дружно разглядывали пол, растеряв былой энтузиазм, даже Кристоф больше не гордился победой над гримуаром.

— Отдайте мне, Нойр, — потребовал ректор, и юноша поплелся к нему с фолиантом в руках. Лорд ти Онеш легко подхватил его, засунул под мышку, будто обычную книгу, и обернулся к Индире. — Футляр, пожалуйста. И, — вот и Малица, — Ведущая за мной. Остальные ждут тут и ничего не трогают.

Друзья переглянулись. Индира сочувственно вздохнула, Кристоф поджал губы и засопел. Защитить любимую девушку он не мог: ректор не однокурсник, не осадишь.

Малица помялась, поправила стул, рядом с которым стояла, и робко, с мольбой взглянула на ректора. Тот отрицательно покачал головой и указал на зев портала:

— Давайте сами, Ирадос.

Саламандра смирилась и, не дожидаясь понуканий, шагнула через пространство в знакомый кабинет в Административной башне. Там оказалось на редкость темно и холодно. Малица переминалась с ноги на ноги, гадая, можно ли зажечь свет. Дилемму решил лорд ти Онеш. Он подтолкнул адептку в спину и мановением руки оживил магический шар и заставил огонь плясать в камине.

— Стены толстые, — пожал плечами ректор и, подойдя к столу, кинул на него пальто и шарф. Гримуар положил бережно, будто хрупкую безделушку, и накрыл искрящимся покрывалом чар. После подул на ладони и обернулся к замершей на месте захлопнувшегося портала саламандре. — Ну, рассказывайте. Желательно все и честно.

Даже сесть не предложил.

Малица с тоской посмотрела на окно, затем на ректора.

— Может, вы вопросы зададите? — Она попыталась пойти по легкому пути.

— Доклад, Ирадос, по всей форме. Наказание для вас уже заготовлено. — Губы лорда ти Онеша на мгновение тронула игривая улыбка, но девушка ее не заметила. — Возможно, придется присовокупить еще одно, хотя, признаюсь, я уже устал. Проще исключить вас из Академии.

У Малицы на миг остановилось сердце. В горле резко пересохло. Исключить? За что? Она ничего не делала, наоборот, не трогала гримуар, не пошла в лабораторию — и вот награда. На глаза навернулись злые слезы. Вот она, справедливость, вот она, благодарность!

— Я обжалую ваше решение, милорд, — по холодности ее тон мог соперничать с тоном ректора. И только карие глаза с расширившимися зрачками выдавали истинные эмоции — страх.

Глава Академии неопределенно пожал плечами и, поправив свисавшее со стола пальто, поторопил Малицу. Та отчиталась: сухо, глядя в потолок. Ни одной лишней детали, ни единого выделенного интонацией слова, будто указ или приговор зачитывала. Ректор нахмурился и взъерошил волосы за ухом. Совсем короткие, они щекотали пальцы.

— Хорошо, — глава Академии поощрил Малицу кивков. — Отчет полный, необходимые меры приму. Но в следующий раз не допускайте своеволия членов команды и нарушения правил безопасности.

Малица с легкой обидой подумала: если бы не ее опрометчивое поведение, ни Эдера не нашли, ни об уничтожении духа не узнали, и уж точно кровь вора не получили.

— Можно вопрос?

В голове же крутилось: «Куда же ходил ректор, отчего он в уличной одежде?» Да еще в новом шарфе — этого саламандра у него не помнила. Красивый. Малицу распирало любопытство, о стольком хотелось спросить, сдержанность ректора охлаждала пыл. Начинало казаться, будто все приснилось, не было никакого свидания, а лорд Ариан нейр Эльдар ти Онеш, как и прежде, всего лишь глава Академии колдовских сил. Может, и стоит его так воспринимать. Сама ведь решила, сама… С другой стороны, она девочка, он мужчина, мог бы взять инициативу на себя. А если не взял, то точно приснилось. Обидно!

Ректор кивнул и сел в кресло у камина. Только сейчас Малица заметила капли воды на его пальцах. Странно.

— Эдер Кносс жив?

Пожалуй, самое главное — чужая жизнь.

— Воскрешен, — поправил лорд. — Кносс уже умер. Да, лорд Шалл сделал все возможное, и, вероятно, вы еще увидите молодого человека. После меня и дознавателя, разумеется.

Малица кивнула и замялась, не зная, что делать дальше. Ректор не отпускал, но ничего больше не спрашивал, отвернулся и смотрел на огонь. Будто грелся. А, может, действительно грелся — с того света наверняка веет могильным холодом, а лорд ти Онеш вряд ли остался в стороне от ритуала.

— Это хорошо, — в пространство произнесла саламандра, заодно напоминая о себе.

— Жизнь всегда лучше смерти, — философски согласился ректор. Для полноты антуража не хватало только бокала и верного пса у ног.

— Милорд Шалл — отличный маг, — уцепилась за тему Малица. Может, она позволит отсрочить таинственное наказание? — И преподаватель тоже. Он столькому меня научил!

— Тому же мог научить вас я, — с нотками задетого самолюбия заметил лорд ти Онеш. — Может, даже большему, но вы поставили во главу угла упрямство, Ирадос. Рад, что хотя бы проректор заставил вас работать. Ругать я вас уже ругал и еще не закончил, так и быть, похвалю. Вы умеете логически мыслить, добыли ценную улику, спасли жизнь адепту — без вас Эдеру Кноссу никто бы уже не помог. Нойр прекрасно справился с печатями, проявил себя магом, а не юнцом, просиживающим штаны. На книгу наложили проклятие, он его снял.

— Проклятие? — испуганно выдохнула Малица.

Так вот почему гримуар бесновался! Его сделали агрессивным.

— Именно, — кивнул ректор. — Несложное, но вам бы хватило. Посему впредь проявляйте осторожность. И спасибо за духа. Пусть это неосмотрительно с вашей стороны, зато мы знаем, кто занимался тайной алхимией.

Девушка навострила уши, но ответа не последовало. Как всегда! Вместо ответа на вопросы лорд ти Онеш развалился в кресле, скинув маску сурового главы магического учебного заведения, и лукаво напомнил:

— Наказание, Ирадос.

Малица обреченно вздохнула. Не забыл.

— Я готова, милорд. — Девушка подошла и встала напротив ректора.

— Тогда целуйте, — обескуражил лорд ти Онеш.

Саламандра открыла и закрыла рот. Круглыми глазами уставилась на самодовольного главу Академии и хрипло переспросила:

— Что, простите?

— Целуйте, Ирадос, — в зрачках ректора плясали огоньки пламени. — По-моему, достойное наказание. Кухню вы уже отчистили до блеска, каталог систематизировали, даже с гончими подружились, остался я. Меня вы не любите, значит, поцелуй запомните надолго.

Малица покраснела и нервно облизала губы.

Поцеловать — его? Куда? Ох, явно не в лоб. Значит, в губы. Сможет ли она? И ведь лорд не отвернется, будет смотреть, оценивать. Как унизительно и одновременно волнительно. Губы ректора манили, напоминали о теплоте и скрытой силе, но девочке не положено… Да после этого не откажешься от нового свидания. Только стоит ли отказываться, хвост ведь Малица не досмотрела. В этот раз она проявит осторожность, не станет гладить.