в том, что сегодня утром было обнаружено тело Владимира Маркова, что называется, без признаков жизни.

Лена присвистнула.

— Надо полагать, о самоубийстве или несчастном случае речь не идёт?

— Нож для разрезания бумаг, торчащий из шеи, сомнений не оставил.

— Н-да…

— Вот что, господа, — хлопнул ладонью по столу секунд-майор. — Идите себе и побеседуйте где-нибудь в другом месте. Никонов, считай что мою санкцию на привлечение гражданских консультантов ты получил! Алексей, вот ответы на твои вопросы.

Он протянул Верещагину несколько листов бумаги.

— Так точно, господин секунд-майор, — ответил за всех инспектор. — Уходим. Уже ушли.

Никонов отпер дверь и пропустил гостей в комнату, не преминув похвастаться:

— Видали? У меня теперь личный кабинет есть, не как-нибудь!

— Ну, поздравляю, — Алекс обвёл глазами небольшую комнатку, где только и помещались стол, три стула и шкаф. Маленький сейф ютился под столом, и инспектор периодически стукался о него коленом.

— Садитесь, давайте поговорим про Маркова. Алексей, ты, как я понимаю, его не видел?

— Нет. Так, по просьбе ребят кое-что узнавал, но добыча была невелика.

— Скользкий он, — сказала Лена. — Вроде и улыбается, и шутит, а всё время ощущение, что прикидывает, как тебя больнее ущипнуть. И как к нему пациентки ходили?

— Ну, может, у них были другие впечатления… — пожал плечами Никонов. — Расскажи, что видела.

— Что видела… — задумчиво повторила она. — Марковы приехали с ребёнком, мальчик лет восьми, Коля, кажется. Странный такой мальчик, всё время норовит напакостить. Лапки мухам отрывал, обои разрисовал помадой…

— А они разве не все такие? — удивился инспектор.

— Не все, — авторитетно ответил Алекс, отец двух сыновей. — Можешь мне поверить.

— Ну, ладно… Ещё что-то, Лен?

— У Аллы Марковой болела голова, но муж не стал лечить, а спустился на кухню за аспирином. Мальчик простудился, у него болело ухо, но опять же, Владимир будто и не заметил этого. Конечно, он несколько по другой части врач, но уж головную боль и лёгкое воспаление любой маг-медик умеет снимать.

— Если это не мигрень. Мигрень мало кому под силу погасить.

— Всё равно, не понятно. Потом, правда, выяснилось, что ребёнок не его, а жены, вроде бы от первого брака. Марков его усыновил, но заниматься им не хочет.

— Всякое бывает, — заметил Никонов философски.

— Ещё — у него напряжённые отношения с адвокатом Львом Левинсоном. На Маркова подали в суд за неправильное лечение, а Левинсон отказался вести дело. Что ещё? Алла Маркова по образованию фармацевт, но по специальности не работает. Трудится при муже личным помощником. Погоди, а кто нашёл тело, ведь не она?

— Медсестра. Жена на больничном, уход за больным ребенком.

— Ага… — Елена нахмурилась, вспоминая чету Марковых. — Алла училась вместе с той первой жертвой, Сакварелой Гогнадзе. Стеллой. Понимаешь, Глеб, они все между собой давно знакомы, и очень трудно было сходу понять, кого с кем какие отношения связывают.

— Понимаю. Но убили Маркова не в Снигирях, а здесь, в Москве. Возможно, дела между собой связаны, а может, и нет. Узнаем.

— Записывающего устройства в кабинете, конечно, нет, а в приёмной? В коридоре? У входа?

На каждый вопрос Алекса инспектор только качал головой.

— Это жилой дом на Трубной улице, первый этаж которого сдаётся в аренду, — ответил он. — Общий вход и два коридора, направо и налево. Там сидят нотариус, турфирма, два адвоката, три врача — дантист, психотерапевт и гинеколог, агентство по созданию алиби…

— Какое агентство? — Алекс аж поперхнулся.

— По созданию алиби, — с удовольствием повторил Никонов.

— Офигеть, какая красота!

— Считаешь, бюро расставаний лучше?

— Но-но, — Елена строго сдивнула брови. — Попрошу не задевать!

— Словом, не офс, а сущий зоопарк, — кивнул Верещагин.

— Именно так. И никто из этих тружеников совершенно не заинтересован, чтобы арендодатель, соседи или стража могли истребовать записи и посмотреть, кто же к ним приходил. Мало ли, какие бывают пациенты у психотерапевта?

— Агентство по созданию алиби — это, конечно, сильно, — Елена покрутила головой. — По вашей дорожке они пока не пошли?

— В смысле, создания алиби в случае преступления? Не рискнут. Как ты понимаешь, вот их-то мы контролируем жёстко. И запись там ведётся, и проверки частые. Но кристаллы стоят только в их офисе, больше никто не согласился.

— А в какое время произошло убийство?

— Между двенадцатью и часом ночи.

— И возможные свидетели давно сладко спали в кроватках…

— Ты будешь смеяться, в турфирме ещё сидела пара сотрудников! Но они даже в коридор не выходили, какая-то там была срочная работа. Говорят, что слышали шаги, но не знают, мужские или женские, и время не заметили. Помнят только, что после полуночи, потому как колокол на храме ударил много раз.

Все трое помолчали.

— Где жена была? — внезапно спросила Елена.

— Говорит, что дома, с больным ребёнком. Поднялась температура, она давала какие-то настойки, лекарства, потом уснула с ним рядом, так что даже не знала, что муж домой не пришёл.

— А что, врача к мальчику мама не вызывала?

— Сегодня с утра пригласила мага-медика, тот подтвердил, что у ребёнка отит. Снял воспаление, прописал там всякое.

— Если у мальчика Коли снизилась температура и он уснул, Алла вполне в состоянии была уйти. Где они живут, кстати?

— Недалеко от кабинета, в Рыбниковом переулке.

— Могла добежать и вернуться, — кивнула Лена.

— Могла, — не стал спорить Никонов. — Но даже если убийство совершила Алла, у нас пока нет ни причин, ни поводов, ни доказательств. Будем искать.

— Отпечатков, конечно, нет, — это не был вопрос: пальцевые следы даже самые ленивые или глупые преступники стараются не оставлять, и Елена это понимала.

— Старые, полустёртые, — пожтвердил её предположения инспектор. — Самого Маркова, его ассистентки и жены. Все трое бывали в кабинете и могли пользоваться ножом для бумаг.

— А аурные следы? — спросил Андрей.

— Что-то есть, наши маги сейчас работают. Но пока однозначной принадлежности не подтверждают и не отрицают. И сразу говорю, некромант ничего не увидел.

— Ладно, надо нам идти, — поднялся Алекс. — Если что, адрес тебе известен, ужин в восемь.

— А пироги будут?

— Обижаешь, инспектор, мой домовой без пирога день не мыслит, так что всё будет, приходи.

— Приду. Лена, спасибо, я думаю, ещё встретимся.

У дверей особняка Алекс спросил:

— Ты сейчас куда?

— В университет. Планы никто не отменял, и я хочу узнать, какие секреты скрываются в снигирёвской земле.

— Хорошо. А я домой, надо изучить, чем же поделился с нами секунд-майор, и какая от этого будет польза. Кстати… Я ведь спрашивал его насчёт связи университета и наркотиков, а есть ли там сведения на этот счёт? Не хочешь узнать, прежде, чем ехать?

— М-м… Пожалуй, нет. Вряд ли, — тут Лена хмыкнула, —